провела рукой по волосам, чувствуя, как подрагивают кончики пальцев. Помедлив, я сказала в сторону, точно обращалась не к нему, а к бокалу с шампанским.
— Мне было 18, когда меня изнасиловали. Это было страшно, это было больно. Прошло семь лет, но до сих пор, как ни пыталась, я не смогла забыть. И каждый раз, когда доходит до секса, я… Я не могу. Понимаешь, это сильнее меня. Я притворялась с другими, но с тобой не хочу! Просто ты должен знать. Их было трое. Когда это случилось, я была девственницей.
Я облегченно выдохнула, наблюдая, как в бокале на столе тают последние пузырьки воздуха. «Ну, вот и все», — обреченно подумала я, ожидая его вердикта. Я намеренно смотрела в сторону, боясь увидеть на его лице признаки жалости. Что он скажет? Обвинит, посмеется, испугается, или равнодушно проводит до двери?
Пока я гадала, Данил встал, молча прошелся по комнате, взял с подоконника пачку сигарет. Затем открыл окно и затянулся. «Ну что же он медлит», — я начинала нервничать. Хотелось поскорее расставить все точки.
— Наверное, мне лучше уйти, — робко произнесла я.
Данил резко обернулся, одним щелчком отправил в форточку недокуренную сигарету. Он порывисто подошел ко мне, остановился в двух шагах от дивана.
— Почему? — услышала я его голос.
— Просто… просто я думала, что ты не захочешь…
Не успела я договорить, как он, опустившись рядом, притянул к себе и заключил в объятия мое сжавшееся в комочек тело.
— Девочка моя, — шепнул он, — моя маленькая пчелка.
Он гладил мои волосы, касался губами лба. Нежно и бережно, как ребенка, прижимал к себе. Я зябко ежилась в его объятиях, пытаясь спрятать лицо на широкой груди. Напряжение, наконец, отпустило, и слезы поползли по щекам, промачивая ткань его футболки.
— Я думала, ты не захочешь, — всхлипывая, повторила я.
— Шшшш, — прошептал он в мою макушку и еще крепче прижал к себе. Я вцепилась пальцами в его плечи в ответном объятии. Благодарная, ожившая, влюбленная…
… На часах было за полночь, а мы все еще лежали в обнимку на диване. Моя голова покоилась у него на груди. Мы просто лежали рядом, и я ощущала тепло его тела. Я говорила, а он слушал! И я без слов понимала его реакцию, улавливая малейшие перемены сердечного ритма. Он прижимал к себе мою голову, одна его ладонь лежала на моей руке, вторая неспешно кончиками пальцев поглаживала обнаженное плечо.
Мы лежали, точно любовники, утомленные и пресыщенные. Но на сей раз не физической близостью. А внезапным слиянием наших душ. Этот момент откровения казался мне чем-то гораздо более важным. Я была одета, но в то же время обнажена. Я открыла ему то, что не показывала никому другому. И он принял меня, он остался со мной. Он был рядом…
— Что это? Спортивный интерес? — спросила я с улыбкой.
Он тихо засмеялся.
— Я хочу стать первым для тебя. Первым мужчиной, с которым ты испытаешь наслаждение.
— Ты настолько уверен в себе? — поддела я шутливо, и, прежде чем он ответил, попросила, — Если не получится, обещай оставить попытки? Не хочу, чтобы ты потратил остаток жизни на секс-терапию.
— Жизнь долгая, у нас еще много времени, — задумчиво произнес он.
Я не заметила, как уснула. А открыв глаза, увидела, что снаружи наступило утро. Мягкий свет окрасил прохладные стены. Укрытая пледом, я лежала на диване. Одна. И в первую секунду пробуждения мне почудилось, что все случившееся прошлой ночью — лишь плод моего воображения. Однако на кухне звякнула посуда, и я села, сонно потирая веки.
— Я приготовил нам кофе, — отозвался Данил, — иди сюда.
Игнорируя его приглашение присоединиться, я прошмыгнула в ванну.
— У меня нет с собой зубной щетки, — крикнула я из-за двери. Мне не хотелось появляться перед ним растрепанной и помятой. В наше первое утро вместе.
— Возьми мою, — ответил он и, преодолевая сопротивление моих рук, шагнул внутрь тесной, обклеенной кафелем комнаты.
— Не смотри на меня, — смущенная его взглядом, я наклонилась над раковиной и принялась чистить зубы. Он выглядел бодрым и, наверняка, проснулся задолго до моего пробуждения. А значит, видел меня спящей. «Этот мужчина знает обо мне слишком много», — не без удовольствия подумала я.
Пробуя кофе, я все еще стеснялась смотреть на него. Мои ночные откровения, приправленные несколькими бокалами шампанского, теперь выглядели по-детски глупо. Но он не смеялся. Наоборот, был слишком серьезен.
— Майка, — произнес Данил и я осмелилась взглянуть ему в глаза, — ты ведь не жалеешь о том, что рассказала мне все?
Я замерла с чашкой в руках, пытаясь угадать в выражении его глаз намек на сомнение.
— Нет, — я покачала головой, — если ты не жалеешь о том, что услышал.
— Я сожалею только о том, — он протянул руку и дотронулся до моей щеки, — что не могу изменить прошлое.
— Я тоже, — с грустью заметила я и сделала глоток.
— За то мы можем вместе попробовать изменить наше будущее, — он вопросительно посмотрел на меня. И это «наше» прозвучало для меня лучше всяких признаний.
На свадьбе сестры, ко всеобщей радости, я появилась с новым кавалером. Представлять Данила в качестве своего парня было невыразимо приятно! Весь день он держался рядом, стойко вынося на себе любопытные взгляды моей родни. Уже в ресторане, когда добрая половина гостей, увлеченные застольем, позабыли о причине торжества, Лизка выкроила момент и приблизилась к нам.
— Рада, наконец, увидеть того, кто заставил глаза моей сестры вновь загореться, — произнесла она и многозначительно посмотрела на Данила. Он польщено улыбнулся. А я одернула сестру.
— Вы с ней такие разные, — заметил он позднее.
— Да, — признала я, — но Лиза мне очень дорога.
— Это здорово, — он задумался, — у нас с братом нет такой близости.
И к своему удивлению я поняла, что почти ничего не знаю о нем. А значит, теперь пришла его очередь посвящать меня в свои тайны.
Мы встречались уже почти месяц. Лизка, увлеченная замужними буднями, звонила все реже. И я была даже рада! Теперь все свое время я посвящала ему. К каждой новой встрече я готовилась, точно к выпускному балу, тщательно выбирая образ. Отныне я проводила часы у зеркала, блокируя ванную комнату, приводя в порядок свое тело: «сделать эпиляцию, выбрать наряд, избавиться от прыща на носу»…
Мне хотелось стать лучшей версией самой себя! И я, недавно поднимавшая на смех Лизкины манипуляции, сама обзавелась дюжиной палеток, кисточек и приспособлений для укладки волос. Я с головой ушла в эти новые ощущения. Это
