главному входу, Сергей выполз из машины и встал, озираясь по сторонам. Лена, не глуша двигатель, вышла вслед за ним. К ним тут же подбежал швейцар.
– Помогите этому гражданину отыскать свой номер, пожалуйста, – обратилась Лена к нему. – Мы сейчас.
– Конечно, мадам, – швейцар взял под козырек и отошел в сторону.
– Сергей! – строго произнесла Лена.
– Да Лена, – устало отозвался он, – ты хотела что-то сказать. Я слушаю.
– Сережа, ты… – медленно начала Лена, но, внезапно запнувшись, отвела взгляд. Сергей, еле заметно улыбаясь, смотрел на нее. Мгновение помолчав, Лена резко повернулась к Сергею и, глядя ему в глаза, четко произнесла: – Забудь меня навсегда.
Она тут же развернулась, села в автомобиль и дала по газам. Автомобиль скрылся за поворотом.
– Мы не попрощались, – пробормотал Сергей, глядя ей в след.
Волшебство? Где же ты тогда?..
И снова Сергей проспал до вечера. А вечером на него нахлынула такая тоска, что он корчился на диване, не зная, что с собой поделать.
«А чего я хотел? Чтобы она бросилась ко мне в объятья, оставив своего кабана, и вокруг меня заискрилось волшебство? Почему, к примеру, я не сделал этого сразу, пять лет назад, десять. Я ждал чего-то? О чем я думал? О волшебстве? Даже волшебство не бывает однородным. Оно многолико, оно разное. Что со мной не так?»
Машинально он достал бутылку виски, вскрыл ее и принялся пить прямо из горлышка. Но чем больше он пил, тем большая тоска на него наваливалась. Накатывалась снежной лавиной, из-под которой уже нельзя было выбраться. Он сидел на полу, перед зеркалом, возле которого стояла фотография Лены. Он снова был пьян настолько, что готов был совершить любое безумство. Но ничего не приходило в голову. Он сел на стул. Теперь он видел свое отражение в зеркале рядом с фотографией Лены. Еще два глотка.
– Твою мать. Что я творю, что я натворил?.. – бормотал он.
Он замер. Пять минут он сидел без движения, все также глядя на свое отражение и фотографию Лены.
– Шестнадцать лет, мать вашу…
Он вдруг встрепенулся и, размахнувшись со всей силы, запустил бутылку в зеркало, которое разлетелось вдребезги, увлекая за собой все, что находилось на столике, включая фотографию. Сергей свалился на пол и тихо заплакал.
– Мне тридцать шесть лет, мне тридцать…
В дверь постучали, постучали еще, после открыли.
– Я сама разберусь, – вбегая, сказала Катя.
Сергей приподнялся, увидел Катю, и… тут на него напало бешенство:
– Что тебе от меня надо? Что ты все время лезешь ко мне со своей помощью? Со своей жалостью? Достала уже! Ох, как ты меня достала! Убирайся прочь! Вон отсюда! Чтоб я больше тебя не видел! Чтоб духу твоего тут не было! Мать Тереза! Видеть не могу твой жалостливый взгляд! Пошла вон! Пошла… вон! Вон, я сказал!
Катя замерла, она была в самом настоящем шоке. Она стояла, словно оглушенная, и на ее глаза наворачивались слезы. Не в силах больше их сдерживать, она выбежала из номера, забежала к себе и заперлась.
Сергей опустился на пол, закрыл глаза, и так и пролежал там до утра среди разбитого стекла и осколков от фотографии Лены.
Утром номер прибрали. Сергей пришел в себя, вспомнил, смутно, но вспомнил, что наговорил Кате и, да, ему стало стыдно. Как ему того не хотелось, он решил пойти и извиниться.
– А она съехала? – услышал он.
– Как съехала? – удивился Сергей, – у нее же забронировано на неделю.
– Сняла бронь, собрала вещи, вызвала такси и уехала.
– А куда, не знаете?
– В аэропорт.
– Хм, – ухмыльнулся Сергей. – Ну, что ж, так одной проблемой меньше… – пробормотал он, еще подумал и также тихо добавил: – Ну и черт с ней! – А после и вовсе крикнул на весь коридор: – Кому она нужна?..
Поскольку Александр был занят совсем не профессиональной деятельностью, Леонид продолжал сверять его расчеты. Он по традиции спрашивал, пришла ли Женя домой, а жена по той же традиции просила его поставить свой мобильный телефон на зарядку и включить его. В какой-то момент он расслышал небольшой шум в прихожей, – видимо это была Женя. Он также расслышал и голос Чена. «Встать? – подумал он. – Узнать что там? Ох, сейчас, вот этот абзац закончу». Дверь хлопнула. «Не успел, – подумал Леонид, – ну ладно, больше сделаю. Хорошо, что я не жру, как Серега. Благо у него там все утряслось, как сказал Саня. Или нет?»
Вдруг Леонид ощутил необъяснимую тревогу. Не успел он подняться со своего места, как в комнату вошла жена.
– Что-то с Сергеем? – тут же спросил он, – Саша звонил?
Ксения присела на кресло.
– Ты тоже присядь, – мягко сказала она.
– Вот черт, Саша опять женится, или теперь это Серега, – смеясь, произнес он, думая, что получилась шутка. – Просто традиция уже…
Тревога подкатилась к горлу. Он растерянно смотрел на жену.
– Дорогая, что стряслось? – сдавленным голосом произнес он.
– Присядь, я же говорю, – предложила Ксения.
Леонид опустился на стул.
– Что? – он уже не мог терпеть.
– Это не Саша и не Сережа. Это твоя дочь?
– Что… моя дочь? – у Леонида перехватило дыхание.
– Твоя дочь выходит замуж.
Леонид, не моргая, смотрел на Ксению. Он оцепенел.
– Спокойно, все хорошо, – ласково проговорила Ксения. – Ты же был готов к этому? Был?
– Ну, в целом-то, был… – с трудом смог выговорить Леонид. – Чен?
– Чен.
– Ну, что ж, вот и отлично. – Леонид выдохнул. – В год по нескольку свадеб. Это же. Это ж… замечательно! Прелестно! Нет, это просто чудно!..
– Милый, все хорошо? – остановила его Ксения.
– Да я разве говорю, что все как-то не так… Я… – У Леонида выступили на глазах слезы. – Это… боже мой! Это моя девочка…
– Лёня, это еще не все, – сказала жена.
Леонид закрыл глаза.
– Стой, стой, стой, – начал было он.
– Они собрались в Китай… – Ксения взяла Леонида за руку.
– Да что ты? – стараясь улыбаться, спросила Леонид.
– Угу.
– Что ж… мир… шар, он же, не так уж и велик, если хорошенько представить, верно? Что уж! Это почти тут, рядом, да? В конце концов, это же… не Антарктида… – Леонид попытался рассмеяться, снова решив, что пошутил.
– Чен будет продолжать учебу в их, как это называется, аспирантуре, в общем, – продолжала Ксения, – а Женя там же, по обмену. Удалось договориться.
– Да? Какая удача! Это же… не просто, а ей просто повезло! Да?
– Угу.
– Я выпью… – Леонид резко поднялся. – Можно?
– Угу.
– Чего-нибудь покрепче.
– Я не возражаю.
Леонид сделал шаг, но тут же остановился, обернулся к жене,
