— Но зачем вам нужно знать чье-то мнение? — спросила Розмари.
— Потому что мне интересно, что думают люди со стороны. Ваше мнение и мнение вашего отца очень важны для меня.
— Если хотите знать, я считаю, что он очень хороший человек, — заявила Розмари.
— Рад это слышать, — мягко ответил инспектор. — Это мне очень поможет. Значит, вы с ним ладите?
— Я этого не говорила. Просто высказала мое мнение о нем как о человеке.
— Это уже лучше. Некоторые из кожи вон лезут, чтобы угодить всем, но часто такие люди не выдерживают проверки временем.
С этим Розмари не могла поспорить и просто кивнула. Ей хотелось, чтобы инспектор прекратил обсуждать Мэтта. Было больно это слышать, и осталось одно желание: оказаться одной. Но Розмари знала, что ей часто придется испытывать эти чувства и не всегда удастся их скрыть. Она даже решила, что это не выход. Ей было не понять, почему инспектор таким образом говорит о своих лесничих. Это было очень странно. Или это ее отец первым упомянул Мэтта? Обычное обсуждение нового человека. В любом случае она не может передать то, что говорили о Мэтте Хью и Джерри.
Розмари была рада, когда инспектор ушел, но за ужином ее отец сказал:
— Кажется, милая моя, тебе не по душе пришелся наш инспектор.
Розмари принялась все отрицать:
— Просто мне не понравилось, что он спрашивал наше мнение о лесничих.
— В особенности о главном лесничем? — заметил отец.
— Да.
— Ага.
— И что это значит? — спросила Розмари. Отец не мог догадаться о ее чувствах к Мэтту.
Но он только пожал плечами:
— Ничего. Просто пытаюсь разобраться. Я заметил, что ты отказалась передавать то, что говорили о Мэтте другие лесничие.
— Да. Я по-прежнему считаю, что инспектор не имел права задавать такие вопросы.
— Дорогая, когда-нибудь ты будешь рада, что он их задал. Я-то понимаю, что происходит вокруг.
— Я бы хотела, чтобы мне объяснили, — резко отозвалась Розмари. Она почувствовала, что происходит что-то странное и это касается Мэтта.
Розмари не заметила, что Денни и ее отец переглянулись, потом отец небрежно ответил:
— Я думал, ты в курсе. Ты ведь с ними дружишь. Кстати, как Хью и Джерри ладят с Мэттом?
— Думаю, неплохо. Просто они не согласны с некоторыми его методами.
Розмари мысленно поблагодарила Денни, которая в ответ на ее слова заметила:
— Профессиональная зависть. Со временем все уладится.
— Конечно, Денни, ты права, — с облегчением согласилась Розмари.
Но ее радость была недолгой. Через пару дней она встретила Джерри в Брокенхерсте, а поскольку был полдень, он пригласил се выпить с ним кофе. Она справилась о Лиз и детях, но он отвечал рассеянно, а потом спросил:
— Хью говорил тебе, что случилось в одном из питомников?
У Розмари екнуло сердце, но она покачала головой:
— Надеюсь, ничего страшного?
Джерри поморщился:
— Ничего страшного! Все сеянцы погублены.
Розмари стало нехорошо.
— Что произошло?
— Их опрыскали не тем составом. Выпаренная нефть вместо уайт-спирита.
— Но это ужасно! Как такое могло случиться?
— Ты меня спрашиваешь? Слава богу, я не главный лесничий. Но если бы им был Хью или даже я, этого не произошло бы. В этом я уверен.
— Откуда ты знаешь? Это могла быть ошибка.
Джерри уставился на нее:
— Ошибка? Ты шутишь. Я знаю, что этого не произошло бы, будь в ответе Хью или я. Мы не знаем нового человека, и потом, у него та же квалификация, что и у нас.
— Он не получил бы этого места, если бы не был опытным лесничим, — сухо возразила Розмари.
— Что до этого… — Джерри пожал плечами, потом взглянул на часы. — Не возражаешь, если я пойду, Розмари? Мне надо кое-что купить для Лиз, а потом мы на день уедем в Борнмут. У меня выходной, и я собираюсь провести его с пользой. Увидимся!
Розмари заказала себе еще чашечку кофе. У нее не было причины сомневаться в словах Джерри, но она просто не могла поверить, что Мэтт виноват в случившемся, несмотря на то что он нес ответственность за все, что происходило в лесу. Возможно, он поручил опрыскивание кому-нибудь другому, а этот человек по ошибке взял не ту канистру.
Столик Розмари стоял у окна, и она увидела на улице Мэтта. Ее сердце забилось, и она смотрела ему вслед, пока его высокая фигура не скрылась из вида. Через несколько минут, к ее удивлению, он вошел в кафе. Мэтт огляделся по сторонам, увидел ее, и Розмари кивнула.
— Можно присесть? — поинтересовался он, подойдя к ее столику.
— Конечно. — Она улыбнулась, но его лицо осталось непроницаемым. Естественно, он обеспокоен случившимся в питомнике, но Розмари решила, что не стоит говорить ему, что она уже знает о несчастье. — Кажется, сегодня утром все собрались в Брокенхерсте, — заметила она.
Мэтт сел и подозвал официантку.
— Все?
— Сначала Джерри Маршалл, теперь вы. Конечно, не все, но…
— Вы забыли окружного инспектора.
— Он в городе? Я его не видела с тех пор, как… — Розмари замолчала.
Голос Мэтта был ледяным, и она почувствовала, что что-то случилось.
Он кивнул девушке, которая принесла кофе, потом спросил с канадским акцентом:
— С тех пор как он был в вашем доме несколько дней назад?
Розмари уставилась на него:
— Верно.
Он заходил к отцу.
— Заходил к отцу, — размеренно повторил Мэтт. — И пока он был там, вы с ним мило побеседовали.
Розмари покраснела, и ее сердце учащенно забилось.
— Я не понимаю, на что вы намекаете, мистер Уиндборн. — Она чуть не назвала его Мэттом.
Выражение его лица было каменным, глаза холодные.
— Нет? Тогда я должен объяснить, хотя не могу обещать, что это будет вежливо, мэм. Догадываюсь, что вы мило побеседовали о лесе вообще и о моей персоне в частности. Поправьте меня, если я ошибаюсь, и я с радостью извинюсь.
Мгновение Розмари изумленно смотрела на него, не веря, что он обвиняет ее. Он глядел на нее с ледяным гневом и презрением и ждал ответа.
Розмари выпрямилась и вскинула голову.
— Хорошо, раз уж мы решили говорить начистоту, — начала она, пытаясь унять дрожь в голосе. — Мы действительно беседовали о лесе и о лесничих, в том числе и о вас. А почему бы и нет?
— И правда, почему? Вы сказали мне все, что я хотел услышать.
Он отодвинул стул и, оставив чашку нетронутой, направился к дверям.
Розмари, дрожа и с трудом сдерживая слезы, допила кофе и вышла тоже. Сначала она не могла думать трезво, не верила тому, что случилось. Но ей пришлось собраться с мыслями и отправиться на утренний обход пациентов. В течение дня образ Мэтта то и дело вставал у нее перед глазами, и выражение гнева и презрения резало ее по сердцу точно ножом. Она с трудом дождалась конца дня и оказалась в кресле своей гостиной со стаканом шерри в руке, который налила для нее Денни.
