Артем не говорит ни слова. Мы выезжаем за ворота, и он со всей силы жмёт на педаль газа. Всю дорогу до дома мы оба молчим. Я — потому что не имею ни малейшего желания с ним разговаривать, а он — потому что слишком погружен в свои мысли. Даже музыку не включает.
Дома я переодеваю Лизу, включаю ей мультики в ее комнате и иду на кухню к Артему. Он задумчиво крутит в руках кружку после чая.
— Зачем ты пришёл на те быстрые свидания вслепую, на которых мы познакомились? — Я приваливаюсь спиной к столешнице, скрещиваю руки и внимательно на него смотрю.
— Я же говорил тебе: сестра меня туда затолкала.
— Для чего?
— Чтобы я с кем-нибудь познакомился.
— Для чего?
Артем молчит. Просто смотрит мне в глаза и не собирается произносить ни слова.
— Уходи, — говорю ему тихо, но твёрдо. — И удачи с книгой. Надеюсь, она у тебя получится.
Он шумно вздыхает и трет лицо ладонями. Встает со стула и подходит ко мне вплотную.
— Ты все слышала, да?
— Да.
— Но тогда ты слышала, что я отказался писать книгу.
— Не следовало, — из груди вырывается тихий смешок. — Я уверена, что у тебя получится отличная книга про психологию разведённой женщины.
— Оль, хватит. — Он кладёт руки мне на плечи, но я тут же их скидываю с себя.
— Убирайся, — цежу ему сквозь зубы.
— Оля, я не буду писать никакую книгу. Я хочу быть с тобой.
— Если ты немедленно не покинешь мою квартиру, я вызову полицию. Убирайся. Вон.
Он качает головой.
— Оля, да, я действительно пошел на те свидания, потому что искал героиню для книги. И я действительно рассматривал тебя для этого. Но это было только первое время, пока я не узнал тебя лучше.
— Я считаю до трёх. Или ты убираешься вон из моей квартиры и из мой жизни, или я звоню в полицию.
Артем тяжело сглатывает, бросает на меня последний взгляд, разворачивается и уходит. Я слышу, как он надевает обувь и куртку в прихожей. Я слышу, как он поворачивает замок. А когда я слышу, как за ним закрывается входная дверь, понимаю: это закрылась дверь в мое казавшееся таким близким счастье.
Глава 18. Дети
Полночи я рыдаю в подушку и мысленно навсегда обрекаю себя на жалкое существование, которое у меня тянется после развода. Никогда мне не встретить нормального мужчину и никогда не быть счастливой. Соседняя подушка пахнет Артемом, и я отшвыриваю ее на пол. Он даже не забрал свои вещи, когда уходил. На тумбочке его дезодорант, в ванной его зубная щетка и шампунь, в шкафу пара его рубашек. Надо будет все это выкинуть.
Я засыпаю только под утро и просыпаюсь от того, что дочка забирается ко мне в кровать.
— Мама, мне скучно.
Я притягиваю Лизочку к себе и укрываю ее одеялом. Целую несколько раз в мягкие волосы на макушке и вдыхаю их детский запах. У меня есть дочь, и это самое главное. Больше мне никто не нужен.
— Мама, тебе грустно? — Лиза внимательно смотрит на мое наверняка красное от слез лицо.
— Нет, что ты, зайка. Все хорошо.
— Мама, а мы ещё поедем к Ярику и Юле? Ярик обещал мне показать свою новую железную дорогу.
Сердце больно щемит. Дочка подружилась с племянниками Артема.
— Пока не знаю. Может быть, — отвечаю расплывчато, хотя прекрасно знаю, что нет. — Скоро папа привезёт к нам в гости Мишу.
Дочка округляет свои глазки.
— Зачем?
— Папа попросил, чтобы Миша сегодня побыл у нас.
— Мама, я не хочу, чтобы он тут был! Он ломает мои игрушки!
— Не бойся, ничего он ломать не будет. А если сломает, то я его поругаю.
— Папа тоже его за это ругает, но он все равно ломает! А еще он все время смотрит мультик про Человека-паука, а мне он не нравится! А когда я хочу смотреть мультик про Русалочку, он надо мной смеется и называет глупой.
— Лизочка, тут Миша тебя обижать не будет, я за этим прослежу. И я включу любой мультик, какой захочешь ты, а не он.
Часы на тумбочке показывают 9 утра, и я встаю собираться. Не хочу, чтобы Максим видел меня заплаканной. Я пеку блинчики, когда в дверь раздается звонок. У Максима есть ключи от этой квартиры, но ни разу он не открыл ими дверь с момента нашего развода. Да и квартира эта тоже его.
— Привет! — Максим заводит в квартиру мальчика. — Миша, это тетя Оля, мама Лизы. Сегодня ты побудешь у нее в гостях.
— Папа! — Дочка вылетает навстречу Максиму. Он подхватывает ее на руки и целует.
Миша смотрит на меня, потом переводит взгляд на Лизу в руках отца и недовольно морщится.
— Пап, а когда вы меня заберёте?
— Вечером. Нам с мамой надо по делам.
Он опускает Лизу на пол, целует детей, благодарит меня за помощь и уходит.
— Привет, Миша. Снимай курточку. — Я подхожу к нему и помогаю раздеться.
— Здрасьте, — бурчит.
Мальчик снимает верхнюю одежду и обувь, при этом, продолжая сверлить Лизу зловещим взглядом. Дочь же скрестила на груди руки и смотрит на Мишу с вызовом.
— Ты у меня дома, и мы сегодня целый день будем смотреть Русалочку, — деловито заявляет ему Лиза.
Миша делает такое выражение лица, будто его сейчас стошнит. Я провожаю ребенка в ванную и слежу за тем, чтобы он тщательно вымыл руки.
— Миша, блинчик будешь? — Спрашиваю его.
— Я ел дома. Почему меня не отвезли к Илье?
— Это тебе надо было у родителей спросить.
Илья — это друг Кристины и крестный папа Миши.
Я завожу мальчика на кухню, где дочка жуёт завтрак. Миша садится на стул и как-то уж совсем не по-доброму исподлобья смотрит на мою дочь. А она же ехидно ему улыбается и показывает язык.
— Мама, включи Русалочку, — просит Лиза.
— Позавтракаешь и включу.
Восьмилетний Миша сидит с выражением лица «как-я-вас-всех-ненавижу» и оглядывает кухню. Я все-таки делаю ребёнку чай и кладу перед ним блин с творогом. Он вяло ковыряет в нем вилкой, а я украдкой рассматриваю ребенка.
Он очень похож на свою настоящую мать. Вика тоже была нашей одноклассницей и единственной подругой Кристины. Я не видела ее с выпускного, но от одноклассников слышала, что после школы Вика связалась не с той компанией и пошла по наклонной. Да и в школе Вика была странноватой. Я слышала сплетни о том, что у нее якобы было биполярное расстройство, но не знаю, насколько это правда. А вот кто настоящий отец Миши — неизвестно.
Но сама Вика тоже была из очень богатой семьи. Отец занимался каким-то бизнесом, а жили они в огромном пентхаусе. Именно на вечеринке у Вики дома я и разговорилась первый раз с Максимом. Там он сказал мне, что совсем не знает Москву, и я предложила ему погулять по Патриаршим прудам.
Знала бы я тогда в 16 лет, что однажды Викин сын и моя дочь будут сидеть на одной кухне и буравить друг друга взглядами. А еще я очень хорошо помню отношение Максима к Вике в школе. Он считал ее тупой блондинкой из анекдотов. А теперь воспитывает ее ребенка, потому что Кристина после Викиной гибели решила его усыновить.
Какую-то очень злую шутку с нами всеми сыграла жизнь…
После завтрака я отвожу детей в детскую, включаю Русалочку (да, я слишком предвзятая мама, и мне не стыдно за это), оставляю дверь открытой, чтобы слышать, что у них там происходит, и ухожу на кухню убирать посуду.
Когда я снова заглядываю в комнату к детям, Лиза с огромным вниманием смотрит на экран телевизора, а Миша все так же сверлит ее глазами. Дочь слишком увлечена приключениями Русалочки и, кажется, даже не замечает Мишу. Мне не очень нравится, как мальчик смотрит на мою дочь, но не буду же я ругать его за взгляд?
Я возвращаюсь на кухню и ставлю себе вариться кофе. Дети с утра отвлекли меня от мыслей об Артеме, а вот сейчас эти думы меня снова настигли. Я так погружаюсь в себя, что даже не слышу, что Миша пришёл на кухню и сел на стул.
— А ты почему не смотришь мультик? — Спрашиваю, когда замечаю его.
— Он тупой.
— Ну, не тупой, а просто девчачий.
Мальчик очень внимательно на меня смотрит. Я облокотилась на столешницу и делаю небольшой глоток горячего кофе.
