— Как мило с его стороны, Кристи… спасибо. — Кристи неохотно отошла к другому столику. — И что же ты узнал?
Мэтью поднял бокал с пивом.
— За супружеское счастье, моя дорогая Оливия! — Он насмешливо смотрел на нее.
— Я тебе не дорогая!
— Тебе придется притворяться перед отцом. Не мешает немного попрактиковаться.
Оливия даже рот открыла — об этом она не подумала, занятая другими проблемами. Она понизила голос:
— Поговорим откровенно, Мэтью. Командую здесь я. Я тебя нанимаю за деньги сделать определенную работу. Я работодатель, ты исполнитель, служащий… Понятно?
— Целых семьдесят тысяч, — с насмешливой восторженностью произнес он. — Удивительно, что могут сделать деньги.
— Надеюсь, ты выяснил, что деньги реальные и что я не обманываю тебя?
— Брэд Сивард Шелл Третий. Унаследовал солидный капитал и увеличил его в несколько раз. Репутация человека справедливого, предельно честного, только с чувством юмора неважно. Сын весь в отца. Дочь… Вот здесь мы подходим к самому интересному. — Мэтью отпил пива из высокого стакана. — Необузданная. Исключена из такого количества школ, что я сбился со счету. Обрати внимание, самые лучшие учебные заведения! Мастер по лыжному спорту, степень лингвиста Гарвардского университета, путешествовала по миру с небольшими средствами, подрабатывая официанткой. Осела в Канаде. Закончила колледж береговой охраны. Унаследовала трастовый фонд матери, получила лицензию пилота и купила себе самолет. Да уж, можно сказать, целое досье на тебя собрал.
Кристи принесла им заказ, но у Оливии пропал аппетит. Мэтью добавил:
— За всеми делами ей не хватало времени на мужчин. Мелькает имя Мелвина Уолша. Это тот, кто пытался тебя изнасиловать?
Оливия молчала.
— Значит, он, — мрачным тоном заключил Мэтью.
Оливия внутренне содрогнулась, не хватает только, чтобы Мэтью отомстил Мелвину.
— Я этого не говорила.
— Можешь не говорить. Мелвин недавно развелся с богатой женой номер один и присматривает себе следующую…
— Правда?
— А ты, оказывается, не знала, в противном случае вышла бы за него вместо меня в порядке благодарности за то, что он с тобой сделал. Слишком поздно, я уже принял твое предложение.
Оливия почувствовала себя мышкой, с которой он играет, словно кот. Твердо решив не показывать, что его насмешки причиняют ей боль, она сказала:
— Тебе повезло, что я не знала. Теперь наличные денежки достанутся тебе. — И приступила к еде.
— Второй мужчина в твоей жизни — твой друг Энди. Который только и ждет случая жениться на тебе.
— Ему такого случая не представится. Я уже говорила тебе — он любит меня.
— Я бы считал это основанием для замужества.
— Ты бы наверняка!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Как можно выйти замуж за человека, который тебя любит, а через три месяца сказать: прощай, было приятно познакомиться, как насчет развода по обоюдному согласию? Я так не могу.
— Но то же самое ты скажешь мне.
— Ты совсем другое дело. Может, я плохо тебя знаю, но уверена, ты в состоянии позаботиться о себе.
Мэтью чуть не зашипел от злости. Я его достала, подумала Оливия, торжествуя. Чтобы ему мало не показалось, она небрежно заметила:
— Твой адвокат не указал в контракте сроки выплаты. Предлагаю половину сразу после свадьбы, а вторую часть после твоего отъезда. Гарантированными чеками.
— А что, если твой отец невзлюбит меня?
— Ты постараешься, чтобы этого не случилось, не так ли? — ответила она с ослепительной улыбкой.
— Конечно, я ведь хорошо воспитан, верно? Ты наверняка приняла это во внимание, когда включала меня в список потенциальных мужей. Я умею пользоваться вилкой и пальцы не облизываю.
— Я не это имела в виду! Не делай из меня сноба.
— А что ты имела в виду, Оливия?
— Твоя манера… вести себя… общаться с людьми… — Она запнулась. — Твои командирские замашки. Словно ты не простой шкипер, а личность куда более значительная.
У него дрогнули ресницы. Кажется, я снова задела его за живое, подумала она озадаченно. Голос ее теперь звучал увереннее.
— Я внесу поправки в твой текст контракта, но не забывай, что это всего лишь временный документ. В Филадельфии перед свадьбой я составлю новый.
— А как мы познакомились? — спросил Мэтью.
Оливия захлопала ресницами.
— Скажем правду… врать я не умею. Чего-нибудь придумаешь, а потом запутаешься. Ты приехал сюда поблагодарить меня. Все очень просто.
— И мы полюбили друг друга, — скучным голосом подсказал Мэтью.
— Правильно, — подтвердила Оливия. Их глаза встретились. — Любовь с первого взгляда. Мы поняли, что созданы друг для друга. Слияние душ с самого начала. Жутко романтично.
— И слияние тел с самого начала.
— А вот это придется сыграть, — беспечно сказала Оливия и улыбнулась ему. — В Гарварде я почитывала любовные романы во время экзаменов, чтобы голова отдохнула… Из тебя вышел бы настоящий герой-любовник. А если б я хоть раз попала к приличному парикмахеру, то тоже могла бы сойти за героиню.
— Только в нашем случае герой и героиня проживут счастливо не более трех месяцев… Для тебя это игра?
Его тон задел ее.
— Игра, но с очень серьезной целью, не забывай об этом. В конце концов, ты же согласился, Мэтью!
— А почему бы и нет? Что я теряю?
Не нравился Оливии его насмешливый тон. Порывшись в сумочке, она нашла ручку, внесла поправки в текст контракта и подписала его.
— Теперь ты, — сказала она, передавая документ Мэтью. Тот поставил размашистую подпись. — Ну вот, первый шаг сделан.
— Интересно, каким будет тринадцатый, — тихо сказал Мэтью.
Дальше второго Оливии загадывать не хотелось. Поэтому она решительно сменила тему, начав рассказывать ему о самых тяжелых ночных сменах в службе береговой охраны. Потом он живо описал свои приключения во время прохождения пролива Магеллана. Все это они делали с целью скрыть одолевавшее их волнение. После пирога, который оказался верхом кулинарного искусства, они собрались уходить и Кристи со слезами на глазах попрощалась с Оливией.
Когда они подъезжали к ее дому, Оливия сказала:
— Вечером у меня прощальный ужин для сотрудников. В десять утра я буду готова к отъезду и, раз уж мы скоро станем мужем и женой, надеюсь, ты доверишь мне доставить тебя в Филадельфию. Встретимся завтра в твоем отеле около половины десятого.
— Договорились, — согласился Мэтью.
Он остановил машину перед «отвратительной» дверью. Выйти она не успела — он взял ее за плечи и привлек к себе. Она ахнула.
