— Но нет никаких признаков вооруженного присутствия, — проговорила женщина, оглядевшись.
— Неужели?! Ни танковых частей, ни ракетных установок, ни огнеметов на крыльце. Мирная деревенька… А мне кажется, что если тут что-то и есть, то оно тщательно припрятано — вот в том курятнике, например, или в этом сарае… Слушай меня, дилетантка. Стой здесь, на глаза никому не показывайся. А я скоро вернусь. И не пробуй меня остановить — пожалеешь. Все поняла?! — отчеканил офицер.
— Береги себя, — прошептала Эй Джей.
— Не бойся, женщина. Фрукты, плед, картошка, зеленый лук, кастрюлька и всякие полезные мелочи…
— Мы будем гореть в аду, — угрюмо произнесла она. — Почему у тебя руки такие холодные и зуб на зуб не попадает? От волнения или от озноба? — по-матерински забеспокоилась Эй Джей. — Да у тебя лихорадка! — подытожила она, дотронувшись ладонью до его обжигающего, с каплями испарины лба.
— Нормально, не паникуй, — оборвал ее Майкл, принужденно улыбаясь.
— Я не пущу тебя воровать картошку в таком состоянии. Тебя поймают.
— Я вернусь — ты моргнуть не успеешь. Ну же, Алиса.
— Нет. Есть вещи поважнее еды, — назидательно проговорила она.
— Но нам нужно поесть. Без этого не будет сил идти, — убеждал ее Майкл. — Не волнуйся, я скоро вернусь… И попытаюсь заполучить кое-какую информацию.
— Что?! — ужаснулась она.
— Да. Информация для нас важнее еды. Именно об этом мы говорили менее минуты назад.
— Я не это имела в виду, Майкл, — возразила Эй Джей.
— Это. Не притворяйся.
Майклу тяжело дышалось. Он знал, что состояние его сильно ухудшилось и ранение оказалось отнюдь не царапиной, как он пытался уверить Алису. Он также знал, что очень рискует, пытаясь произвести впечатление на эту женщину. Лихорадочное состояние значительно снижало быстроту его реакции и способность эффективно действовать по обстоятельствам. Но это было подобно отчаянному прыжку Эй Джей в реку, когда она надеялась таким образом спастись от преследователей. Так могут поступать только люди, которым нечего больше терять.
Он и накануне замечал признаки начинавшейся лихорадки и давно бы выпил антибиотики широкого спектра действия, не размокни они в воде…
— Я пойду с тобой.
— Нет. Можешь угодить к Эль Джефе прямо в руки.
— А ты погибнешь от инфекции, если мы ничего не предпримем в ближайшее время. Нам нужно рискнуть, Майкл.
— Я не стану рисковать тобой, Алиса, — убежденно произнес он. — Я вернусь с трофеями и полностью доверюсь тебе. Ты меня вылечишь, и мы двинемся дальше, прочь из этой страны.
— Но как я тебя вылечу, Майкл? — в отчаянии спросила его женщина.
— Лаской, как же еще, — шутливо ответил он.
— Все твои шуточки, — раздраженно пробурчала она.
— Милая, у нас скоро будет кастрюлька, — успокоил ее лейтенант Уэст.
Они разбили лагерь еще до темноты. Он впервые попросил ее о помощи. Эй Джей разожгла огонь, расстелила плед.
Майкла уже вовсю колотила лихорадка, он был даже не бледен, а сер.
— Как ты? — спросила она Майкла после того, как они плотно поели.
— Великолепно… А как ты?
— Прекрати ребячиться, у меня сердце разрывается, когда я смотрю на тебя.
— Тогда не смотри.
— Как бы я хотела помочь! Но я не врач и не медсестра. Вас в вашем особом подразделении должны были обучать.
— Обучали, — ответил Майкл, дрожа.
— Скажи, что я должна сделать?
— Я не дам тебе отрезать мою любимую ногу.
— Майкл, умоляю тебя, прекрати хохмить, — взмолилась Эй Джей.
— Загнанных лошадей пристреливают, не так ли?
— Я сейчас расплачусь, — прошептала женщина.
— Пока ты будешь плакать, я сосну, если не возражаешь, — отозвался Майкл, чувствуя, что теряет сознание.
— Мне уже значительно лучше, — проговорил Майкл на рассвете, когда открыл глаза и увидел склонившуюся над ним с выражением тягостной озабоченности Эй Джей. — Кажется, и температура стала ниже.
— Не сердись, я воспользовалась зубной щеткой и пастой, которые нашла в рюкзаке.
— Все мое — твое, — радушно отозвался он.
— У тебя был обморок, — сказала женщина, когда Майкл поднялся и сел на камень, взяв щетку и пасту.
— Я просто крепко сплю, — возразил он, пуская пузыри пены.
— Не обманывай меня, — строго произнесла Эй Джей, внимательно наблюдая за ним и стараясь определить, действительно ли он чувствует себя лучше или просто бодрится.
— Болезнь вообще в мои планы не входила. Мы несколько отстали от графика.
— Знаешь, кто ты, Майкл Уэст? — процедила Эй Джей в гневе. — Зловредный мальчишка. С такими, как ты, ангельского терпения не хватит. Своенравный негодник. И никогда не повзрослеешь, — пробормотала она и расплакалась…
Майкл прополоскал рот и растерянно уставился на нее.
Его несколько озадачила женщина, которая пережила столько катастроф, больших и маленьких, за последнее время и расплакалась из-за не самой удачной его шутки.
Они преодолели еще несколько тяжелых миль, когда стало ясно, что лихорадка возвращается ускоренными темпами. Майкл больше не пытался бахвалиться. Он по-настоящему испугался, опасаясь в любой момент впасть в беспамятство.
Алиса остановила его властным окриком, заставила сесть под дерево, спасавшее от палящего солнца, расстелила плед, собрала сухие ветки, развела костер, вскипятила воду. В очередной раз осмотрела и обработала рану.
Майкл больше не сопротивлялся, вел себя удивительно послушно. Он наладил устройство глобальной системы навигации и объявил, что до границы еще целых тридцать миль, столько же и до ближайшего города.
— Если бы я был в хорошей форме…
— Но ты не в хорошей форме. Будем двигаться в таком темпе, в каком возможно, — решительно перебила его Эй Джей.
— Слушаюсь, мэм.
— Пойду наберу еще хворосту на ночь, — уведомила его женщина.
— Ты становишься девочкой-скаутом, — напутствовал ее Майкл.
Его жестоко сотрясала лихорадка, он сидел напротив огня, завернувшись в плед, он больше не мог ловить рыбу в реке, таскать из огородов картофель, а из садов фрукты. Его женщина вынуждена обслуживать его. Стыд и позор, думал про себя Майкл.
Что будет с Адой, если ему суждено остаться в этом гибельном лесу? Братец Люк уже, считай, женатый человек, да только Майклу не увидеть, как Люк стоит перед алтарем и ожидает свою обожаемую Мэгги… И Джейкоб тоже, небось, успеет жениться на Клер, пока его брат погибает в лесах Латинской Америки…
Майкл усмехнулся, поплотнее укутавшись в плед. Что за глупая идея ждать смерти от банальной лихорадки?
