— Один поцелуй, — решился наконец Чарлз. Если эта женщина предлагала недавно целую ночь, то уж такая мелочь, как поцелуй, пусть даже в гостинице, где рядом муж…
Алекс хитро прищурилась.
— Уж не пронзил ли вас Амур своей стрелой?
Чарлз не произнес ни слова. Что с ним творится? Простое желание телесной близости, которое повисло в воздухе нереализованным обещанием, или страсть? Он не знал наверняка и уже начинал опасаться второго. Ох, прав был Христиан!
— Ладно, иди сюда, красавчик.
А почему нет? — подумала Алекс. Может, этот фрукт будет польщен, что притащится за ней в Америку. Ей-богу, есть в нем какая-то чопорная английская притягательность.
— А муж? — засомневался Чарлз. И тут же упрекнул себя в трусости. Ну зачем, спрашивается, притащился, если не за этим. Да еще сам же предложил!
— Боишься? — Насмешка, не доходящая, впрочем, до презрения, скользнула по ее губам. И вдруг кофточка как-то сама собой расстегнулась и сползла на локти. У Чарлза глаза стали похожими на крупные монеты.
— Вы… — испуганно задохнулся он, оглядываясь на дверь. — Вы…
Хоть он и смотрел в противоположную сторону, но не видел уже ничего, кроме мраморно-белой груди, скрытой кружевным бюстгальтером. Нет, ну зачем они их вообще носят? Так усложнять дело! И все-таки, даже несмотря на столь соблазнительное видение, испуганно билась мысль: муж сейчас войдет! О чем она думает? Дверь никто закрыть не удосужился! Сумасшедшая! И через пару секунд он убедился в этом окончательно. Щелк, послышалось сзади у самого уха.
— Сними это, — настойчиво потребовала она.
Чарлз обернулся. Кофточка уже украшала собой пол, бюстгальтер был расстегнут.
— Я хотел поцелуя… — растерянно пробормотал Чарлз.
— Поцелуй должен оставить воспоминание, — улыбнулась Алекс и, взяв его повисшие как плети руки прижала их к своей груди. — Чего ты ждешь? Чтобы он вернулся?
— Я… я… — Почувствовав тепло ее тела, Чарлз уже не отдавал себе отчета в своих действиях. Рассудок самоустранился и теперь выступал только в качестве стороннего наблюдателя, констатирующего факты. Руки Чарлза в одно мгновение сорвали злополучный бюстгальтер, пальцы ласкали нежную кожу, а губы уже слились в горячем поцелуе.
Она словно упивалась им. Впервые в жизни не сам Чарлз был хозяином положения, пальму первенства захватила женщина. Поцелуй длился бесконечно, страстный, жаркий, как летний полдень. А ее кисти ласкали уже ему ягодицы бесстыдными нежными движениями. И вдруг… все это вмиг закончилось. Оттолкнув Чарлза, Алекс отступила на несколько шагов и окинула его оценивающим взглядом.
— А ты вроде парень что надо, — рассмеялась она, скрестив руки на груди.
Чарлз тяжело дышал, не в силах перевести дух, и не замечал комизма собственного положения. Она стояла перед ним обнаженная по пояс и просто покатывалась с хохоту:
— Так и будешь… маяк изображать?
И тут только до Чарлза дошло. Он стоял посреди комнаты в расстегнутой рубашке, съехавшей с плеч. Пиджак преспокойно валялся на полу, брюки были расстегнуты и приспущены. Как? Как ей это удалось? Чарлз даже оцепенел от осознания собственной беспомощности. Когда успела? Между тем Алекс выглядела довольно прилично: бюстгальтер водворился на прежнее место, кофточка застегивалась быстрыми пальцами.
— Чего стоишь? — Она обошла его и шлепнула по заду, как породистого жеребца. — Алло, милый!
Чарлз спохватился и судорожно принялся натягивать одежду. Вот теперь-то разум отыгрался за свою минутную изоляцию. Сейчас, сейчас войдет! — в испуге метались в голове мысли. Да как вообще можно было подобное допустить? Сумасшедшая! Больная! Руки дрожали, пуговицы не застегивались. Бестия!
Наблюдая за его нервными движениями, Алекс только смеялась. Просто на ногах не стояла от хохота! Ничего себе, не слабо. Наконец Чарлз привел себя в порядок и, не желая оставаться здесь больше ни минуты, опрометью бросился вон из номера. Если эта женщина способна выделывать подобные вещи в собственном номере, где риск достигает заоблачных пределов, то теперь понятно, почему переспать почти с незнакомым мужчиной ей ровным счетом ничего не стоит.
Буквально через полминуты Чарлз столкнулся с мужем этой дамочки. Тот как раз заходил в лифт. Героя-любовника аж затрясло от одной мысли, что еще чуть-чуть и…
На улице было довольно прохладно. Чарлза колотило, как в ознобе. И это он думал о себе, будто знает настоящий секс? Чарлз всегда считал себя хорошим любовником, но с Алекс он не идет ни в какое сравнение. Воистину жрица любви!
Ощущение незаконченности, незавершенности мучило его. Поманила, приласкала и оттолкнула словно игрушку. Осмеяла, с видом ростовщика оценивая его мужское достоинство, пока он как дурак изображал статую. Страшная женщина! Решительно, у нее с головой не в порядке.
Чарлз остановился. И все-таки он бы сейчас вернулся к этой ненормальной и продолжил. Еще как бы продолжил!
Несомненно, Алекс опасна, как и предупреждал Христиан. А теперь конкретно для него стала еще опаснее, потому что ее тело… Ее великолепное тело, губы! Все это будет жить в Чарлзе и настойчиво требовать повтора. Вот уж действительно поцелуй, нечего сказать!
А ведь завтра ее и след простынет. Что же это? Насмешка? Не иначе. Поманила, раздразнила и отбросила. Бестия! Бестия, да и только! Но так просто ей не отвертеться. Чарлз вдруг исполнился самой буйной решительности. Похитить! Отныне эта женщина принадлежит одному ему.
А Алекс тем временем уже встречала мужа.
— Что нового? О чем толкует народ?
— О погоде, о природе, — усмехнулся Джо. — Я сейчас встретил нашего гида в лифте.
— Он заходил ко мне проведать.
— Прыткий малый. — Джо сел в кресло и уткнулся в газету. Ему не хотелось продолжать этот разговор. Ведь заранее известно, чем он кончится.
Алекс довольно улыбнулась, увидев холодность мужа.
— Что ты дуешься, ничего не было.
— А я не дуюсь. — Джо попытался произнести эти слова равнодушно, но голос его выдал.
— Мы уже завтра уезжаем. — Алекс кинула в мужа своей перчаткой. — Ты его больше не увидишь.
И вот тут Джо не выдержал.
— Именно! Именно! Ни ты, ни я. Да, тебе необходимы отношения с другими мужчинами, но ты же не собиралась с ним спать прямо здесь? Это опрометчиво, кругом люди, полиция у дверей. От него уже толку не будет, так зачем же ты это делаешь? Зачем?
— А может, и собиралась, — ответила Алекс. — Это не заняло бы много времени. Мне просто захотелось над ним посмеяться. Видел бы ты его лицо! Вот когда я пожалела, что уже убрала фотоаппарат в сумку. Такой кадр пропал.
