Хани показалось забавным отплатить мужчине тем же оружием, от которого кружило голову, как от бокала хорошего шампанского. Однако ее первоначальный план потерпел крах, ибо она оказалась захваченной вихрем чувств. Прижатая к широкой груди, Хани чувствовала, что задыхается, кровь стучала у нее в висках как Ниагарский водопад.
Оторвавшись на мгновение, Джерри прошептал:
— Я все равно убью его. — Потом наклонился и вновь прижался к ее губам.
Хани не могла не ответить на этот чувственный призыв, во-первых, потому, что хотела этого, а во-вторых, пусть уж лучше целует ее, чем охотится на Сократа. Это куда приятнее.
Поцелуй Джерри был нежным и требовательным одновременно. Он вел себя так, будто происходящее было совершенно обычным и естественным делом. И то, что Хани сама бросилась в его объятия, — совершенно правильно и разумно. Словно уже давно знал, что эта женщина предназначена ему судьбой. Все мысли перемешались у нее в голове.
Хлопанье крыльев вновь привлекло всеобщее внимание. Джерри оторвался от губ Хани и взглядом следил за неугомонной птицей, которая, сделав круг над домом, полетела в сторону заповедника. Хани спохватилась и оглядела компанию: пунцовое лицо Келли Стилл, открытый рот Эльзы, вздернутые брови Хелен и озадаченный взгляд Дерека Мортимера. Ее бросило в жар.
— Мы, пожалуй, пойдем, — пытаясь сгладить неловкость, пробормотал Дерек.
Дамы поддержали его. Спустя несколько секунд вся компания удалилась, пожелав Весту скорейшего выздоровления.
Хани закрыла за ними дверь и повернулась к Джерри, который продолжал стоять, преграждая ей дорогу. Пытаясь придать ситуации видимость приличия, она проговорила строгим голосом:
— Врач настоятельно рекомендовал вам не тревожить больную ногу хотя бы сегодня, а вы ходите.
— Да-да, знаю. — Джерри оперся о костыль и протянул руку к ее волосам. — Такие мягкие, — пробормотал он, словно завороженный.
Его ласковые слова и прикосновение показались Хани легким дуновением весеннего ветерка.
Но уже через секунду он убрал руку и ухмыльнулся в своей обычной нахальной манере.
— А ты быстро соображаешь, Медок. С тобой не соскучишься. Ты, оказывается, не так проста, как кажешься.
— Благодарю, с вами тоже скучать не приходится, — парировала Хани, однако настроение у нее было прекрасное. От того что сокол все-таки остался невредимым или от их поцелуя? Возможно, призналась она себе, от того и от другого.
— Ну что, идем обратно? Я еще раз помогу вам добраться до постели.
— Уговорила, Медок, — хрипло проговорил Джерри и протянул ей руку.
И снова Хани обхватила его за пояс, вздрогнув от прикосновения к крепкому мужскому телу.
— Как ты приятно пахнешь, — пробормотал Джерри.
— Спасибо. — Она остро ощущала его бедро и тяжесть руки на своем плече.
— Пожалуйста, убери куда-нибудь мое ружье, — попросил он уже на пороге спальни.
— Хорошо.
— Давай все забудем, ладно? — Джерри улыбнулся.
Нет, он все-таки совершенно невозможный человек, про себя подумала Хани и вздохнула.
— Я не могу забыть, что вы чуть не убили Сократа, к тому же, как я уже неоднократно говорила, я вообще не люблю оружие.
— Зато ты любишь целоваться, а? — лукаво подмигнул он ей, заставив вспыхнуть. — Признайся, Медок, что тебе понравилось не меньше, чем мне, правда?
Хани покраснела еще гуще и ничего не могла с этим поделать. Эта ее способность краснеть была порой так некстати.
— Знаешь, — как ни в чем не бывало продолжал Джерри, — у меня сразу случился прилив сил. Наверняка я поправлюсь гораздо быстрее, если мы будем продолжать в том же духе.
— Не думаю, что это хорошая идея, мистер Вест.
— Джерри. Меня зовут Джерри, и прекрати обращаться ко мне так официально. Мне кажется, мы переступили грань официальности еще тогда, когда поцеловались в первый раз.
— Мистер Вест… то есть Джерри, — поправилась она, — ты способен говорить о чем-то другом?
— А ты способна не делать вид, что тебе это не нравится? — отбил удар он.
— Мне это не нравится, и если вы… ты не прекратишь, то я уйду. — Пусть справляется сам, если он такой упрямый. Эти его насмешки просто выводят ее из себя. Ну сколько можно!
— Ладно, Медок, уходи. Только сначала повесь ружье на стенку в гостиной. И впусти в дом Геркулеса.
Что ж, с внезапным нелогичным сожалением подумала Хани, оказывается, мистер Вест ничуть не огорчится, если она уйдет, а, напротив, будет только рад избавиться от ее общества. По-видимому, ему надоели ее поучения.
Хани вышла в гостиную и осторожно повесила ружье на место. Вернувшись, решительно заявила:
— Я не позволю тебе выгнать меня до пяти часов. Обычно я держу свои обещания, а я дала слово доктору, что позабочусь о тебе.
Джерри уже снова устроился на кровати и держал в руках журнал. Отложив его в сторону, он легонько похлопал по постели.
— Хочешь, чтобы время прошло побыстрее?
— Нет, благодарю, — фыркнула Хани, гордо удалилась в гостиную и села в кресло. Она уже больше не обращала внимания ни на свой проклятый румянец, ни на его подшучивания.
— Ну, так что, Медок? Ты согласна, что классно целуешься?
— Ты просто какой-то озабоченный! — огрызнулась Хани и в ответ услышала раскатистый смех Джерри. — Я бы хотела поговорить с тобой серьезно.
— Ну хорошо, я постараюсь, — пообещал ей Джерри. — Если ты в свою очередь пообещаешь серьезно относиться к нашим поцелуям.
Ну это уже слишком. Хани вскочила и вошла в спальню.
— Ладно-ладно, забудь, я всего лишь пошутил, Медок. Расскажи, что тебя волнует.
Как быстро меняется его настроение, подумала Хани. Он обращается с ней то как с взрослой привлекательной женщиной, то как с маленьким ребенком. То подсмеивается, то вдруг делается совершенно серьезным. Как его понять?
— Я хочу поговорить с тобой о Сократе.
— Ну что ж, давай покалякаем о твоей птичке. Слушаю тебя, Медок.
— Сократ член нашей семьи. Люку, моему сыну, было нелегко, когда он остался без отца.
— Могу себе представить.
Его насмешливый тон больно задел Хани. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить:
— Этот сокол наш домашний любимец. Он очень дорог Люку.
— Если ты пришлешь Люка ко мне, я научу его ездить верхом, — неожиданно предложил Джерри.
Хани в растерянности заморгала, потом покачала головой.
— Спасибо, нет. Мы все очень любим Сократа. Я сожалею, что он распугал твоих лошадей, хотя мне в это трудно поверить. Но если это действительно так, какое-то время мы подержим его взаперти.
— Да уж будьте любезны, подержите, потому что я сварю его сразу же, как только мне удастся его поймать. Или зажарю. Кстати, Медок, не могла бы ты сделать доброе дело и поджарить кусок мяса? Просто возьми бифштекс, положи его на противень, посыпь специями и поставь в духовку на…
