Да, можно сказать, что у нее паранойя. Из-за романа с кинозвездой ее с работы не выгонят. Руби прекрасно знала, что на съемках всякое бывает, особенно если учесть, что в кино в основном трудятся люди до сорока. Сумбурная жизнь не по душе тем, у кого есть семья, корни.
Но ей не хотелось быть «очередной девушкой Девлина Купера». Хватит, она уже такой была.
Глядя, как Гвен снимает платье с блестящей хромированной вешалки, Руби вдруг сообразила: самое главное — не то, что о ней подумают другие, а то, как она сама к себе относится. И последнее даже важнее, чем ее профессиональная репутация. Но и репутацию тоже со счетов не спишешь.
— Ну, что скажешь? — Гвен тряхнула вешалкой, и платье для коктейля замерцало в ярком свете. На вешалке оно казалось всего лишь куском красивой зеленой материи. Конечно, его нужно было примерить.
Руби не отличалась худосочностью актрис, которых одевала Гвен, и все же… подруга определенно понимала, что ей идет.
Выйдя из примерочной кабины и посмотревшись в зеркало, Руби так и ахнула от удивления.
Она выглядела…
— Красота! — радостно резюмировала Гвен. — Сидит идеально.
Руби повертелась, разглядывая себя. Платье сшито безукоризненно — цельнокроеные рукава расшиты бисером, вырез сердечком подчеркивает ее средних размеров грудь. Облегая талию и бедра, платье заканчивалось гораздо выше колена. С первого взгляда оно казалось простым — и все же не примитивным. Ярким — но не вульгарным. Руби пришла в восторг.
Через двадцать минут она рассталась с довольно значительной частью своих сбережений и вместе с Гвен пошла искать подходящие туфли на высоком каблуке и подходящий по стилю жакет.
Час спустя она пришла к себе в отель, откуда можно было дойти пешком до умопомрачительно дорогого ресторана, где они ужинали с Девом. Уже скоро.
Платье лежало на кровати, переливаясь всеми оттенками зеленого. Косметику и красивый лак для ногтей Руби приготовила заранее. Надо принять душ… Она посмотрелась в зеркальную дверцу гардероба.
Ее привычный стиль — джинсы и короткая стрижка. Такая стрижка, в зависимости от укладки, выглядит либо элегантно, либо нарочито небрежно.
Судя по ее внешности, не скажешь, что ей недостает уверенности в себе. Руби не считала себя уродиной, но… все-таки почему именно она? Ведь Дев может выбрать кого угодно! Должно быть, чем-то она его зацепила. А может, он решил, что должен сам ей отказать…
Она тряхнула головой. Волосы сразу легли по другому. Да! Наверное, в этом все дело. Он достиг нет своей цели и через неделю забудет о ней.
Вот и замечательно…
Дев опоздал. Всего на несколько минут, и тем не менее.
Вообще-то он собирался явиться еще позже; он живо представлял, как Руби ждет его за столиком и все больше злится.
Ему ужасно нравились ее разгневанное лицо и упорное сопротивление.
Но спустя какое-то время он начал чувствовать себя полным идиотом. Он торчит в своем пентхаусе и бездумно смотрит матч по регби, когда может провести время с красивой… Нет, не красивой. По крайней мере, по голливудским меркам Руби никак нельзя назвать красавицей. Но она безусловно интересная женщина… Да, интересная и загадочная.
Проводить время с ней куда приятнее, чем сидеть одному!
Но когда метрдотель с безупречными манерами провел его в отдельный зал дорогого ресторана, он увидел столик, накрытый на двоих, — и никакой Руби.
Он сел и покачал головой. Невероятно!
Ресторан находился на краю Круглой набережной; из слегка изогнутых панорамных окон открывался изумительный вид на залив. Справа виднелись паруса Оперного театра. Впереди — знаменитый мост Харбор-бридж.
Хотя Дев не первый раз приходил в этот ресторан, а ужинать ему доводилось на фоне красивейших пейзажей, вид ночного Сиднея заворожил его. Такого нет нигде в мире!
И все же грустно сидеть одному в зале, где свободно уместятся тридцать человек. Сегодня он заказал его только на двоих! В таких условиях даже красивейший пейзаж скоро надоедает.
Метрдотель предложил ему попробовать заказанное вино; затем он молча скрылся где-то в пространстве.
Шли минуты. Дев то и дело косился на часы. Может, Руби вообще не придет? Нет, не может быть.
Бесшумно распахнулась дверь. Дев поднял голову и увидел, как в зал входит Руби. Он не мог оторваться от нее.
На ней было платье из переливчатой материи, которая как будто вбирала в себя весь свет. Юбка чуть выше колена удлиняла ноги, как и сандалии на высоком каблуке. Когда он, наконец, встретился с ней взглядом, то заметил, что глаза пол старательно уложенной челкой смотрят вызывающе.
Она изогнула губы, но он бы не назвал выражение ее лица улыбкой.
Когда ее подвели к столику, Дев встал. Метрдотель выдвинул ей стул, и она широко улыбнулась ему. Затем метрдотель приступил к исполнению своих обязанностей. Он предлагал им вино и закуски. Но Дев почти не слушал. Воспользовавшись случаем, он любовался Руби, сидевшей вполоборота к нему.
В первый раз она молчит в его присутствии — если не считать самого первого столкновения у гримвагена.
Тогда она была просто восхитительна, сегодня — рафинированна и совершенна. Она разная и тем интереснее для него.
После короткой вступительной беседы метрдотель незаметно удалился, и Руби повернулась к нему.
— Вы опоздали, — заметил он.
— Вы тоже, — парировала она.
— Откуда вы знаете? — удивился он.
— Ниоткуда… Просто мне показалось, что опоздание вполне в вашем стиле. Вы очень последовательно стараетесь вывести меня из себя. — Руби хладнокровно налила себе воды. — А вы ведете себя не слишком-то рыцарственно… — Еще одна пауза. — Лично я никогда никуда не опаздываю… специально… В моей работе важна пунктуальность; не вижу причин, почему нельзя вести себя так же и в жизни.
— Значит, вы цените в мужчинах рыцарственность?
Она посмотрела на него поверх бокала:
— Вообще-то нет. — Она слегка наморщила лоб, отвернулась к окну, взглянула на Оперный театр. — То есть, конечно, приятно, если мужчина вежлив, почтителен, галантен — не знаю, что еще принято вкладывать в понятие «рыцарственность». — Она смерила его взглядом, давая понять, что к нему ее слова не относятся. — Но его поведение должно быть естественным. Например, глупо вскакивать, когда я подхожу к столику… Все должно идти от сердца, от внутреннего уважения.
— Я вас уважаю, — возразил он.
— Верится с трудом! — Руби искренне расхохоталась.
— Но это правда. — Дев не собирался оправдываться, но пришлось. — Я опоздал вовсе не потому, что не уважаю вас и не ценю ваше время. Просто хотелось полюбоваться на вашу реакцию…
