Вечером придется выдержать долгую и изнурительную осаду. Перед этим действительно лучше поспать.
Вечером все и вправду отправились в экзотический тур по Чайнатауну. Патриции пообещали принести чего-нибудь вкусного. Алекс сказал, что они с Кэтрин остаются встречать Новый год в Нью-Йорке. Семейство дружно упрашивало Патрицию сделать то же самое. Иначе получится совсем обидно: проболеть все каникулы… А так можно будет устроить какое-нибудь грандиозное веселье под Новый год. С ее, Патриции, активным участием.
Патриция обещала подумать.
К ее великой радости, тетю Кэт уговорили тоже пойти. Эрик заявил, что он остается, потому что нельзя бросать больную без присмотра. Мол, прислуга не в счет. Нужен медик. Если что-то случится, то дождаться врачей в это время будет очень сложно.
Аманда и ее сестра выразительно и радостно переглянулись, но ничего не сказали.
Он играл с ней в карты. С ним было интересно и весело. Эрик шутил, по своей странной привычке, с серьезнейшим выражением лица. Смеялись только глаза. Он улыбался чаще краешком губ, и Патриция, которая раньше от этого раздражалась, потому что не всегда понимала, шутит он или нет и что у него на уме, и находила такую манеру несколько высокомерной, теперь таяла от его обаяния. Вечер прошел для нее под знаком домашнего уюта и спокойствия.
«Театралы» вернулись к полуночи. Они принесли множество красных китайских фонариков, странной еды в бумажных пакетах с иероглифами и бамбуковыми палочками и, конечно, впечатления.
Как и следовало ожидать, тетя Кэт не оценила китайского музыкального искусства. Танцы ей понравились, но смысла представления она не поняла. Кэтрин была в восторге, Алекс радовался, что ей понравилось, а Роберт и Аманда выглядели, как влюбленная парочка. Такое с ними часто случалось после каких-нибудь совместных приключений.
— А вы тут как, голубки? — громко спросила тетя Кэт.
— Тетя, ты кого имеешь в виду? — подозрительно поинтересовалась Патриция.
— Тебя и Эрика, конечно!
На тетю зашикали. Она не обиделась, но потребовала у Эрика подробного отчета о состоянии здоровья Патриции.
Эрик забросал ее медицинскими терминами, и этот поток информации несколько остудил пыл тети Кэт. Наконец все ушли, пожелав Патриции спокойной ночи и скорейшего выздоровления.
Она уже почти заснула, когда в дверь постучали — очень деликатно, значит, опасности нет.
— Да? — отозвалась Патриция.
— Извини, ты еще не спишь? — В комнату вошла Кэтрин с подносом.
— Как видишь.
— Эрик попросил дать тебе на ночь вот это. — Она кивнула на кружку, в которой дымилось какое-то питье. Пахло травами и жженым сахаром.
— Спасибо.
Патриция еще не определилась, как она относится к невесте своего брата. Она сильно расслабилась за сегодняшний день, и некоторая неприязнь, которая возникла поначалу, отступила.
— Знаешь, ты ему очень нравишься, — без обиняков сказала Кэтрин.
Патриция посмотрела на нее с укоризной.
— Я не хочу лезть в твою жизнь, прости, но Эрик мой друг, и он правда очень хороший человек. И я никогда не видела, чтобы он на какую-то женщину реагировал вот так.
Патриция покраснела от удовольствия. Неужели правда? Собственные предположения — это одно, но слова третьего лица — совсем другое… Она ему нравится. Ему понадобилось пятнадцать лет, чтобы разглядеть в ней женщину?
Что ж. Это лестно. Искренне приятно. Но ничего не значит, ничего не меняет.
— Я не знаю. Тебе виднее. Ты, судя по всему, лучше меня понимаешь его нынешнего. Я и в прошлом-то не представляла, что за мысли бродят в его голове. А ты зачем мне это говоришь, Кэтрин?
— Чтобы ты к нему присмотрелась. То, что вы встретились через столько лет…
— Ты слишком романтична.
— Как и любая женщина.
— Не любая. Ты садись.
— Спасибо. — Кэтрин огляделась и села на стул. Протянула Патриции кружку. — Просто я в таком положении. Я влюблена, и мне кажется, что весь мир влюблен вместе со мной.
Патриция закатила глаза. Откуда такие бредни берутся в голове взрослой женщины? Она что, пересмотрела фильмов для тинейджеров про любовь?
— Кэтрин, ты же умная девушка. Ты влюблена, все понятно, но что станет с твоей влюбленностью через пару лет? Даже через год? Не держится любовная эйфория дольше семи месяцев, психологи-физиологи давно доказали!
— А ты когда-нибудь была влюблена по-настоящему?
Патрицию бесил внимательный взгляд этих карих глаз.
— Если человек влюблен — это не может быть не по-настоящему. Он же испытывает чувство, и не важно, через сколько дней оно улетучится.
— Мы говорим про влюбленность и эйфорию. А как же любовь? Она остается…
— Остается хорошее отношение. В лучшем случае. Я, например, хорошо отношусь к лошадям и собакам. И знаю, чего от них можно ожидать. Я также знаю, чего можно ожидать от мужчин. И хорошее отношение — лишь один из многих вариантов.
— Ты поэтому не выходишь замуж? Из принципа? — Вопрос сорвался с губ Кэтрин, и она бессознательным детским жестом прижала пальцы ко рту. — Извини, я не хотела…
— Ты выходишь замуж по любви, да, Кэтрин? — Патриция чуть приподнялась на подушках. — А что будет с этой любовью через несколько лет? Я очень прагматичный человек. Я не хочу играть с судьбой в азартные игры: повезет — не повезет. Для меня мужчина должен быть богатым и умным. Чтобы зарабатывать все больше и больше денег.
— А разве смысл только в деньгах? Ты же сама зарабатываешь неплохо, как я понимаю.
— Смысл не в деньгах как таковых. Смысл в детях. Детей нужно рожать от самого лучшего самца. Который поможет о своем потомстве позаботиться: лучшая еда, лучшие игрушки, путешествия. Лучшее образование. Лучшая жизнь.
Кэтрин молчала.
— И если четко знать, чего хочешь от мужа, я имею в виду конкретные вещи, а не всякие эфемерности вроде «чтобы любил» или «чтобы не изменял», то гораздо проще строить отношения. Как договор. Я хочу — я получаю и что-то отдаю взамен: свое тело, свое время, свои силы. Вот идеальный брак. Самые легко объяснимые инстинкты правят миром — секс, добывание пищи, забота о потомстве.
— Если бы все было так просто, то среди богатых все были бы счастливы в браке. И не разводились бы. А проблемы были бы у бедных. На деле же получается наоборот… Браки по расчету — самые хрупкие.
— Романтические бредни. О чем я и говорю. Не знают, чего пожелать.
— Нет, Патриция, просто жизнь намного сложнее. И… я не думаю, что тебе захочется рожать детей от чужого, непонятного тебе человека. Даже если он выполнит свою часть договора.
