— Почему бы тебе не взять мой джип? Оставь свой автомобиль здесь.
Он сам удивился, что предложил такое. Никто никогда не садился за руль его джипа, кроме него самого.
Джетт почувствовал удивление Бекки.
— Спасибо, но я обойдусь.
Ему было бы намного спокойнее, если бы он знал, что она и Дилан в безопасности.
— Я не принимаю возражений.
Она улыбнулась и скрестила руки, слегка приподняв левую бровь.
— И я тоже.
Он усмехнулся. Черт возьми, все-таки она чертовски симпатичная женщина. Держась за крыло машины, он направился прямо к Ребекке. С каждым его шагом она отходила дальше, пока он не настиг ее там, где хотел. Она оказалась между ним и автомобилем.
Ее глаза широко раскрылись, и Джетт был уверен, что на сей раз они раскрылись от ожидания. Она могла бы притвориться холодной и отчужденной, но в ее теле, и это было очевидно, вспыхнул пожар.
Положив руки ей на плечи, он мягко сказал:
— Возьми мой джип.
Ее сочные губы с трудом приоткрылись.
— Нет.
— Соглашайся, — прошептал он и придвинулся еще ближе.
— Слишком опасно, — пробормотала она, отказываясь от его предложения, означающего гораздо большее, чем джип напрокат.
— Но ты же хочешь.
— Не хочу.
— Лгунья.
Джетт провел пальцем по ее щеке, по мягким, влажным губам и теплой шее. Он почувствовал, как она сглотнула, потом ощутил биение пульса на шее.
Какая сладкая!
Внезапно Бекки оттолкнула его.
— Дилан! — закричала она.
Джетт резко повернулся в поисках мальчика. Он сидел на заборе загона, расположенного в двадцати метрах от них, совершенно целый и невредимый.
Джетт взял Бекки за руку. Женщина дрожала.
— Эй. Все в порядке!
Но она не обратила на него никакого внимания.
— Дилан, — потребовала она, — слезай немедленно.
Плечи мальчика резко опустились, когда он спрыгнул вниз и медленно побрел к ним.
— Бекки, я же сказал, что с ним все хорошо. Оставь ребенка в покое. Ему ничто не угрожало. Успокойся.
Повернувшись к нему, она ткнула пальцем в его грудь.
— Не успокаивайте меня. Он мой сын. Я отвечаю за него. Я не дам ему превратиться в любителя острых ощущений, неизвестно зачем рискующего собственной жизнью.
Она намекала на то, что он любит небольшие приключения? Это рассердило Джетта.
— Но ты воспитаешь его маменькиным сыночком.
— Как смеете вы критиковать меня? Вы понятия не имеете...
Она остановилась, зажав пальцами рот, будто собиралась заплакать.
О, женщина! Джетт всплеснул руками.
— Хорошо. Он твой ребенок. Делай из него девчонку, если хочешь. С какой стати мне о нем заботиться?
Повернувшись, он захромал назад к дому. Почему он так печется о Дилане и его матери? Какое ему дело до них обоих?
Этот вопрос Джетт задавал себе весь вечер.
Наступила суббота. У Бекки был выходной. Но если и сегодня она позанимается с ногой Джетта, то получит дополнительную плату. Джетт Гарретт, с его соблазнительными синими глазами и скрытой энергией, не выходил у нее из головы целый день.
Когда Джетт в гневе захромал в дом, она хотела была окликнуть его и извиниться перед ним. Но за что? Ведь она только защищала своего ребенка.
Захватив корзину с отстиранной одеждой в гостиную, она села на кушетку и принялась складывать футболки Дилана.
— Мама, мне нужна липкая лента.
Дилан держал в руке листок, на котором было написано его имя.
Бекки улыбнулась, глядя на первые буквы сына.
— Жаль, малыш, но ленты больше нет. Мы зайдем в магазин по пути к Гарретту и купим ее.
Хотя, по правде говоря, ей было не по себе, оттого что она сегодня должна ехать к Гарретту. Вчерашний день доказал, насколько Джетт способен сломать ее волю.
Он ей нравился. В тот момент, когда он прижимал ее к теплому металлу старого «ферлейна», настаивая на том, чтобы она взяла его джип, ее сердце почти что выскочило из груди.
— Глупо, глупо, — бормотала она, закидывая шорты на полку.
Дилан оторвал свой взгляд от игрушек, взволнованная морщинка легла между его бровками.
— Ты обо мне, мама?
Бекки нежно погладила его темные волосы.
— Нет, малыш, не о тебе. О себе.
Мгновение он изучал ее, затем поднялся на ноги и обнял ее своими маленькими пухлыми ручками. Нежный аромат ребенка смешался с запахом чистого белья.
В дверь кто-то постучал. Еще раз нежно поцеловав мальчика в лоб, Бекки выпустила его из своих объятий и направилась к двери.
— Привет, Шерм.
Шерман Бенчли, ее страховой агент, стоял в дверях, сверкая на солнце ухоженными белокурыми волосами. Она пригласила его в комнату.
Несмотря на августовскую жару, Шерман был одет в свой обычный костюм, дополненный галстуком.
— Как ты здесь оказался?
— Я был по соседству. Митч Хасворт вчера попал в аварию на джипе. — Он успокаивающе вытянул наманикюренную руку. — Ничего серьезного. Немного помялось крыло. Но он попросил, чтобы я зашел и посмотрел.
— Я рада, что у Митча все хорошо. Заходи, Шерман. Я принесу тебе стакан воды со льдом.
Кому-нибудь другому она предложила бы чаю или содовой, но у Шермана были проблемы с желудком.
— Да, сегодня жарковато.
Осторожно, чтобы не помять брюки с хорошо заглаженными складками, Шерман уселся на диван, положив ногу на ногу.
Бекки принесла воды, потом уселась на край стула. Шерм. Он был таким простым. Не то что Джетт. Она посмотрела на часы. Если они заедут в магазин, то им уже надо отправляться.
— Я не хочу показаться невежливой, Шерман, но нам очень скоро надо будет уезжать. У меня сегодня процедуры на дому.
— Это то, чем ты была занята в последнее время? Я пытался звонить тебе дважды на этой неделе, но никто не отвечал.
Он потягивал воду.
— Да, именно то. Ты же знаешь, как мне нужны деньги.
Ребекка подумала о том, почему Шерм взял ее, молодую вдову, под свое крыло. Из-за ее привлекательности или из сострадания к ней? Как бы она справилась без доброго старого Шерма? Она его вечная должница.
Дилан приготовил еще один листок со своим именем и подошел к Шерману.
— Я научился писать свое имя.
Шерман лишь слегка взглянул на мальчика.
— Очень хорошо. — Он повернулся к Бекки. — Я планирую приехать к тебе в понедельник вечером. В ночь с понедельника на вторник будет проходить фестиваль Бунко, ты помнишь? Я думаю, мы могли бы вместе посмотреть трансляцию по телевизору. Ты не будешь работать?
