Ознакомительная версия.
Он стиснул зубы, увидев оценивающие улыбки на лицах других мужчин. Он весь горел от желания.
Джек заскрежетал зубами. Он здесь на работе, черт возьми! У него ушло слишком много времени, чтобы выбросить эту женщину из головы, и не надо снова впускать ее в свою жизнь. И не важно, как бы ни дразнила его аппетитная попка, обтянутая брюками.
«Найти табакерку».
«Получить развод».
«Начать жить по-новому».
Он держал в уме этот список, не переставая наблюдать за Каро.
За крокетом последовал ланч, а после ланча – теннис и волейбол. Кое-кто из гостей отправился на прогулку верхом, но поскольку Барбара отдыхала в шезлонге на лужайке, болтая с хозяйкой и листая глянцевый журнал, Джек и Каро тоже никуда из дому не уходили. К тому же Джек не ездил верхом. Ему вдруг пришло в голову, что он не знает, умеет ли Каро ездить верхом. Еще одно из многих неизвестных за время их короткого брака.
Каро обычно отличалась сдержанностью, всегда была вещью в себе, а сейчас улыбалась, поддерживала вежливую беседу, в общем, держалась непринужденно. Но все равно ему она казалась отстраненной и недоступной.
После обеда играли в бильярд и карты, развлекались беседой за бокалом вина. Гости оказались весьма приятными людьми, и Джек даже счел, что не так уж плохо проводит время.
Правда, трудно было выносить призывные взгляды, которые на него бросала Каро. А ее улыбки и прикосновения – то положит ладонь ему на плечо, то слегка коснется пальцами кисти, то возьмет под руку… Ему хотелось сокрушить ее своим натиском. Черт бы ее побрал! Но, в конце концов, Каро следует его указаниям, даже если она и переигрывает.
А переигрывает ли?
Он стиснул зубы. Нет. Она не перешла границу. Он просто не представлял, что ее кокетство так на него подействует.
«Успокойся. С этим покончено!»
Глубоко вздохнув, он постучал в дверь их общей спальни. Он ведь дал ей полчаса, чтобы приготовиться ко сну, и надеялся, что этого времени достаточно. Было бы замечательно, если бы она уже спала.
Дверь приоткрылась, и в щелке показалась Каро.
Не повезло.
Она облизала губы и шире раскрыла дверь, впуская его. На ней были обтягивающие легинсы для йоги и футболка-оверсайз. Она нервничает – видно по тому, как она крутит на руке браслет. У него мгновенно сердце подскочило к горлу, воротник сдавил шею. Надо забыть о том, что они в спальне одни.
Он бросил пиджак на спинку кресла.
– Я хотел спросить… Барбара когда-нибудь вела себя необузданно?
Каро села на край кровати, поджав под себя ноги.
– Да нет. С какой стати ты это спросил?
Джек запустил обе руки в волосы, стараясь не разглядывать ее.
– Она пообещала меня прикончить, если я тебя обижу.
– Вот в чем дело. – Каро закусила губу и опустила голову. – Вот почему ты был таким рассеянным.
Плечи у нее задрожали. От смеха? Джек сел в кресло – единственное в комнате. Кресло было вместительным и удобным… на случай если придется провести на нем ночь.
– Ты смеешься надо мной?
– Не над тобой. – Глаза у нее весело блестели. – Но Барбара такая миниатюрная особа, так что занятно представить, как она сможет тебя прикончить. Вообще-то с ее стороны очень мило кудахтать, как наседка, вокруг меня. – Она улыбнулась.
Эта ее улыбка… У него в мозгу возникла запретная картина: Каро лежит, распростершись, на постели… голая, и она улыбается.
– Это так приятно, – сказала она.
Приятно?
Джек уставился на нее. Неужели для нее важнее ее работы – это уверится в том, что Барбара не воровка? Бред какой-то. По собственному опыту он знал, что Каро пожертвует всем ради карьеры.
– Вот почему она быстро увела меня, как только мы приехали. Она хотела предостеречь меня.
Джек непонимающе смотрел на нее.
– Предостеречь? Против кого?
– Против тебя, конечно. Чтобы ты снова не разбил мне сердце.
– Разбил тебе сердце? – завопил Джек, вскакивая на ноги. – А как насчет моего сердца?
– Твое сердце? Это ты ушел, не оглянувшись, – возмутилась Каро и тоже вскочила. – У тебя, оказывается, есть сердце?
Он сел обратно в кресло.
А она испепеляла его взглядом.
– К тому же твоему сердцу сейчас ничто не угрожает. Ты ведь влюбился в другую женщину, так?
Он провел языком по губам, отвечать на это вопрос не стал и спросил:
– Ты хочешь сказать, что пострадало твое сердце?
Каро застыла.
– Когда ты ушел пять лет назад, я думала, что умру.
Он едва не обозвал ее лгуньей. Сердце у нее такое же холодное, как лед. Поэтому он ушел. Он не смог растопить эту ледяную глыбу. Но сейчас от взгляда ее обвиняющих глаз у него в груди что-то дрогнуло.
– Я никогда больше не дам тебе возможности так со мной поступить, – сказала она.
На секунду ему показалось, что почва уходит у него из-под ног.
– Неплохо придумано, Каро. Решила все свалить на меня? Но не получится. Я тебя хорошо знаю, не забывай.
Она махнула рукой, словно все это не имеет уже никакого значения. Ее жест почему-то его разозлил, и он снова вскочил:
– Ты! – Он чуть не ткнул ее пальцем в нос. – Я тебе подходил лишь для того, чтобы доказать своему папочке, какая ты самостоятельная и независимая, но я был недостаточно хорош, чтобы стать отцом твоих детей!
Господи! Если бы он смог тогда чувствовать что-то еще помимо ужасного опустошения, заполнившего душу. Все, чего он хотел, – это создать семью с этой женщиной. Семью, которую он любил бы, оберегал и лелеял.
До того, как он встретил Каро, он не представлял, что возможно любить кого-нибудь так беззаветно и преданно. Когда он понял, что она не любит его так, как любит ее он, то потерял жизненные ориентиры.
Одно ему было ясно: уходить от нее он не собирался. Он винил ее отца за то, что эмоционально подавлял дочь. Джек успел понять, что другие женщины не обладали и половиной – даже четвертью – тех качеств, которыми обладала Каро.
Он высоко ценил ее и любил.
А она растоптала его чувства.
Когда он спросил ее про детей, то она рассмеялась. Рассмеялась, подумать только!
Джек потер лоб. Он никогда не забудет выражение ее лица в тот момент. Тогда он понял, что нет смысла прятаться от правды: Каро не согласится строить с ним настоящую семью.
И он ушел, чтобы окончательно себя не потерять.
Убежал, пока не поздно, пока внутри осталось хоть что-то от него самого.
– Твое сердце? – выкрикнул он. – Зачем оно тебе было нужно? Хватит изображать пострадавшую сторону. У тебя нет на это права.
Каро трясло.
– Это у меня нет права?
Джеку было странно видеть, как она разъярилась. Когда они были женаты – вообще-то они все еще женаты, – Каро редко теряла самообладание. Да, она могла сердиться и злиться, но он не помнил, чтобы она когда-нибудь выходила из себя.
Ознакомительная версия.
