Его рот прильнул к ее губам. От неожиданности руки Касси взметнулись вверх, уперлись ему в плечи, но он был сильнее, а объятия крепки, и ее решительные порывы сникли, словно осенние листья на ветру. Вся тоска Кира, рожденная бессонными ночами и мечтами, вылилась в этот жадный поцелуй.
Боже! Он возьмет ее прямо здесь, на машине. Они будут заниматься любовью, пока не насытятся…
Однако тонкая нить благоразумия не разорвалась под напором страсти. Его руки скользнули вниз, и они отпрянули друг от друга.
Кир открыл глаза и посмотрел в лицо Касси.
— Мы будем работать вместе, — произнес он, и его низкий голос прозвучал как-то неестественно.
Касси кивнула.
— Да, — прошептала она, — это никогда не повторится.
— Согласен. Вот почему я поцеловал тебя в последний раз. — Кир откашлялся. — С этого момента только бизнес. — Он отступил назад.
— Только бизнес, — эхом откликнулась Касси.
— Снова начинается дождь, — сообщил он.
— Гм, да. — Касси посмотрела вверх, будто дождь ее действительно волновал. — В Коннектикуте всегда идет дождь?
Кир рассмеялся, ухватившись за спасительную безопасную тему:
— Ха, когда холодно, падает снег.
Касси тоже рассмеялась, будто оценила удачную шутку.
— Вероятно, лучше показать мне мои апартаменты прежде, чем мы утонем.
— Верно. — Он выудил чемодан из багажника и захлопнул крышку. — Хочешь погулять? Всего сотня ярдов.
— Кир, куда мы идем? Луиза сказала, что квартира менеджера расположена в здании офиса.
— Луиза была словоохотливой. И, как мы оба успели заметить, большая часть того, что она говорила, неправда.
— Но… но квартира… где она?
— Вон там, в…
Ветер подхватил конец фразы и унес прочь. Касси заложила волосы за уши и постаралась приноровиться к его шагу. Они поднимались по холму, к красивому каменному дому с башенкой.
Кир открыл дверь и вошел внутрь, Касси остановилась на верхней ступеньке.
— Ты здесь живешь? — После утвердительного кивка она спустилась на ступеньку ниже. — Забудь!
Кир поставил чемодан.
— Это не то, о чем ты думаешь.
— Ха.
— Послушай, Берк, я замерз, промок и устал спорить с тобой. Ты не хочешь войти в дом? Прекрасно. Желаешь провести ночь в своей машине — так, по мне, и лучше. Даю десять секунд на размышления, затем закрываю дверь.
— Тебе всегда удавались трюки типа «считаю до трех» или «даю десять секунд», — раздраженно заметила Касси.
Он усмехнулся.
— Последний срок — пять секунд.
— Черт, не смешно. Мне казалось, мы договорились…
— Один, — спокойно произнес Кир, — два, три, четыре…
Касси помянула недобрым словом всех его предков, проносясь мимо него. Кир захлопнул дверь, пытаясь не думать, как она ухитряется выглядеть одновременно и замарашкой, и принцессой.
— Здорово, — сказала она, скрещивая руки на груди и сердито топая ногой, — и кому придется спать на софе?
— Здесь нет софы, — тихо заметил Кир.
Касси огляделась: пустое помещение с камином, в котором мог поместиться целый буйвол, в углу доспехи и широкая лестница, уходящая в темноту.
— Интерьер в стиле Дракулы. — Кир рассмеялся.
— Надеюсь превратить дом в нечто более милое.
— Докажи мне, что моя спальня не на одном этаже с тобой.
— Легко. — Он прошел по мраморному полу и отпер дверь, скрывающуюся за лестницей. — Ваша комната, миледи.
Касси помедлила, а затем решительно переступила порог. Гостиная имела размеры номера люкс в шикарном отеле, дальше следовали другие помещения: спальня, кухня, ванная…
— Это что?
— Твои апартаменты. Она уставилась на Кира.
— Ты серьезно?
— Если что-то понадобится, дай мне знать. Он звякнул огромным медным ключом. Такой она видела только в кино.
— Замок старый, — предупредил он, — но действует.
— Даже против вампиров?
Ага! Намек на улыбку, слабое предложение мира. Кир улыбнулся в ответ.
— Я отнесу чемодан в спальню…
— Держись подальше от моей спальни, О'Коннелл!
Кир бросил чемодан на пол и гордо прошествовал к выходу.
Кир стоял в кабинете около окна с чашкой горячего кофе в руках и смотрел на простирающуюся перед ним землю. Свою землю.
После трех изнуряющих месяцев работы без отдыха он наконец почувствовал, что «Оленья тропа» принадлежит ему. Иметь фамильный герб — прекрасно, но пропитать землю своим потом — гораздо важнее.
Кир сделал маленький глоток кофе.
«Оленья тропа» стала частью его самого.
Кир печально улыбнулся. Если бы его руки не кровоточили, он бы работал еще упорнее. Рабочие собирали урожай, срезая тяжелые гроздья. Ручной труд высоко ценится. Конечно, машины гораздо быстрее, но они могут повредить нежные ягоды.
Виноторговец, молчаливый калифорниец, выразил недоумение, когда увидел Кира в джинсах, свитере и рабочих ботинках в первый день сбора урожая.
— У нас много рабочих, мистер О'Коннелл, — вежливо сказал он.
— Кир, — ответил молодой человек. — Теперь есть еще один.
Он работал бок о бок со своей командой с утра до позднего вечера: собирал виноград, ставил тяжелые корзины в грузовики, управлял прессом. За неделю трудовой практики он узнал о винограде больше, чем за шесть месяцев корпения над книгами, и понял, что сдал экзамен, когда виноторговец предложил обучить его прививанию лозы.
Теперь он действительно чувствовал, что земля принадлежит ему… или, возможно, он ей.
Он был счастлив, счастливее, чем когда-либо, и работал упорнее, чем мог себе представить.
Он проводил ночи напролет за столом в кабинете, разрабатывая детальный план расширения рынка продаж «Оленьей тропы» и читая книги по виноградарству.
— Виноделие и выращивание винограда для вас, несведущих поклонников пива, непостижимо, — сказал он Каллену за обедом в Манхэттене.
— Да-а, — протянул брат, — та бутылочка красного, которую ты прислал мне…
— «Мерло».
— Бутылочка красного, — проурчал Каллен, — была неплоха, неплоха.
Они усмехнулись, поговорили немного о делах, и тут Каллен упомянул о своем друге, работающем в «Таймс».
— Они пишут о людях, которые изменили свою судьбу. — Каллен поднес бокал ко рту. — Тебе бы не хотелось пообщаться с ним?
— Ну… не знаю. Я еще новичок в этом бизнесе, дилетант.
— Кир, ты псих? — Каллен отодвинул тарелку в сторону. — У «Таймс» читателей больше, чем в Китае жителей.
— Да, и все же…
— Что? Тебе не нужна бесплатная реклама «Оленьей тропы»… и как его, название, ресторана?
