— Что не так? Чего они вылупились? У меня что-то с лицом, бейба?
Да нет. С лицами у нас все в порядке. А вот с залом… Точнее, с моей половиной зала, не совсем. Он весь уставлен вазами с сиренью.
Несмотря на то, что цветы сиреневого цвета, а не красного, я все равно какое-то время думаю, что их прислал Максим. Может, потому что мне хочется так думать? Хочется верить, что он поменял позицию и решил продолжить со мной общение. И пусть я дочь Рустама Багримова — Максим все же хочет встречаться дальше.
— Да, крошка, это точно для тебя, а не для меня… — присвистывает Лин, оглядывая зал, буквально запичканный цветами. — Зверг, очевидно, все-таки не передумал с тобой общаться из-за отца…
Стоит подруге произнести эту фразу, как из раздевалки с очередным букетом сирени в руках выходит Антон.
Ожидания не оправдались. Цветы все же не от Максима.
— Привет, малыш, — серьезно, без улыбки произносит бывший парень, подойдя ближе ко мне. — Ждал тебя. Ты ведь не отвечаешь.
Лин презрительно фыркает.
Я кладу ладонь на плечо девушки и многозначительно смотрю на нее, мол "все нормально, я поговорю с ним сама".
Она только пожимает плечами и отходит к стойке регистрации. Я же направляюсь к окну, подальше от любопытных глаз и ушей, и жестом подзываю Антона к себе.
— Рада, что ты услышал про мои любимые цветы, Антон, но это ничего не изменит между нами. Поэтому не стоило все это делать…
— Ами, — снова серьезно говорит парень, заглядывая мне в глаза, — это ведь не все. Только начало. Я же сказал, что буду за тебя бороться. Не отступлю. Я уже понял, каким дураком был, и что говорил дурацкие вещи. Больше подобного не повторится. Клянусь, малыш. Знаю, что ты вчера пошла на свидание со Звергом. Меня от ревности чуть наизнанку не вывернуло. Мне твои чувства теперь более, чем понятны. Не встречайся с ним больше. Ты ведь не знаешь его и ничего о нем, а я знаю.
— Антон… — устало вздыхаю, передернув плечами.
Разумеется, я не стану говорить бывшему, что с Максимом встречаться мы уже не будем, и почему, я тоже объяснять не хочу, да и не считаю нужным. Антон теперь мой бывший. И у него нет права знать, что и как происходит в моей жизни. А после его вчерашних гневных смс о том, что я решила стать потаскухой, мне вовсе неприятно с ним беседовать.
— Что бы ни было между мной и Звергом, это уже не твоего ума дело. Не вмешивайся, пожалуйста. Твоя настойчивость мне не нравится. Нужно было проявлять ее тогда, когда я часами тебе названивала, а ты не отвечал, потому что спал со своей подружкой. Сейчас уже ничего не исправить. Уходи по-хорошему и не доставай меня больше.
Губы Антона сжимаются, а брови сходятся на переносице, он пару секунд смотрит на меня исподлобья хмурым взглядом, а затем цедит:
— Ну что ты какая? Зачем эта игра? Я ведь понял, что ты только из мести с ним пошла на встречу. Он удобно под руку подвернулся как раз тогда, когда между нами начался разлад. Ну че ты и с ним, и со мной играешь-то, а?
Мое терпение на исходе и уже хочется наорать на парня, чтобы он перестал городить всякую чушь, но только открыв рот и сделав шаг к нему навстречу, застываю, так и не произнеся ни звука. В несольких метрах от нас стоит Зверг. И судя по его пылающему взгляду, последнюю фразу Антона он точно слышал.
Максим глазами обводит уставленный цветами зал, после чего снова смотрит на нас с Антоном. На губах появляется уже знакомая мне усмешка.
Что он здесь делает? Зачем пришел? Сказал же, что мы больше не увидимся, или все-таки передумал?
Пальцы начинают слегка покалывать — я надеюсь, что Максим сейчас подойдет, прикажет Антону убираться, а затем попросит меня еще об одной встрече, и плевать на мои родственные узы с Рустамом Багримовым, но ничего из этого не происходит. Мужчина просто безразлично отворачивается и подзывает Демьяна — это наш менеджер.
— Зал освободи от всей этой… порнографии, — требовательно произносит он, а меня окатывает такой волной злости, что хочется закричать. — И следи, чтобы твой персонал работой занимался, а не личные вопросы решал.
То есть, вот как, да? Сам не желает со мной иметь ничего общего из-за моего папы, и теперь ведет себя так, будто его оскорбил тот факт, что Антон припер сюда цветы и заявил, что я лишь из мести с Максимом встретилась?! Мне только такой вывод на ум приходит! Вчера он с бешеной страстью ко мне прижимался, говорил, что хочет, а сегодня все прошло? И всего-то надо было узнать, кто я такая, как страсти и не бывало. Лин права — немного я и потеряла.
— Тут как тут, — выплевывает Антон, стрельнув глазами в сторону Зверга, который продолжает давать какие-то наставления персоналу.
Я же пытаюсь справиться с обидой и бешенством, раздирающими меня изнутри.
— К тебе что ли прибежал, а, детка?
Не знаю, чем я руководствуюсь в следующий момент, наверное просто эмоции взяли надо мной власть, желание заткнуть мужчину за пояс и продемонстрировать свой характер перебили инстинкт самосохранения и затоптали ростки здравого смысла. Только со Звергом так происходит со мной. Мой контроль над собой начинает колебаться, пока не вылетает к чертям за все допустимые границы.
Я кладу ладонь на плечо Антона и мило улыбаюсь парню.
— Может быть и из мести. Ты меня ранил, Антон. Как собираешься исправлять ситуацию? Цветов будет недостаточно.
Даже не вижу, как реагирует на мои слова бывший парень. Мне неинтересно. Я смотрю на него, но все органы чувств сконцентрированы на другом человеке. Очень надеюсь, что сумела его задеть. Может, я и не из большинства, но когда дело касается ущемленного чувства собственного достоинства, то я обычная женщина, и не собираюсь это проглатывать.
— Я все сделаю, малыш. Обещаю! Честное слово! Ты правильно поступишь, если дашь мне этот шанс. О большем даже просить не смею. Только не играй в игры, прошу тебя, детка! Это никому не нравится, — начинает тараторить Антон, а я все смотрю поверх его плеча на Зверга, который даже не поворачивается больше в нашу сторону.
Его плечи напряжены, и мне кажется, он все слышал. Он же слышал? Или все-таки нет?
— Давай увидимся вечером, Антон. В клубе. Как тебе такое предложение? Там и поговорим, — продолжаю я свою игру.
Антон, разумеется, соглашается. Широко улыбается, затем прижимает меня к себе и крепко целует в губы. Я позволяю ему себя поцеловать, даже не придав значения тому, что ровным счетом ничего не чувствую от его поцелуя. Он целует не так, как Максим. Это я еще вчера поняла. В поцелуях Зверга была жажда, нетерпение. В поцелуях Антона слишком много хаоса и суеты, желание показать свою самцовость, утвердить превосходство. Я не чувствую потребности конкретно во мне.
— Максим Андреевич, — здоровается он со Звергом, направляясь к выходу. Взгляд победителя, плечи расправлены и на лице я вижу довольную ухмылку, когда парень поворачивается ко мне, прежде чем выйти. Он считает, что утер нос своему баснословно богатому спонсору.
Я же гордо вскидываю подбородок, когда Максим наконец удостаивает меня своим синим взглядом, после чего иду к стойке регистрации. Надо работать. А он пусть катится подальше на своем Бугатти, раз встречаться больше не хочет, но стоит мне повернуться спиной к мужчине, как я ощущаю его приближение. Горячее дыхание касается моего затылка, руки сжимаются на плечах.
— Ты уволена, — шепчет он мне на ухо.
Затем резко отпускает и отходит, оставив на моих руках огненные следы от своих пальцев.
8 глава
Амилия
— Нет, ты серьезно собралась идти в клуб с Антоном? С АН-ТО-НОМ? — верещит Лин, жуя копченый сыр, пока я неторопливо выбираю, что надеть из всего купленного сегодня.
Внутри до сих пор все кипит от негодования после того, как Зверг меня уволил и просто ушел. Даже не объяснил свое решение! Я, разумеется, упрямо осталась в зале, и продолжила выполнять работу. Пусть сначала объяснит, за что меня уволил, а так, он мои права, получается, нарушает. Правда, Лин сказала, что качание прав, к которому мы привыкли в Америке, в России не столь активно работает. Когда постоянно здесь живешь, сразу это понимаешь. Особенно, если ты временный работник.
