Ей это не нравилось. По крайней мере, очки стали бы щитом, за которым можно спрятаться. Тогда он не увидел бы, как ей делается больно всякий раз, как он вскользь упоминает о прошлом счастье. Им было так хорошо, что Керен брала его шорты и футболки и расхаживала в них по вилле и парку.
— Если не хочешь носить мою одежду, придется носить свою. — Яннис разочарованно вздохнул.
— Моя одежда у меня на яхте. На той, которую ты угнал.
— Зато одежда, которую ты оставила, по-прежнему здесь.
— Серьезно? — Она резко развернулась к нему.
Его лицо оставалось непроницаемым.
— В твоей гардеробной — там, где ты все бросила.
— Почему мои вещи еще там?
— Ждут, когда ты вернешься.
— Я тебе не верю.
Он пожал плечами и налил им обоим фруктового коктейля.
— Сама увидишь. А теперь… пересядь на одеяло, пока тебя не искусали.
Будь он проклят! Точно знает, что нужно сказать. И вот как на нее повлияли приход сюда и общество Янниса! Керен легла на траву и сидела на ней по-прежнему, забыв о досадливых насекомых, которых она ненавидела. Но сейчас ей про них напомнили, и она пересела на одеяло, впрочем стараясь держаться как можно дальше от Янниса.
Оказалось, что она недостаточно далеко.
Он протянул ей стакан.
Стараясь не допустить, чтобы их пальцы соприкоснулись, она взяла стакан и отпила большой глоток.
— Ничего себе, крепко! — выдохнула она. Яннис щедро добавил к соку алкоголя.
Он улыбнулся:
— Я подумал, тебе нужно как-то расслабиться.
— Как только ты вернешь мне яхту, я сразу расслаблюсь.
От его взгляда у нее внутри все плавилось.
— Еще раз заговоришь о яхте, и я тебя поцелую.
— Я уже предупредила: поцелуешь, и я откушу тебе язык.
Он растянулся на одеяле и приподнялся на локте.
— Обязательно. Обязательно поцелую… — Не сводя с нее взгляда, он провел пальцем по своим губам, а затем приложил палец к ее рту: — Вот так.
Его прикосновение было легким как перышко, но его оказалось достаточно, чтобы у нее начало покалывать все тело, а расплавленные внутренности превратились в лаву.
— Яннис… — У нее пресеклось дыхание.
Глаза у него снова засверкали, он убрал палец от ее губ и поцеловал его.
Керен не могла унять дрожь, которая прошла по всему ее телу; когда его взгляд переместился на ее грудь, она вдруг поняла, что не только задыхающийся голос выдает, как сильно он на нее действует.
Его глаза снова устремились на ее лицо.
— Ты когда-нибудь думала о том, как хорошо мы подходим друг другу? — негромко спросил он.
— Нет, — солгала она.
— А я думал. Много раз. И в следующий раз, когда нам захочется оказаться вместе, ты начнешь первая.
— Мечтать не вредно.
— Я никогда не переставал мечтать о тебе, glyko mou, и вот ты здесь — значит, мечта сбылась. — Его лицо придвинулось чуть ближе. — Ты здесь, со мной, так что перестань ссориться и расслабься.
Невозможно!
— Я не могу расслабиться рядом с тобой.
— Тебе поможет, если я сделаю тебе массаж?
От его предложения ее рот наполнился слюной, и она поспешила сглотнуть.
Если Яннис снова прикоснется к ней, она боялась: расплавятся не только ее кости.
Как возможно, что ее желание к нему еще существует? И не просто существует, а пожирает ее изнутри?
Оно давно должно было умереть. Ей казалось, что желание умерло. Думала, что умерли все ее чувства к нему.
— Перестань, понял? — буркнула она.
Он ухмыльнулся.
Неожиданно Керен поняла, что ее губы тоже изгибаются в улыбке, и отвернулась. Видеть его улыбку, понимать, что ее укрепления рушатся, а внутри еще живут воспоминания о его поцелуе и легких прикосновениях… Ее кожу даже покалывало.
Нужно бежать от него. Но бежать некуда. Он воспримет ее бегство как вызов.
«Разве что ты хочешь, чтобы тебя поймали…»
Он помнил, как она заставляла его гоняться за ней вокруг бассейна. В последнем она не сомневалась. Перед ее мысленным взором проплывали и другие разы, когда она бросала ему вызов и заводила его. Как она дрожала от возбуждения и желания, когда он бросался на нее, как пантера, готовая сожрать добычу.
Правда, иногда в роли охотницы выступала она.
Охотник или добыча, конечный результат всегда бывал одним и тем же. Экстаз.
— Вряд ли у тебя есть запасные солнечные очки, — заметила она вдруг, подтягивая колени плотнее к груди, словно, свернувшись клубком, могла унять жгучую пульсацию внутри. Если уж нельзя убежать и остаться одной, нужно сделать так, чтобы ушел он. Кроме того, солнечные очки ей действительно нужны, так что она убьет одним камнем двух зайцев. — Только мои очки на яхте. Помнишь? На той, которую ты украл.
— Помнишь, что я говорил про твою яхту?
— Ничего такого, чтобы я не могла упоминать о том, что ты ее украл.
Он приблизил лицо к ней и снова посмотрел на нее так, что у нее все внутри начало плавиться.
— «Еще раз заговоришь про яхту…» — Он чувственно поднял брови.
Внизу живота у нее запульсировало так сильно, что она едва нашла в себе силы проговорить:
— Так есть у тебя запасные очки или нет?
Он выдерживал ее взгляд на один мучительный миг дольше необходимого, а потом вскочил:
— Дай мне две минуты.
Керен не могла не смотреть ему вслед, когда он быстро зашагал к вилле. Яннис всегда был таким же привлекательным сзади, как и спереди, и ей больно стало ощутить прежний ком в груди при виде его яркой мужественности.
И больно было видеть его таким… прежним Яннисом, в которого она влюбилась. Мужчиной с бьющей через край энергией и блеском в глазах, мужчиной, который всегда, всегда считался с ее потребностями. И с ее удовольствиями.
Она отпила еще большой глоток и закрыла глаза.
Когда она потеряла этого мужчину?
Трещины в их семейной жизни углублялись постепенно. Вскоре после медового месяца Керен поняла, что ждет ребенка. Радость сгладила недовольство от растущего собственнического чувства Янниса. Эта его черта обострилась после того, как они потеряли Софию. Он отстранился от нее эмоционально, зато его собственническое чувство выросло непропорционально. Он хотел ее контролировать.
Она бы ни за что не поверила, что остроумный, обаятельный мужчина, который завоевал ее сердце и клялся любить вечно, превратится в безжалостного, мстительного подонка. А теперь он притворяется, будто хочет ее вернуть.
К тому времени, как он вернулся, она допила первый стакан коктейля, но расслабленность, какую давал алкоголь, прошла, когда он сел рядом и протянул ей очки.
Ее старые солнечные очки.
Сердце снова забилось чаще.
