Томас смотрел на нее с нескрываемым отвращением.
— Так сколько вам лет, вы сказали?
Мэри уже была готова извиниться, но при этих словах ее вновь охватил приступ гнева.
— Достаточно, чтобы не позволять смеяться над собой! — запальчиво ответила девушка.
В серых глазах вспыхнул опасный огонек.
— Тогда давайте играть во взрослые игры.
Стальные руки обхватили ее плечи, и горячие губы заглушили готовый слететь с губ протест. Захваченная врасплох, Мэри не сопротивлялась. Замерев, она чувствовала, что поцелуй увлекает в пучину еще не изведанных чувств. Когда Томас, наконец, отпустил ее, девушка, краснея от гнева и возмущения, не могла вымолвить ни слова.
— Попробуйте ударить меня снова, если хотите повторить то же самое, — заявил Томас.
Напрягшись как струна, Мэри смотрела с ненавистью на своего высокого противника. Губы горели от поцелуя.
— Я уже ничему не удивлюсь! — выкрикнула она. — Вы ведете себя как средневековый феодал!
Ответная улыбка Томаса вызвала еще большую досаду.
— Правду говорят, что рыжие очень вспыльчивы. Вы не бросаетесь с кулаками на покупателей?
— Я веду себя как считаю нужным, — враждебно ответила Мэри. — Мои покупатели — воспитанные люди. — Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. — К вашему сведению, я тоже не в восторге от перспективы породниться с вами, но в отличие от вас признаю за Джоном право жить, как он хочет. Кажется, ваши родители тоже достаточно спокойно примирились с этим.
Томас помрачнел.
— Только внешне. За последние несколько месяцев им слишком много пришлось пережить. Один бог знает, чего им стоит это спокойствие.
Мэри закусила губу.
— Простите, — сказала она. — Я не подумала.
— Пожалуй, в конце концов, мы сможем понять друг друга… — примирительно пробормотал Том. Он пожал плечами и равнодушно сказал: — Если хотите, можем вернуться в дом.
Когда Томас и Мэри вошли в гостиную, мистера Тэчера там уже не было. Как объяснила жена, перед обедом ему следовало отдохнуть.
— Мужу нелегко пережить все это, — добавила миссис Тэчер. — Мы всегда думали, что первым женится Том.
— Я надену на себя этот хомут, когда достаточно созрею для него, — недовольно пробурчал Томас, и Мэри поняла, что разговор о его предполагаемой женитьбе заходит не впервые.
Мэри украдкой взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что всего лишь четверть шестого. Джун не выражала ни малейшего желания уйти, но вряд ли сестры могли оставаться здесь и дольше.
Как можно тверже Мэри сказала:
— Думаю, нам пора. Кажется, мы все выяснили.
— Я тоже возвращаюсь в город. Могу прихватить и вас, — любезно предложил Томас.
— Я сам отвезу их, — заявил Джон. — А по пути осмотрим колесо. Может, прокол небольшой. Подкачаем, и машина доедет до дома. На всякий случай захвачу электрический насос. Не стоит оставлять «фиат» на шоссе.
Мэри не могла не согласиться. Возможно, Джон прав.
— Спасибо, — с признательностью сказала Мэри. — От моего насоса толку мало.
— Завтра утром свяжусь с викарием и договорюсь о дне венчания, — пообещала миссис Тэчер. Скорый отъезд гостей нисколько не огорчил ее. — Джон, ты вернешься к обеду?
Мэри почувствовала замешательство будущего зятя и неожиданно предложила:
— Вы можете пообедать у нас.
— Напротив, я сам думал пригласить вас, — возразил Джон. — Если вечер не занят, мы могли бы сходить вчетвером, — предложил он и старшему брату. — Можно будет заказать, столик в «Паласе».
— Почему бы вам не пойти вдвоем с Джун? — поспешно вмешалась Мэри, мало заботясь о мнении Томаса. — У меня дома много дел.
— Уверен, ничего такого, что не могло бы подождать до завтра. — По тону Тома нельзя догадаться, что тот думает на самом деле. — Вчера обед устраивали вы, сегодня наша очередь. Я позвоню в «Палас». — С этими словами он вышел из комнаты.
Мэри едва удавалось вести себя спокойно. Меньше всего ей хотелось провести вечер в компании Томаса Тэчера. Более того, Мэри уверена, что тот сам не горит желанием отправляться вместе с ней куда бы то ни было. Ему стоило лишь сослаться на заранее назначенную встречу…
Зато Джун пребывала в восторге. Для нее худшее осталось позади. Мэри сомневалась, что сестра будет возражать против жизни в особняке. Вполне возможно, что Джун уже успела оценить преимущества этого дома, в котором ей не придется и пальцем шевелить. Тем более, когда появится ребенок…
Томас вернулся и сообщил, что заказал на полдевятого столик в ресторане отеля, считающегося лучшим в графстве. Мэри была там однажды с Бенедиктом, и тот чуть в обморок не упал от проставленной в счете суммы. И хотя спортсмен сам предложил пойти в этот ресторан, но не стал протестовать, когда Мэри настояла, чтобы заплатить свою долю.
Однако Тэчеры, без сомнения, могли себе позволить ужинать в таких местах.
В низкой спортивной машине Джона на заднем сиденье едва мог разместиться даже такой невысокий человек, как Мэри. Забравшись туда, девушка прилагала невероятные усилия, чтобы колени не упирались в сиденье Джона. И все же сидеть в тесноте лучше, чем ехать с Томасом.
«Фиат» оказался на месте. Джон проехал немного вперед.
— Накачаем за пятнадцать минут, — сказал Джон, когда насос тихонько заурчал. — Будем надеяться, что спускать колесо будет гораздо медленнее. — Джон был полон оптимизма.
К счастью, он оказался прав. Накачанная запаска выглядела довольно прилично, хотя Мэри понимала, что надолго ее не хватит. Хорошо еще, что колеса такого размера стоят не так уж дорого…
Джон настоял, что на всякий случай проводит «фиат» до дома, и Джун предпочла ехать с женихом. Мэри видела в зеркале веселые лица ехавшей сзади пары. Влюбленные болтали и смеялись без остановки.
Однако Мэри встревожилась. Джон был не из тех водителей, которые обязательно должны поворачивать голову к собеседнику, не следя за дорогой. Опасная привычка, даже на такой малой скорости… Если бы Мэри резко затормозила, Джон запросто в нее врезался бы.
До дома две машины добрались благополучно, однако тревога Мэри не проходила. Эта привычка Джона когда-нибудь могла убить обоих. Надо предупредить будущего зятя.
— Томас заедет в половине восьмого, — напомнил Джон. — Я сам не успею. — Молодой человек с улыбкой помахал рукой и резко сорвался с места.
Симпатичный, но совершенно безответственный, вынуждена была признать Мэри. Его чувство к Джун, очевидно, искреннее, но на первом месте у Джона все-таки оставались собственные интересы. Ясно, что состояние отца его не волнует.
