— Доволен?
Майкл поднялся, подошел к небольшому холодильнику, который прислуга установила здесь специально, и достал небольшую фарфоровую чашу.
— Домашнее мороженое. Наш повар уверил меня, что все американцы обожают сладости. А тебе нужен кальций, поэтому мороженое подойдет. Кухарка уверяла, что ты будешь благодарить меня за него на коленях.
— Возможно, она немного переоценила мою любовь к мороженому.
— И все же, попробуй, — посоветовал он. Кара поднесла ложечку ко рту, слизнула кусочек, пробуя на вкус.
— Боже! — пробормотала она, закрыв глаза.
— Я же говорил.
— Оно изумительно, — улыбнулась Кара. Майклу очень нравилось видеть ее в добром расположении духа. Он надеялся закрепить этот результат.
— Итак, кухарка оказалась права, и я рад этому.
Кара улыбнулась и зачерпнула еще одну ложку. Майкл присоединился к ней — ведь он не хотел, чтобы Кара превратилась в сосульку, съев всю порцию до конца.
— А догадываешься, как можно отблагодарить меня за это? — лукаво спросил Майкл.
— И какова же цена этому божественному мороженому?
— Поцелуй. Всего лишь один поцелуй. Он оттолкнула чашу.
— Никогда.
— Прости. Но ты уже почти доела, так что хотя бы полцены оплатить должна. Я не думаю, что такая женщина как ты не оплачивает свои долги.
— А это и не долг. Ты не предупредил заранее. Это просто нечестно.
Майкл рассмеялся.
— Неужели так трудно меня поцеловать? — спросил он мягко.
Она тяжело вздохнула и помрачнела.
— Ты же знаешь, что нет. И вся проблема как раз в этом. Причем очень большая проблема.
— Но всего лишь один поцелуй! Маленький поцелуй…
Мгновение Кара колебалась, но затем наклонилась через стол и легонько поцеловала его в губы.
— Вот и все, — сказала она.
— Я не думаю, что это можно назвать поцелуем, — покачал головой Майкл.
— Но я и мороженое съела не до конца.
— А собираешься? — спросил он с надеждой. Кара не могла не рассмеяться на это его замечание.
— Ха! Не получится. Ты меня больше не поймаешь.
— Запросто.
— Нет. — Девушка встала. — А теперь, если не возражаешь, мне пора идти.
Он поднялся и проводил ее до комнаты.
— Спокойной ночи, кара миа.
— Но мы же так ничего и не решили…
— Мы ничего не решим до тех пор, пока ты не согласишься выйти за меня.
— Майкл, это не сработает.
Майклу послышался оттенок горечи в ее голосе.
— И все же, я не оставлю попыток, — уверил он ее.
Ничего не ответив, Кара скрылась за дверью. Майкл в раздумье прислонился к стене.
Ничего, вскоре она скажет «да». Он был в этом уверен. Ну, почти уверен.
Проснувшись на следующее утро, Кара тут же со стоном повалилась назад на подушку. Ее мутило.
Малыша нужно назвать Толкун! Потому что с некоторых пор он возвещал о своем существовании именно таким незатейливым способом.
Каждый вечер она клала на столик крекеры и съедала один перед тем, как встать. На этот раз она забыла их положить.
И в том была вина Майкла.
Что за безумная идея встретиться на крыше и устроить там ужин при свечах!
Еще более возмутительна идея выйти за него замуж! Кто она и кто — он!
Конечно, голосок в глубине души нашептывал, что Паркер, будучи принцессой, выходит замуж за частного детектива, а Шей, всего лишь совладелица кафе, выходит за принца.
Нет, все гораздо сложнее.
Ее рука непроизвольно легла на живот. Дело не в королевском происхождении Майкла, а в том, что он не любит ее. Он испытывает к ней страсть. Да что греха таить — и она к нему. Но любовь? Нет. Они слишком мало знают друг Друга.
Даже несмотря на то, что у них будет общий ребенок.
Они друг другу чужие — вот самое главное препятствие.
Тут раздался стук в дверь.
Превозмогая слабость и тошноту, Кара встала, накинула халатик и подошла к двери.
— Кто там? — спросила она.
— Доктор Стивенс. Томми.
Кара приоткрыла дверь и выглянула в щелку.
— Доброе утро… Проходи…
— С тобой все в порядке? — спросил доктор с тревогой в голосе.
Уже с неделю они говорили друг другу «ты».
— Да, все отлично, — уверила она его. — А как твои дела?
Он проигнорировал вопрос Кары и внимательно посмотрел на нее.
— Я волновался и решил проведать тебя.
— А с чего бы волноваться обо мне?
Неужто она так плохо выглядит? Безусловно, ее иногда мутило, но вот сейчас, например, тошнота понемногу отступает. И тут Кара вспомнила, что говорил Майкл: теперь приступы тошноты будут все реже и реже.
— Я волновался за тебя, потому что мы назначили встречу на сегодня. Ты помнишь об этом?
— Кажется, мы договорились на одиннадцать,..
— Кара, уже полдень. А точнее, десять минут первого.
Такого просто не может быть!
Девушка посмотрела на ночной столик, но не смогла разглядеть стрелки на маленьком циферблате.
— Я никогда не спала так долго и никогда не пропускала назначенные встречи.
— Значит, сегодня ты нарушила сразу два своих правила, — улыбнулся Томми. — Но если ты сейчас соберешься и присоединишься ко мне в столовой, то, вероятнее всего, я тебя прощу.
Полдень? Значит, она безобразно проспала. И подвела Томми.
— Я в полной растерянности. Мне так жаль! Да, конечно, я соберусь как можно быстрей.
— Эй, да не бери в голову. Значит, тебе нужно было выспаться. Я закажу пока обед, а ты собирайся потихоньку, — заключил он вполне добродушным тоном.
Кара улыбнулась в ответ.
— Я спущусь через несколько минут. Одевшись, Кара спустилась в столовую, где ее ждал Томми. Стол был уже накрыт. Девушка села напротив доктора.
— Я подумал, что тебе было бы полезно съесть салат.
— Неплохо, — отозвалась она, вдруг почувствовав волчий голод.
— Прошлым вечером меня вызывал к себе принц, — сообщил Томми, с удовлетворением отметив, что Каре пришелся по вкусу его кулинарный выбор.
— Правда? — Сердце Кары сжалось от нехорошего предчувствия.
— Он хотел знать, когда беременные замечают, что малыш начинает шевелиться.
— Да? — Предательски задрожавший голос выдавал ее с головой. — И что же ты ему ответил? — маленький кусочек фрукта лег ей в желудок тяжелым камнем.
— Правду, что же еще? Обычно это происходит в начале второго триместра.
— Угу… — А принц далеко не дурак! Если у него и были сомнения по поводу своего отцовства, то теперь они уж точно отпали.
— Это знают все врачи, даже начинающие. Так что я не мог этого не сказать.
— Как мило с твоей стороны. Итак, что же будет дальше?
