Только ли Собуро Хирамото попал под обаяние Кристиана Перона? – задала себе вопрос Николь. Однако предпочла пока не отвечать на него.
– Могу я узнать, кто ты такой, Кристиан Перон? Надеюсь, это твое настоящее имя, а не актерский псевдоним?
– Меня действительно зовут Кристианом. – Он выдержал паузу, словно опасаясь последующих признаний. Вернее, реакции Николь на них.
– Я жду, – потребовала Николь.
– Я директор компании «Орандж».
– Что?! – вскричала она таким громовым голосом, что внимательный наблюдатель наверняка бы заметил вибрацию стекол в оконных рамах. – Неудачная шутка, Кристиан, – с нервным смешком заметила Николь. – Я отлично знаю тамошнего директора. Мы не раз сталкивались нос к носу с мсье Пуаре, буквально вырывая друг у друга из рук выгодные контракты. Впрочем, откуда тебе знать, что «Пари технолоджи» и «Орандж» – самые непримиримые враги и злейшие конкуренты во всей Франции?
– К сожалению, мне это отлично известно, – грустно заметил Кристиан. – А вот тебе, дорогая Николь, должно быть стыдно. Мсье Жерар Пуаре уже несколько месяцев как ушел на покой и лечится от подагры на каких-то экзотических островах Французской Полинезии.
Николь потерла в задумчивости переносицу. Возможно, Кристиан прав. Она действительно слышала о каких-то корпоративных передвижениях в «Орандже», и Филипп как-то упоминал о смене правления… Нет, нет, нет! Это невозможно. Какая неосмотрительность, безрассудство! А она еще полагала, что ее идея насчет мужчины на заказ гениальный выход из положения! В результате же вся информация о контракте оказалась у заклятого врага «Пари технолоджи», у главного конкурента и охотника за сделкой сезона.
Веселенькая история получилась, нечего сказать! Несколько месяцев шифрования, секретов и всевозможных уловок, только бы информация о намерении Собуро Хирамото выйти на европейский рынок не просочилась далее ее офиса… Все коту под хвост. Она сама же и выболтала все секреты директору «Оранджа».
Кристиан хитер: до последнего скрывал свое истинное намерение. Играл в доброго бескорыстного помощника! Интересно, что он теперь собирается ей предложить – стать партнерами, поделить прибыль от сделки с японцем?
Николь так сильно сжала сплетенные руки, что костяшки пальцев побелели. Желваки нервно играли на скулах. Николь давно не допускала подобных оплошностей и промахов в бизнесе. Уж в чем-чем, но в делах она всегда была безукоризненна. Однако появился мужчина… стоило вмешаться чувству – и все! Разум оказался на задворках сознания, а бал правили эмоции, которым Николь, как ей казалось, уже давным-давно научилась не доверять.
– Николь, не переживай так. Мне и самому неприятно, что незнакомка, ошибшаяся номером, оказалась директором конкурирующей компании. С судьбой не поспоришь.
– И что ты собираешься теперь делать, Кристиан Перон?
Он пожал плечами.
– Не думай, что мне легко предавать интересы компании, однако… ради тебя, Николь…
– Ради бога, Кристиан, не изображай из себя доброго самаритянина. Эта роль тебе идет гораздо меньше, чем образ альфонса.
– Почему ты не хочешь мне верить? Я действительно готов пожертвовать интересами «Оранджа» ради личных интересов. – Кристиан заглянул ей в глаза.
– А вот я не намерена терпеть и далее в своем кабинете конкурента! Сейчас же убирайся вон, Кристиан!
– Николь, ты прогоняла меня, принимая за мужчину из службы эскорта. Теперь ты знаешь правду, но все равно гонишь меня. Почему?
– Потому что я не желаю иметь никаких дел ни с альфонсами, ни с конкурентами. В любом случае ты будешь пользоваться мной. Какая разница – получать от меня деньги или информацию, которая временами обладает большей ценностью, чем наличные?! Мне ли тебе рассказывать о жестоких законах бизнеса?
– Николь, неужели ты откажешься от любви и счастья из-за страха лишиться первенства в бизнесе Парижа?
– Кристиан, неужели ты настолько уверен, что сможешь мне дать любовь и счастье, о которых толкуешь?
Она подняла глаза и столкнулась взглядом с Кристианом. В нем было столько нежности и искренности, что Николь тут же отвела глаза, опасаясь снова проявить слабость и поддаться запретному чувству.
– Давай попробуем. Впрочем, что касается моей любви, то я в ней не сомневаюсь. Николь, ты единственная женщина, которой впервые за много месяцев удалось задеть меня за живое. Я, подобно тебе, уже научился жить без любви, посвятив все свое время работе. Однако сердцу не прикажешь.
– Банальность, – отрезала она.
– Мудрость, – парировал Кристиан.
– Предпочитаю и впредь обходиться без любви. Иначе, боюсь, придется принести в жертву все, чего я добилась с неимоверным трудом. Кристиан, мне жаль, но ты – самая неподходящая кандидатура на роль моего любовника.
– Дело только в бизнесе, да?
Николь кивнула.
– Я ведь вижу по блеску в твоих глазах, что ты тоже небезразлична ко мне. Это ведь так, признайся.
– Это не имеет значения. А теперь, Кристиан, я прошу тебя уйти. У меня действительно много работы. Впрочем, тебе как директору аналогичной компании это должно быть отлично известно.
– Ты ведь этого не хочешь? Скажи, что мечтаешь о том, чтобы я остался.
Она помотала головой из стороны в сторону.
– Нет. Надеяться на то, что мы больше никогда не встретимся, – глупо. Буду молить бога, чтобы наши дорожки пересекались как можно реже.
Николь медленно прошла к двери и, распахнув ее, произнесла тоном, не допускавшим возражений:
– Прощай, Кристиан. Спасибо за помощь. Надеюсь, ты действительно проявишь благородство и не станешь использовать против «Пари технолоджи» ту информацию, которую получил столь… гм, необычным путем.
– Я ведь обещал тебе, Николь. Я все же надеюсь…
– Кристиан, я простужусь, если еще хоть минуту простою на сквозняке, – поторопила его хозяйка кабинета.
– И все же я говорю не «прощай», а «до свидания», Николь.
В дверь робко постучали, и Николь отложила бумаги, которые изучала последние полчаса. Она намеренно взялась за самую скучную работу, чтобы успокоиться и прийти в уравновешенное состояние к приходу господина Хирамото. Японцу ни к чему знать о том, что она прогнала из своего кабинета псевдомужа, очаровавшего его накануне.
– Войдите, – деловым тоном произнесла Николь, мельком взглянув на себя в маленькое зеркальце, стоявшее на рабочем столе и спрятанное за декоративную чернильницу.
– Николь… Можно тебя побеспокоить? – переминаясь с ноги на ногу, спросил Филипп, словно не решаясь переступить порог ее кабинета.
– Филипп, что за вопросы? Проходи, конечно.
Филипп вошел и плотно притворил за собой дверь.
