Бренна вцепилась в его плечи и целовала, целовала его. Прикосновение легкой щетины почему-то возбуждало еще сильнее. Она узнала его вкус, его запах. Сладкая волна захлестнула ее, и она задрожала.
Его зубы осторожно прикусили ее нижнюю губу. Он прижал ее к себе еще крепче, и его локоть ударился о руль. Он откинулся назад, и она осталась одна, растерянная и парализованная желанием, которое он в ней разжег.
— Пошли. Закончим в доме.
Его хриплый голос и порыв свежего ветра вернули Бренну на землю.
Она в изнеможении откинулась на спинку сиденья.
— Нет. — Голос ее дрогнул в унисон с сердцебиением. — Это невозможно.
— Возможно. — Он криво усмехнулся. — Но не здесь.
Бренна тряхнула головой, чтобы прийти в себя.
— Не верю.
— Я тоже.
Он поправил очки и пригладил волосы. Его движения дали ей понять, что он заворожен не меньше, чем она. Почему-то это успокоило ее.
— Я не хотел, — тихо признался он.
— Отвези меня домой.
— Нет, я…
— Прямо сейчас. — Бренна разжала кулаки, чтобы на ладонях не выступила кровь. Ее все еще тянуло к нему. И осознание этого факта приводило в ужас. — Будь ты как угодно сексуален, я не собираюсь спать с тобой.
Его глаза сверкнули в темноте.
— Так ты находишь меня сексуальным?
Он еще смеет издеваться!
Лицо его осветила дьявольская усмешка.
— Недолго мы бы проспали в одной постели. Но я обещал тебе отдельную комнату.
— Я хочу домой.
— С утра, сразу. Договорились?
— Нет.
— Давай выждем хоть несколько часов, чтобы суматоха улеглась. Утром мы переговорим с Хэдденом и все ему объясним, и я навсегда исчезну из твоей жизни. Идет?
И снова все смешалось в голове Бренны. Ей не терпелось вновь оказаться дома, но нельзя допустить, чтобы полиция арестовала этого человека, пусть он и взломщик. И одновременно, как это ни глупо и нелогично, ей вовсе не хотелось, чтобы он уходил из ее жизни.
— Наверное, я сошла с ума.
— Знакомое чувство, — пробормотал Спенсер. — Держи. — Он вынул ключи из замка зажигания и протянул их ей. — Если хочешь сейчас ехать домой — пожалуйста. Я устал и сразу же лягу спать. Только до утра не рассказывай полиции, где я. Ладно? На тюремных нарах не так сладко спится.
Он вышел из машины.
Ну отчего Бренна почувствовала себя обманутой?
Она взвесила в руке ключи, обдумывая варианты. Здравый смысл велел ей немедленно сесть за руль. Гормоны требовали дать этому человеку шанс.
Поднимаясь на крыльцо, он не оглянулся.
Проклятье! Нет, она не намерена отправлять его в тюрьму, хоть он и вор. Он умен и вроде бы образован. Почему он принялся за воровство? Из любви к приключениям? Или за его действиями кроется нечто более серьезное?
Бренна сознавала, что решилась на крайнее безрассудство. Она открыла дверцу машины и вышла, содрогнувшись от ночного холода. Он повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как она торопливо пересекает газон.
— Рад, что ты передумала, — спокойно заметил он.
— Я сошла с ума.
Его пальцы погладили ее кожу. В груди все замерло. Еще ни один человек не вызывал в ней такого отклика. А глаза за стеклами очков таинственно поблескивали в лунном свете.
— Ты не похожа на сумасшедшую, — негромко возразил он. — Ты красива.
Она уже не могла дышать. Медленно, как бы давая время подумать, он склонился и поцеловал Бренну. Очень нежно, так, что силы оставили ее. Она ухватилась за его руки, ища опоры, и припала к мускулистой груди.
— Что ты со мной делаешь?
— Намного меньше, чем мне хотелось бы.
Она выпустила его и отступила назад.
— Это… Я не могу… Ты…
— Керри, все в порядке. Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать.
Керри! Он все еще принимает ее за Керри.
Бренна сделала глубокий вдох, стараясь взять себя в руки.
— Я не….
Порыв ветра принес отдаленный раскат грома. Неужели пойдет дождь? Гусиная кожа покрыла плечи Бренны.
— Дай, пожалуйста, ключи, — попросил он.
— Что?
— Как и от дома на связке.
— Как бы ты вошел, если бы я уехала?
Он ответил задорной улыбкой.
— Глупо задавать такой вопрос профессиональному взломщику. Может, войдем, пока я не превратился в ледышку?
— Разумно.
Он отпер дверь. Мгновение спустя перед Бренной предстала освещенная комната с высокими, до потолка, окнами, открывавшими вид на озеро. Половину одной из стен занимал огромный камин, перед которым стоял уютный диван.
— О-о!
— Ну да. Впечатляет? Моя бабка знает толк в эффектах. Дай-ка я разожгу огонь.
Голос его сделался глухим и хриплым, а взгляд завораживал. Бренна обнаружила, что ей трудно дышать.
— Ты имеешь в виду камин?
Почему ее голос так дрожит? Он оглядел ее с головы до ног и каким-то образом согрел.
— Да, камин тоже.
— Спальни наверху? — спросила она. Его глаза, скрытые за стеклами очков, жгли ее. А может быть, она сама воспламенялась? Этот мужчина слишком привлекателен, будь он неладен.
— Угу.
Бренна была вынуждена откашляться.
— Там нет дверей.
— Знаю.
Он молча ждал.
— Ты сказал, что я смогу запереть дверь.
— Сможешь, было бы что запирать. — Его чуть заметную усмешку смело можно было назвать греховной. — А ты считаешь, что тебе понадобятся запоры?
О да. Слишком сильный соблазн кроется в нем. Нельзя позволять гормонам пускаться в такую пляску.
— Я не боюсь тебя, — выговорила Бренна.
— Это ты меня пугаешь, Керри. Ты отвлекаешь меня. А я сейчас не могу позволить себе отвлекаться.
Его голос напоминал мурлыканье кота. Очень большого кота. И Бренне пришлось подавить в себе желание выгнуть спину и отдаться на его милость. Никогда прежде она так остро не ощущала себя женщиной.
— Между прочим, — заметил он, — двери имеются в шкафах и ванных. И еще есть дверь между двумя спальнями. Можешь запереть ее… если захочешь.
Наверх вели две лестницы, расположенные по обе стороны большого холла. Галерею второго этажа поддерживали колонны, но они не отнимали ощущения простора, открытого пространства. Не сразу Бренна разглядела тонкую стену между двумя комнатами наверху, создававшую иллюзию уединения. Кроватей видно не было.
— Предлагаю тебе занять хозяйскую спальню справа. — Он склонил голову и озорно подмигнул. — Если только ты не желаешь лечь со мной.
О, вся ее женская суть призывала Бренну лечь с ним. Его поцелуи лишали ее рассудка. Но он вор, и у их странных отношений нет будущего, если только ей не угодно разделить с ним тюремную камеру. Связь с этим человеком может лишь причинить ей боль. И все же: ради одной волшебной ночи не стоит ли отведать запретный плод?
