— Ну, не знаю…
— Мне действительно нужна твоя помощь, Бесс. Я не уверен, что смогу справиться без тебя, а мне очень хочется все сделать до возвращения Ника.
Что-то в его взгляде заставило ее уступить. Видит бог, она не хотела заниматься этим. Однако Коннор прав: для Карен и Ника рождение ребенка — большое событие. Пора начинать привыкать к мысли о ребенке.
Тяжело вздохнув, Бесс согласилась и заставила себя добавить:
— Хорошо. Мне все равно нечего делать, пока я здесь. И еще. У меня к тебе просьба. Я договорилась с подругами встретиться в среду вечером в баре «Лонгнек», но у меня, как ты понимаешь, нет машины. Не сможешь ли ты подкинуть меня туда? — Она замолчала, а потом торопливо добавила: — Если тебе сложно, ничего страшного, я попрошу еще кого-нибудь подвезти меня или возьму такси.
— Никаких проблем! — с готовностью заверил ее Коннор. — Я сам уже забыл, когда последний раз был в «Лонгнеке», и с удовольствием посижу там и выпью пивка. Ты только скажи мне заранее, в котором часу тебе надо там быть. Хорошо?
— Хорошо! — кивнула Бесс и вышла из комнаты.
Она спустилась вниз и закрылась в ванной комнате. Вылив в нее чуть ли не полбутылки средства для пены, включила воду и стала раздеваться.
Запахло лавандой. Бесс налила себе полный бокала красного вина и поставила его на специальный столик возле ванны.
Вот я и в раю, грустно подумала Бесс, когда погрузилась в ароматную горячую воду. Надо успокоиться, так что никаких мыслей о Конноре! Она стала думать о прошедшей свадьбе, о родителях, о сумасшедшей работе, которая ждала ее по возвращении в Лос-Анджелес.
Понемногу молодая женщина расслабилась, и глаза ее сами собой начали закрываться…
Ей был двадцать один год, она училась на последнем курсе колледжа и была счастлива: еще бы, ведь парень, которого она столько лет любила, тоже был влюблен в нее.
Она никому не рассказала о том, что произошло после футбольного матча. Это касалось только ее и Коннора, и ей хотелось сохранить их тайну, как можно дольше.
Спустя несколько дней ее радость начала меркнуть. Она постоянно ждала звонка от Коннора, но тот не звонил.
Дни складывались в недели, но Коннор по-прежнему не появлялся. Не было ни телефонных звонков, ни электронных писем, ни приветов через родителей! Ничего.
А потом Бесс стала плохо себя чувствовать. Вначале она не обращала на это внимания. Вокруг все болели гриппом, вот она и решила, что тоже подхватила его. Но ее самочувствие не улучшалось. Все ее друзья были уже давно здоровы, а она все никак не могла прийти в себя. Странным было и то, что по утрам ей делалось совсем плохо, но к полудню все проходило. Вскоре она поняла, в чем дело.
Она забеременела!
От Коннора!
В первый момент это открытие привело ее в ужас.
Что теперь будет? Как она сможет доучиться и получить диплом? Каким образом она станет искать работу, если нужно думать о ребенке? Как она скажет Коннору? Как отнесутся ко всему родители, когда узнают об этом?
Тысячи мыслей, одна страшнее другой, роились у нее в голове.
Потом ей становилось легче, тошнота проходила, и все уже не казалось таким ужасным.
Она обо всем расскажет Коннору. Он, конечно, вначале удивится, а потом обрадуется. Они поженятся и переедут в маленький домик в Кристалл-Спринге. До рождения ребенка она постарается закончить учебу, а волноваться по поводу работы начнет потом.
Может быть, все складывается не самым лучшим образом, но ничего страшного не произошло. Она всегда мечтала выйти замуж за Коннора и родить ребенка, и хоть это случилось чуть раньше, чем ей хотелось бы, тоже не беда, а порядок событий в принципе не имеет никакого значения.
Да, все складывается нормально! Она планировала съездить домой и обо всем рассказать Коннору. Кстати, думала она, он сможет объяснить ей, почему так ни разу и не позвонил. Она была уверена, что у него существует какое-то вполне логичное объяснение.
Однажды утром, собираясь на занятия, Бесс почувствовала небольшие спазмы в низу живота. Вскоре боль улеглась, и девушка пошла на занятия. А через пару часов, когда она вернулась домой, спазмы появились вновь, но уже гораздо более сильные. Стало ясно: что-то случилось.
Она отправилась в ванную комнату и обнаружила кровь на трусиках.
Ее больше не волновало, знает ли кто-нибудь о ее беременности. Вся в слезах, она вбежала в комнату соседки и попросила помочь ей добраться до больницы.
Но было уже слишком поздно! Она потеряла своего ребенка!
После всего случившегося у нее началась сильнейшая депрессия. Она могла только лежать на кровати и плакать. Ее не беспокоило, что у нее появились плохие отметки. Она не ходила на занятия и не сдала несколько экзаменов. Все попытки ее друзей вывести ее из этого состояния заканчивались неудачей.
Бесс была безутешна. И во всем виноват Коннор! Если бы он хоть раз позвонил или приехал бы к ней в университет, она бы все ему рассказала. Они смогли бы вместе что-нибудь решить. Скорее всего, она вернулась бы с ним домой. И все пошло бы по-другому. Будь он с ней, она бы наверняка сохранила ребенка!
Легкий стук в дверь разбудил Бесс. Она резко села и почувствовала, что вода в ванной уже остыла. По щекам у нее текли слезы. Даже во сне она тосковала по своему потерянному ребенку.
— Бесс, у тебя все нормально?
Сквозь закрытую дверь ванной комнаты Бесс слышала встревоженный голос Коннора. От заботливых интонаций, прозвучавших в нем, у нее защемило сердце. Зажав рукой рот, чтобы он не слышал ее рыданий, Бесс вылезла из ванны, взяла с вешалки банное полотенце и стала вытираться.
— Бесс! — опять позвал Коннор.
— Да! Все в порядке, — наконец откликнулась она.
— Ты давно уже сидишь в ванной, и мне показалось, что ты плачешь. У тебя действительно все в порядке?
Вытерев еще раз лицо, и убедившись, что от слез не осталось никаких следов, Бесс замоталась в полотенце, потуже подоткнула его на груди и толкнула дверь.
Она смогла даже чуть улыбнуться Коннору, когда их глаза встретились.
— Коннор, все хорошо. Я, наверное, задремала в ванной.
— Ты немного побледнела, — заметил он, внимательно оглядывая ее с головы до ног.
— Наверное, я слишком долго сидела в холодной воде, — ответила Бесс с вымученной улыбкой. — Посмотри, у меня вся кожа сморщилась.
Его глаза потемнели, а рот сжался в узкую жесткую линию.
— Если ты уверена, что все хорошо…
— Да, спасибо, я сейчас быстро оденусь, если тебе нужно в ванну.
— Да нет, мне ничего не надо, — мягко отозвался он. — Я просто беспокоился за тебя.
