Когда он ушел, была глубокая ночь. Наталья Петровна с наслаждением приняла душ, переоделась для сна и улеглась в свою постель. Она уже думала немного почитать что-нибудь из прозы и включила ночник, когда на пороге комнаты прорисовался силуэт Платона.
— Сынок! Ты что затаился? — приподнявшись на локте, сняла очки и отодвинула электронную книгу в сторону Наталья Петровна.
— Я его терпеть не могу. — Плотно сжав губы, произнес Платон.
— Кого? — испуганно села на постели она. — А ну-ка, иди сюда, сядь рядом.
— Твоего Александра Константиновича! — присев на край разложенного дивана, пояснил сын.
— Это почему еще? — захлопала глазами мать.
— Потому что он невыносим! Ведет себя, как будто он здесь самый главный! Как он вообще мог тебе понравиться? У вас на юридическом факультете нормальных мужчин нет? Все такие раздутые и самодовольные?
— Но… как же это, Платоша? Никакой Саша не раздутый… он просто к тебе подход найти пытается, только и всего. А ты, как баран, уперся и не хочешь идти на контакт.
— Да какой может быть контакт, если он, кроме как поучать, не знает ничего? И баллы он доберет, и мясо жарить меня научит! Может, прежде чем к нам в семью лезть, надо было мое мнение спросить?
— Платон, так нельзя! Ты придираешься по пустякам! Пойми, мы с Сашей проводим много времени вместе, и естественно, что он хочет узнать тебя лучше. Ему приятно, что у вас много общего! Как старший по званию, Саша пытается показать тебе все положительные стороны будущей профессии. Разве это плохо?
— Терпеть нравоучения от тебя, мама, это одно. Но принимать их от совершенно постороннего человека, это ужасно!
— Это не нравоучения, Платон! Это твоя будущая реальность!
— Да я лучше утоплюсь, чем жить в такой реальности!
— Ты хоть понимаешь, что сейчас говоришь? Я ради тебя столько сил потратила! Поступление почти у нас в кармане! Надо просто безупречно сдать ЕГЭ! И все, ты студент!
— А что, если я не хочу быть у тебя студентом?!
— Как…не хочешь? — осеклась на полуслове и судорожно сглотнула Наталья Петровна. — Да разве есть хоть один человек, который не хочет учиться на юридическом факультете?
— На факультете, может быть. Но у своей мамы — ни за что на свете, — будто нарочно, холодно отозвался Платон и поднялся. — Спокойной ночи.
— Это ты так хочешь мне отомстить за появление Саши? — оторопело проговорила Наталья Петровна. — Из-за этого весь сыр-бор?
— Нет. Просто я строителем быть хочу, — уже возле двери произнес сын и вышел в коридор.
— Никакого строительства! — истерично выкрикнула ему вслед Наталья Петровна. — И Саша будет в нашей жизни! Тебе придется с этим смириться! Так же, как и с юридическим будущим!
Ответом ей был громкий хлопок двери. Платон постепенно уходил из-под ее влияния.
Станица Мелиховская приятно радовала глаз. После городской суеты залитые солнцем песочный пляж, живописная лодка на берегу и только начинающие зеленеть деревья казались земным раем. Наталья Петровна впервые за долгое время облачилась в джинсы и спортивную куртку, и ей это очень нравилось. База отдыха вдохновила даже Платона. Он перестал хмуриться и увлекся рыбной ловлей.
Саша познакомил Наталью Петровну со своими друзьями — двумя грузными сотрудниками прокуратуры со своими вторыми объемными половинками и детьми. Это были приятные люди, привыкшие чтить закон и радующиеся шансу отдохнуть от службы на природе. Наталья Петровна и Платон идеально вписались в общую атмосферу. Пока жарили шашлык, много смеялись, вспоминая студенческое прошлое, юридический факультет и своих преподавателей. Чуть позже, за столом, обсуждали работу. Первое время Наталья Петровна с тревогой посматривала на сына, но вскоре ее сомнения рассеялись. Платон улыбался и даже вставил пару фраз в общую беседу. «Возможно, — размышляла она, нарезая овощи для стола, — Платон вчера сказал это просто из ревности к Саше. Ему сейчас хорошо, и он, скорее всего, через некоторое время успокоится».
После шумного застолья все отправились на пляж. Мужчины пытались ловить рыбу, дети бегали вокруг лодки, играли в догонялки. Наталья Петровна сидела на берегу и старалась ни о чем не думать. Солнышко нагрело ее черную спортивную крутку, лицо и руки. Протягивая ладони к солнечному свету, она тихо наслаждалась этой маленькой радостью. Вскоре позади нее устроился Саша. Чувство приятного покоя он тут же рассеял свежим анекдотом и смехом. Наталья Петровна поглядела на него с укором, но не удержалась и тоже рассмеялась.
— Вот бы всегда было так хорошо! — обнимая Сашу за шею, проговорила она.
— А так и будет! Иначе быть не может! — целуя ее руки, уверенно отозвался он.
Домой вернулись очень поздно — уставшие и пропахшие дымом от костра.
— Надо выбираться почаще! — высунулся из машины Саша, прежде чем отъехать. — Увидимся завтра после работы!
— До встречи! — подталкивая вперед хмурого Платона, откликнулась Наталья Петровна. Ее зеленые глаза сияли от счастья.
На работе все шло своим чередом. Рутина затягивала и создавала иллюзию, что все по-прежнему. Изменилась только Марьяша. Произошедшие перемены были настолько контрастны, что их не заметил только слепой. В ней будто угасло пламя. Глаза больше не сияли, волосы были стянуты в пучок, а за нарядами она больше не следила. Конечно, Марьяша исполнила свой глупый план: растрезвонила на весь факультет, что у нее теперь есть серьезный поклонник. По странному стечению обстоятельств, с той поры Сергей Владимирович и носа не казал на их кафедру. Наталья Петровна вздохнула, налила себе кофе, и собралась поинтересоваться у лаборантки, как обстоят дела на личном фронте. Она уже открыла рот, но в эту самую минуту внутренний телефон разразился звонкой трелью.
— Наталья Петровна! Вас к себе декан вызывает, — доложила Марьяша.
— Что еще стряслось? — нахмурилась заведующая. Тут же позабыв о лаборантке, она поспешила в деканат.
Декан стояла возле окна. Наталье Петровне показалось, она постарела за прошедшие две недели.
— Закройте дверь, Наталья Петровна, — попросила декан. — Речь пойдет о вашем будущем контракте.
Наталья Петровна, судорожно сглотнув, прикрыла дверь и с ожиданием уставилась на своего работодателя.
— Со следующего года ваша кафедра не будет существовать, как отдельная субстанция. Это было решено вчера на совещании в ректорате. Для того, чтобы она существовала в чистом виде, нужна нагрузка. Со следующего учебного года достаточного количества нагрузки не будет. Вас объединят с кафедрой уголовного процесса.
— Мы это предполагали, и морально почти готовы к такому повороту событий, — сцепив пальцы рук, выдохнула Наталья Петровна.
— Это еще не все. По той же самой причине мы не можем оставить на будущий год двух преподавателей одной и той же дисциплины. У вас на кафедре уголовное право ведет профессор Войков и вы.
— Меня сократят? — побледнела Наталья Петровна. — Что ж, я… я не могу становиться на один уровень с Войковым, он легенда.
— Да, легенда. Но у вас сын. И вы числитесь у нас в штате. Поэтому после конкурса на открывшуюся вакансию мы оставим вас. Это негласно, и никто ничего не должен знать. Ваша цель — доказать комиссии, что именно вы приносите факультету больше пользы. Понимаете меня?
— То есть, я должна буду доказывать, что я лучше Войкова?
— Надеюсь, до этого не дойдет, и мы все решим на местах. Но если так сложится, вам придется это сделать. Вы прекрасный лектор и, думаю, справитесь с задачей. Я вызвала вас, чтобы вы подготовились к этому заранее.
— Чтобы в случае чего не ударить в грязь лицом перед заслугами соперника? — почти выкрикнула заведующая и тут же прикрыла рот рукой.
— Да, если такая формулировка вопроса вам угодна.
Наталья Петровна покинула кабинет декана полностью опустошенной. Ей чудилось, будто из нее в один момент выкачали все силы, оставив наедине с собственными страхами.
— Наталья Петровна, что с вами? — испуганно кинулась к ней Марьяша. — На вас лица нет!
