Следующим пришел Боб Уиллет. У Дэниела всегда слезы наворачивались на глазах, когда он вспоминал отца, и на этот раз тоже. В поношенных джинсах, избитых, грубых ботинках, клетчатой рубахе и в видавшей виды кожаной куртке, неспешно вошел он в кабинет директора в тот холодный осенний день.
— Мистер Уиллет, ваш сын Дэниел… — начал директор Ходжман, торопясь высказать свое отношение к происшедшему.
— Мне бы хотелось поговорить с Дэниелом, если не возражаете, — прервал Боб.
Дэниел почувствовал спокойную уверенность отца, и у него сразу стало легче на душе. Он все коротко рассказал ему, стараясь передать точно, как было, и уже в середине рассказа отец одобрительно положил ему руку на плечо, как бы говоря: «Вот и ладно! Я на твоей стороне. Мы ведь одна семья и вместе все решим, любую проблему».
— Ну, что ж, — обратился Боб Уиллет к директору, — здесь, по-моему, какое-то недоразумение: мой мальчик вел себя как надо, как я и ожидал. Хэл бил слабого мальчишку, а потом даже набросился на девочку. Дэниел заступился, и я его поведение одобряю.
— Но, мистер Уиллет, мы не разрешаем драться на территории школы.
— Понимаю, согласен. Но как, по-вашему, должен был поступить Дэниел? Пройти мимо, сделать вид, будто ничего не видит?
Директора явно смутил этот вопрос.
— Он говорил Хэлу, что не желает драться, — продолжал отец Дэниела. — Но не мог же он оставить девочку и слабого мальчишку без защиты.
Мистер Ходжман задумался — явно затруднялся с ответом. В этот момент в кабинет вошла Антония Прескотт, и Дэниел стал с любопытством разглядывать мать Мэг. Красивая, но холодная; дорогая одежда, такая же косметика, в ушах поблескивают серьги с бриллиантами; волосы собраны в элегантный пучок на затылке; ледяные зеленые глаза.
— Мэг! — тоном безразличного осуждения начала миссис Прескотт.
Дэниел увидел, как Мэг, бросив быстрый взгляд на мать, тут же потупила голову, уставившись в кафельный пол.
— Ах, Мэг! Драться — разве это достойное поведение для такой девочки, как ты?
Щеки Мэг запылали огнем.
— Есть у тебя, что сказать в свою защиту?
— Нет, мама.
Дэниелу тогда стало больно за нее — эти два слова Мэг прошептала почти неслышно.
Антония с царственным видом взглянула на директора, будто желая выразить возмущение, что ее отвлекают от важных дел по таким пустякам.
— Поступайте, как считаете нужным. — Она гордо встряхнула изящной головой. — Иногда я сама не знаю, что с ней делать. — И она вышла из кабинета — волнующе взметнулись полы прекрасной шубы, в воздухе остался шлейф тонких духов.
А Мэг все смотрела в пол, себе под ноги.
— Ну, что ж… — Директор прокашлялся, сделал небольшую паузу и вынес наконец свой вердикт: — Все четверо будут оставаться после уроков. В течение двух недель.
— Мне Дэниел нужен дома, — возразил Боб Уиллет.
— Тогда, как же вы предлагаете мне поступить? — раздраженно осведомился директор.
Дэниел с интересом наблюдал за отцом. Тот подумал немного и предложил:
— Оставьте младшего мальчика без наказания, он и так достаточно получил. Фактически ведь он не участвовал в драке.
— Справедливо, — кивнул директор.
— И позвольте мне брать Дэниела, Мэг и Хэла с собой на ранчо после школы — примерно с неделю: пусть там поработают и выпустят часть лишней энергии.
Директор колебался.
— Сомневаюсь, поймут ли они что-нибудь, — продолжал Боб, — если будут после уроков скучать в классе, уставившись в окно.
Дэниел уже гордился своим отцом.
— Я им дам такую работу, что они задумаются над своим поведением.
— Хорошо, я не возражаю — пусть будет так. Директору явно пришлось по душе, что отец Дэниела взял на себя часть ответственности за решение.
После этого, каждый день, в три часа, отец стал заезжать за ребятами на своем помятом, старом пикапе. Он давал Мэг и Хэлу работу и, пока они ее выполняли, читал им наставления, но вполне практические. Дэниел находил себе дело сам.
— Кое-что стали понимать! — поделился он с Дэниелом однажды, когда они вдвоем мыли руки перед ужином. — Каждый по-своему, но стали понимать.
И правда, работа на ранчо оказывала благотворное влияние на Хэла, этого озлобленного подростка: он, видимо, понятия не имел, куда несет его судьба и как ему строить свое будущее. После окончания школы Боб Уиллет помог ему найти работу на соседнем ранчо, в двух часах езды от Блу-Спрюс. Для Хэла было чрезвычайно важно, что на новом месте никто не знал, что его отец пьет, и вообще откуда он родом. Он начал новую жизнь, будто с нуля. Хэл приезжал в Блу-Спрюс на похороны Боба Уиллета, а когда хоронили его отца, так и не появился.
А Мэг была просто влюблена в семью Уиллетов, особенно в Алека. Когда она приезжала на ранчо, всегда слышались смех и шутки, затевались всяческие проказы. Но был у Мэг и какой-то камень на душе. Боб Уиллет несколько вечеров разговаривал с ней о чем-то, никто так и не узнал о чем, хотя Дэниел догадывался — о ее матери. Однажды он увидел невзначай, как Мэг плачет навзрыд, уткнувшись его отцу в плечо.
Она тоже была на похоронах Боба Уиллета. Мать ее решила не ходить, а Мэг пришла: прошагала двенадцать кварталов пешком, в сильную метель, но все-таки добралась до похоронного бюро Нэвина. И переживала горе так же глубоко, как все члены семьи.
Мысли Дэниела вернулись в настоящее — влажный собачий нос ткнулся ему в плечо. Повернув голову, он увидел добрые, умные глаза Хантера; пес будто говорил: «Мы что же, работать не пойдем сегодня?»
Осторожно, чтобы не разбудить Мэг, Дэниел вылез из-под одеяла. Не так-то просто далась ей эта поездка в Блу-Спрюс. Да и сегодня тяжелый будет денек: вечером Мэг собирается в Кантри-клуб (второй день встречи выпускников), а завтра на барбекю (третий день). Пусть она отоспится. А он пока поработает, потом примет душ и посмотрит, встала ли она. Если к тому времени проснется, он приготовит ей завтрак.
Два дня впереди. А что дальше? Этого Дэниел не знал. Женщина, в которую он влюбился по уши, когда ему еще было шестнадцать, спит в его доме, в его постели. Она пленила его сердце еще тогда, в юности. Сейчас ему уже тридцать — взрослый, опытный человек. Но он не представляет, как поступить, как сказать ей… попросить, чтобы осталась у него, с ним. И есть ли у него право просить ее об этом?
Мэг спала глубоким сном — ей ничего не снилось. Разбудил ее телефон на тумбочке у кровати. Она моментально открыла глаза: незнакомая, залитая солнцем комната… Лишь через несколько секунд Мэг поняла, где находится. После четвертого звонка она взяла трубку.
