Розмари улыбнулась в ответ, радуясь, что он смог все понять. Естественно, его гордость уязвлена, но Розмари была уверена, что он быстро оправится от этого удара. Она страстно на это надеялась, потому что знала, что никогда не сможет ответить на его чувства.
— Возможно, в будущем ты и сам не захочешь целовать меня, — проговорила она.
Ей не хотелось обижать Хью. Она подавила желание оказаться в одиночестве, потому что это было бы несправедливо по отношению к нему. Разговор не клеился, и, когда они дошли до места, где Розмари оставила машину, Хью не сделал попытки ее удержать.
— Я тебе позвоню, ладно? — спросил он, очевидно смирившись с тем, что Розмари хочет остаться одна.
— Да, и заходи иногда, — ответила она с улыбкой, затем положила руки ему на плечи и поцеловала в щеку.
Хью напрягся, но взял ее руки в свои.
— Спокойной ночи, Розмари, — сдержанным голосом произнес он. — Я позвоню тебе на днях.
Он быстро ушел прочь и скоро затерялся среди деревьев. Розмари вздохнула и села в машину. Нельзя отрицать, что Мэтт Уиндборн вызвал целую бурю в их отношениях. Как ей быть с ее чувствами? Но разве можно что-то поделать, если любовь не взаимна? Принять это спокойно, жить как раньше и надеяться, что со временем боль пройдет? Единственной альтернативой может быть попытка понравиться любимому человеку. Конечно, если он испытывает к тебе какой-то интерес, но если он уже влюблен в другую? В такой ситуации Розмари еще не была. В школе и медицинском колледже ее чувства к противоположному полу всегда были взаимными.
Розмари пыталась привести мысли в порядок, но скоро перестала думать о том, как ей справиться со своей любовью, и вернулась к образу Мэтта. Он был олицетворением всего, о чем можно мечтать в мужчине. Конечно, она видела его только несколько раз, но ей казалось, что они знакомы целую вечность. Розмари сомневалась, что сможет полюбить кого-нибудь другого. В течение нескольких следующих дней мысль о Мэтте согревала Розмари сердце. Однажды она остановила машину перед его домом, когда его не было, чтобы посмотреть, как продвигаются дела с цветником. Ее сердце радостно забилось. Очевидно, он побывал в питомнике, купил цветы и растения в горшках, среди которых было немало ее любимых: георгины, хризантемы, золотарник, маргаритки и несколько листопадных растений. Хризантемы уже расцвели яркими вспышками, а перед клумбой красовались розовые, белые и ослепительно красные герани. Этот человек любил красоту, любил все, что росло. На глаза Розмари навернулись слезы. Как здорово было бы создавать свой дом вместе с ним! Она схватилась за маленькие плетеные ворота. Надо прекратить предаваться мечтам.
— Привет! Задумались?
Розмари вздрогнула. Мэтт стоял рядом с ней.
— Я… — Она моргнула и слабо улыбнулась ему. — Я просто хотела посмотреть на ваш сад.
Он кивнул:
— Я вас ждал. Ну как вам?
— Замечательно.
— Вот что может сделать визит в питомник, — заявил Уиндборн.
— Но вы все сами придумали, сделали клумбы.
— Верно, — согласился Мэтт и странно взглянул на нее. — Знаете, мне хотелось бы вас понять, — неожиданно прибавил он.
Розмари раскрыла глаза от удивления:
— В каком смысле?
— Ну… Не знаю, говорите ли вы это из вежливости или действительно так думаете.
Розмари покраснела, сообразив, что если будет говорить Мэтту слишком много комплиментов, то выдаст себя. Но она тут же рассердилась на него за то, что он усомнился в ее искренности.
— Конечно же я говорила правду. Мне бы тоже хотелось вас понять. Иногда мне кажется, что вы самый грубый человек на земле!
— А иногда нет? — подсказал он.
— А иногда самый ужасный.
— Что ж, зато все ясно. А теперь, если не возражаете, я хотел бы пройти к моему дому.
В душе Розмари боролись гнев и обида, она быстро отошла от забора и направилась к машине. Но когда включила мотор, ее гнев иссяк и осталась только боль. Она сжала губы, чтобы не расплакаться, и тронулась в путь. Затем приняла решение, что больше ни за что не остановится перед его домом. Никогда. Единственный способ справиться со своими чувствами — стараться избегать встреч с ним. Она и не думала, что можно полюбить такого ужасного человека. Но тут у Розмари потеплело внутри, потому что, несмотря на все свои недостатки, Мэтт был все-таки самым замечательным на свете. Если бы все было по-другому! Если бы он хотя бы чуть-чуть любил ее, если бы не было Лидии, если бы…
Гордость помешала ей продолжать, но только на несколько секунд. Розмари никогда не была склонна к самообману, а гордости не было места рядом с любовью. Ей нельзя жалеть себя. Когда Розмари приехала домой, отец показывал свой сад окружному инспектору.
— Видите? — обратился он к Розмари. — Я воспользовался вашим приглашением.
— Я очень рада. Будете пить чай?
— Да, спасибо.
Розмари пошла в дом. Денни уже поставила чайник на огонь.
— Зачем окружной инспектор пришел к твоему отцу? — спросила она, расставляя посуду на подносе.
— На это нет особых причин, Денни. Я его пригласила. Отец любит, когда к нему приходят полюбоваться его садом.
— И все?
Розмари засмеялась.
— Ну конечно. Что же еще? Если только поговорить про лес. Ты же знаешь, как отец любит эту тему.
Когда она внесла чай, окружной инспектор и ее отец уже говорили о лесоводстве, но вскоре разговор сосредоточился вокруг Мэтта.
— Некоторые мои пациенты очень хорошо отзываются о нем, — заметил отец Розмари.
— Лесничие? — уточнил окружной инспектор.
— Да, и их жены. Довольно многие считают, что он лучший лесничий, с которым им доводилось работать.
Розмари мысленно поблагодарила его. Сама она не слышала мнения пациентов о Мэтте, но ее отец был более разговорчив с ними.
— Да? — протянул окружной инспектор. — И что двое других лесничих? Что они думают? Конечно, это между нами.
— Об этом вам следует спросить у Розмари. Она видится с ними чаще меня, — ответил Джон Филдинг.
Но Розмари был не по душе этот разговор. Ей казалось, что подобные вопросы неуместны со стороны окружного инспектора.
— Мне кажется, надо спрашивать их, а не меня, — сухо возразила она и добавила: — Если вообще в этом есть необходимость.
— Розмари! — воскликнул отец.
Но окружной инспектор не смутился.
— Я знаю, о чем вы подумали, и где-то вы правы. Окружной инспектор должен сам принимать решения. Так я и делаю. Но сейчас я здесь не как инспектор. Вы и ваш отец врачи. На вас лежит ответственность. С кем-либо другим я не стал бы обсуждать моих лесничих.
— Но зачем вам нужно знать чье-то мнение? — спросила Розмари.
