— А я хочу, чтобы ты осталась, — твердо ответил Холден.
Джазлин покачала головой.
— Джазлин Палмер, послушай-ка меня, — сурово начал Холден. — Мы ведь уже договорились, что мы с тобой друзья. Товарищи. С тобой я могу быть спокоен, не ждать подвоха, не опасаться, что ты строишь планы, как бы заманить меня под венец…
— Еще чего! — фыркнула она.
— Вот именно, — подтвердил он. — Понимаю, это звучит нескромно, но мне, как и тебе, частенько приходится спасаться бегством от представителей противоположного пола. Ты не представляешь, какое это редкое удовольствие — общаться с девушкой, точно зная, что в голове у нее не звучит известная мелодия Мендельсона!
Он, разумеется, имел в виду «Свадебный марш».
— Боже упаси! — в притворном ужасе воскликнула Джазлин.
Оттого ли, что Холден попросил ее остаться, или из-за признания, что он наслаждается ее обществом, но с души у нее словно камень свалился.
— Пощади меня, Джазлин! — взмолился он, и девушка снова уставилась на него в немом изумлении. — Не оставляй на растерзание любящей тетушке! Я обожаю Грейс, но порой ее благие намерения меня утомляют. Уверяю тебя, не успеешь ты уехать, как она сосватает мне какую-нибудь девицу и начнет строить воздушные замки!
— Да ты шутишь! — воскликнула Джазлин. Он здесь живет и, уж конечно, знает всех женщин в округе! Кстати… — Ох! — вскрикнула она вдруг и, поймав его удивленный взгляд, объяснила: — Кстати, о воздушных замках — у меня ведь сегодня свидание!
Трудно сказать отчего, но Холдена это известие совсем не порадовало. В одно мгновение улыбка его сменилась хмуро-настороженной гримасой.
— С кем? — требовательно поинтересовался он.
— С Дэвидом Масгроувом, — машинально ответила Джазлин.
— С доктором, что ли?
— Ну да. Нас познакомила твоя тетя.
— Теперь понимаешь, что я имею в виду? — мрачно процедил Холден. — У нее просто талант к…
— Ну, она же не специально нас знакомила! — перебила его Джазлин. — Мы гуляли и столкнулись с Дэвидом — он как раз шел к пациенту. — (Холдена, судя по всему, это объяснение не убедило.) — Я о нем совсем забыла! — поспешила добавить Джазлин. — Хорошо, что вспомнила сейчас, а не в поезде!
— Так ты все-таки уезжаешь? Оставляешь меня на растерзание? — (Джазлин чувствовала, что еще немного — и она не сможет противиться его обаянию.) — Я-то думал, мы друзья! — упрекнул ее Холден.
— Ты действительно хочешь, чтобы я осталась? — серьезно спросила она. — Приглашаешь меня погостить у тебя?
Взгляды их встретились. Несколько секунд Холден и Джазлин не сводили друг с друга глаз. Наконец он улыбнулся, и улыбка эта растопила горечь в ее сердце.
— Разумеется! А в награду за свое гостеприимство хочу посмотреть, как ты в шортах и в маечке залезешь в воду!
Сердце ее ухнуло вниз, словно на «американских горках».
— В воду? — сдавленным голосом повторила она. Затем, когда немного успокоилась, спросила: — Предлагаешь искупаться? Одетыми, как есть?
Улыбка его растянулась до ушей.
— Если хочешь, могу раздеться, — предложил он.
Несколько мгновений Джазлин молча смотрела на него, словно не понимая, что он говорит. И вдруг тревога и напряжение последних недель растаяли, исчезли без следа, сменившись восхитительной и волнующей беззаботностью.
— Знаешь, давай никогда больше не ссориться! — проговорила она, протягивая ему руку.
Не отрывая глаз от ее лица, Холден торжественно пожал хрупкую ладошку, и душа Джазлин запела от радости.
— Договорились, — ответил он.
Он отпустил ее руку, и Джазлин, повинуясь внезапному безумному порыву, сбросила туфли.
— Ну, кто быстрее? — задорно крикнула она и бросилась бежать к морю.
Она вбежала в море первая и поплыла, стиснув зубы, — солнце еще не прогрело воду, и дрожь пробирала до костей. Холден уже плыл рядом, ритмично взмахивая руками. Может быть, он все-таки опередил ее? А впрочем, какая разница!
— Холодно! — крикнула она.
— Что, радуешься, что не разделась? — поддразнил ее Холден, и Джазлин расхохоталась в ответ. Никогда еще она не чувствовала такой свободы, такой гармонии со всем окружающим, такого мира с самой собой.
Довольно скоро они поплыли к берегу. Оба изрядно замерзли, и Холден предложил, чем торчать в море, как он выразился, «до посинения», лучше поскорее выйти и добраться до дому бегом.
Они бежали бок о бок. Холден умерял шаг, чтобы Джазлин не отставала. Рембрандт весело трусил впереди.
— А теперь — горячий душ! — предложил Холден, когда они вошли в холл, и Рембрандт скрылся на кухне.
Джазлин заметила, что Холден не сводит глаз с ее влажных волос и сияющего лица.
— Видит Бог, я не встречал еще женщины очаровательнее тебя! — воскликнул он вдруг, словно не в силах сдержать нахлынувшие чувства.
— Так я и поверила! — парировала Джазлин (чересчур поспешно, как сама почувствовала). — Ой, твой ковер! — воскликнула она, заметив, что с мокрых шорт капает соленая морская вода, и поспешила наверх.
— Так ты остаешься? — крикнул Холден, не трогаясь с места, лишь провожая ее взглядом.
Джазлин обернулась и присела в шутливом реверансе.
— Спасибо, что спросил, — конечно, остаюсь!
Холден молча кивнул и исчез из поля зрения.
Приняв горячий душ, вымыв с шампунем и высушив голову, Джазлин села перед зеркалом расчесывать волосы. Глаза ее сияли счастьем, и в этот миг Джазлин впервые усомнилась, так ли безобидна ее дружба с Холденом Хэтуэем.
Она счастлива, когда с ним разговаривает. Она едва не задыхалась от счастья, купаясь вместе с ним. Потом они бежали домой, она смеялась его шуткам… и опять-таки была счастлива как никогда. Но разве этот головокружительный восторг, от которого замирает сердце и щемит в груди, — то чувство, что испытываешь, общаясь с друзьями?
Друзей у нее было много, но Джазлин не могла припомнить, чтобы хоть один заставлял ее задыхаться от счастья так, как Холден. Должно быть, говорила она себе, не в Холдене дело — она просто радуется, что наконец-то избавилась от звонков Тони Джонстона… Но что-то здесь не складывалось. Джазлин и раньше умела радоваться жизни, но в прежнем ее счастье было что-то от безмятежного младенческого сна. Теперь она словно проснулась, все чувства обрели пугающую, почти болезненную остроту. Это ей нравилось, но в то же время удивляло и озадачивало.
Дом только начал просыпаться. Джазлин не спешила вниз. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что, раз уж она решила остаться, не стоит лезть Холдену на глаза.
Не докучать ему своим обществом оказалось проще простого. Услышав, что отец вышел из спальни, Джазлин направилась вниз, чтобы присоединиться к остальным за завтраком. Грейс с племянником уже сидели за столом и обсуждали предстоящую поездку в город.
