в стороне, отыскивая глазами Данте, а потом увидела его.
Ей нравилось, как он выглядел в повседневной одежде, но в сшитом на заказ смокинге, который идеально подходил к его рослой фигуре и широким плечам, был просто неотразим. Он быстро осмотрел толпу гостей, стараясь отыскать Олив, и она взмолилась про себя о том, чтобы стать достойной Данте.
Смокинг был Данте впору, но он чувствовал, что тот душит его. Можно было с уверенностью сказать, что ему не нравилась эта часть преображения. Сначала предполагалось, что на вечеринку с ним пойдет Мия, которая хотела развлечься после того, как Данте и Макс вместе выпивали. Но у нее заболел ребенок, и она осталась дома. Мия очень опекала дочь и не оставляла ее с Максом.
У Данте появился повод пригласить на вечеринку Олив. Он окинул взглядом небольшую толпу, снующую по красной ковровой дорожке, и увидел ее. В желтом костюме она олицетворяла собой лето. Когда она повернулась, помахала ему рукой и пошла в его сторону, Данте почувствовал сильное возбуждение.
Она двигалась с той естественной грацией, которая впервые привлекла его много лет назад. Ее наряд был одновременно элегантным и сексуальным. Она соблазнительно улыбалась, и мужчины оборачивались ей вслед.
Он впервые заметил тепло, которое она излучала. Выражение лица Олив было приветливым и дружелюбным. Для всех. Раньше она улыбалась только тем, кто входил в ее ближайшее окружение. Отчасти он обрадовался тому, что теперь Олив другая.
Ему хотелось найти больше отличий, и он надеялся, что не обманывается, выдавая желаемое за действительное. Но сегодня он не станет думать об этом. У них появился шанс насладиться взаимным влечением с некоторыми ограничениями безопасности.
— Привет, красавчик! — воскликнула Олив.
— Привет, красавица! — отозвался он. — Жаль, что я в галстуке-бабочке и рубашке.
— Вы шикарно выглядите.
— Приятно слышать. Кики хочет, чтобы я выглядел настоящим генеральным директором «Инферно брюинг», но я не знаю, как это сделать, — тихо произнес Данте.
— Я прослежу, чтобы все узнали, кто вы. Вы умеете позировать на камеру? Сначала смотрите прямо в камеру, а потом встаньте боком и засуньте руку в карман. Покажите себя!
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— Просто улыбайтесь и сделайте тот задумчивый взгляд, который вы демонстрировали сегодня утром, — сказала она.
— Я вас не понимаю.
Она повернулась, поджала губы, опустила голову и посмотрела на Данте исподлобья:
— Вот так.
По его телу пробежал трепет, и он сжал пальцы в кулак, запрещая себе прикасаться к Олив.
— Ваша очередь, — добавила она.
Данте попробовал, но почувствовал себя тупым. Она начала смеяться, поэтому он решил, что все сделал неправильно.
— Улыбайтесь! У вас лучшая улыбка из тех, которые я видела, — тихо произнесла она.
Он усмехнулся:
— Неужели лучшая?
— Не берите в голову, но я уверена, что, если Шон О'Нил не вернется, вы сможете отправиться в Голливуд и занять его место.
— Мне нравится моя пивоварня, — сказал он, касаясь ее руки.
Скоро они окажутся перед журналистами на красной ковровой дорожке. Перед ними была только одна пара. Данте хотелось и дальше разговаривать с Олив.
Она шагнула в сторону:
— Я подойду, когда вы будете общаться с репортерами. Посвятите свое сообщение «Инферно брюинг» и летнему релизу.
— Я попробую.
Олив отошла от Данте, и он, наблюдая за покачиванием ее бедер, заметил, какие длинные у нее ноги.
— Ваша очередь, сэр!
Данте глубоко вздохнул, когда распорядитель на красной ковровой дорожке жестом пригласил его выйти вперед. Он неохотно отвернулся от Олив, заметив, что она, похоже, знакома с большинством присутствующих фотографов и журналистов.
— Ваше имя?
— Данте Руссо, «Инферно брюинг», — представился он.
— Приятно познакомиться. Ваше летнее пиво помогает мне пережить жару, — произнес мужчина. — Мы будем вам очень признательны, если вы попозируете на фоне логотипа благотворительной организации.
— С удовольствием. — Данте вышел на красную дорожку, и все камеры повернулись к нему.
Его ослепили вспышки фотоаппаратов, и он почувствовал себя не на своем месте. Он понимал, что обязан работать, поэтому улыбался и отвечал на вопросы, сожалея о том, что Олив не рядом с ним. Когда дошел до конца ковровой дорожки, она встала рядом с ним перед логотипом благотворительного фонда.
Данте посмотрел на Олив сверху вниз, и она подмигнула ему, обняв за талию. Он тоже обнял ее, и они оба улыбнулись фотографу, а потом направились к входу на мероприятие.
Ему пришлось показать свое приглашение, а когда они с Олив оказались внутри, он понял, что по-прежнему напряжен. Его влекло к Олив, он нервничал после появления на красной ковровой дорожке. Но главное: он сейчас рядом с женщиной, которая однажды заявила, что скорее вымрет население Земли, чем она появится с Данте на публике.
Ему снова захотелось ей отомстить.
Но тут Олив ему улыбнулась:
— Итак, все закончилось, поэтому можно расслабиться. Найдите наш столик, а я принесу напитки.
Перед ним была другая Олив. Она вела себя так же, как Мия с Максом. Как будто они — пара. Данте потер затылок.
— Хорошо. Мне виски с колой, — сказал он.
— Встретимся здесь?
Он кивнул, и она исчезла в толпе. Он затеял опасную игру и очень боялся, что навредит Олив.
Олив и Данте сидели за столиком на восемь человек с тремя другими парами, которые знали друг друга. После того как они обменялись с ними дежурными фразами, говорить было особенно не о чем.
Она решила, что у нее появилась возможность узнать о Данте немного больше. Как уже сказала Делани, она сейчас в зоне безопасности. Можно задавать вопросы, которые не стала бы задавать, если бы они встречались как пара.
— Вы выросли на Среднем Западе? — спросила она.
— Да. — Он поднял брови. — А что?
— Просто пытаюсь узнать вас лучше вне работы.
— Ой. Так вы передумали?
Она пожала плечами:
— Может быть. Вернее, нет. Я стараюсь стать лучше.
— Если вы не переспите со мной, вы станете лучше?
— А когда мы решили переспать? — спросила она.
— Если бы поцелуй затянулся… — Он коснулся под столом рукой ее бедра. — Или мне показалось?
Олив задрожала. Ее грудь отяжелела, а сердце забилось чаще. Ей не терпелось придвинуться ближе к Данте, чтобы он коснулся ее бедра еще выше.
— Не показалось, — призналась она, положив руку ему на ногу.
— Я так и думал. Но моя мама всегда говорила, что не надо делать предположений.
Она кивнула:
— Моя тоже так говорит. Она дает мне много советов.
— Например? — спросил Данте, когда официант снова налил им напитки.
— Улыбка открывает любую дверь.
Когда официант ушел, Данте выгнул бровь, глядя на Олив:
— Докажите!
Олив взъерошила волосы и расправила плечи, потом
