— Почему ты думаешь, что он так сильно хотел получить именно эту землю? — она оттолкнулась от окаменевшего тела ковбоя.
Бобби пожал плечами и презрительно фыркнул.
— Он сказал, будто земля имеет значение в экологическом смысле и ее надо улучшать.
— А разве это не так?
К чему все эти вопросы? Она ищет путь, на котором Аль-Найал выглядит невиноватым. Нет, тут Бобби не пойдет следом за ней.
— Темное дело. Такое же, как у меня настроение.
— Прости, Бобби. — На лице у нее отразилось раскаяние. — Я всего лишь хотела узнать правду.
— Почему? Зачем тебе это надо? — Разве она не знала, что у правды много сторон? Проклятье! Если бы он на самом деле искал правду, он не стал бы так быстро давать отцу слово мести. А то, глядишь, ему пришлось бы отказаться от предположения, которому он верил всем сердцем.
— Мне это надо, потому что ты мне нравишься. — Она закусила губу. — А ты ненавидишь моего брата. Для меня это проблема.
— Да. Это проблема.
— Я пытаюсь построить мост.
Рип зашевелился под ними. Его мускулистое тело после короткого отдыха было готово снова лететь над землей. Бобби обвил рукой ее шею и притянул к себе. Поцелуй у него был упрямый и твердый. Потом он откинулся назад, нашел ее глаза и прошептал хрипло и серьезно:
— Неважно, как близки мы с тобой будем. Шакир Аль-Найал и я никогда не станем друзьями. И этого уже не изменить. Понимаешь?
— Да, — вскинув подбородок, кивнула она.
— Можешь ты с этим справиться?
— Не знаю.
Бобби приподнял и посадил ее у себя за спиной.
— Обхвати меня руками, Джейн, — скомандовал он, поворачивая Рипа.
Секунду спустя она уже держалась за его талию. А Бобби слегка ударил ногой серого жеребца. Они пустились захватывающим дух галопом к дому.
Небо окрасилось в цвет баклажана. Солнце полностью исчезло за горизонтом, уступая место темноте ночи.
На веранде Джейн сидела рядом с Бобби на белых качелях. Укрыв ноги толстым пледом, они ели мороженое из миски, которую держал в руке Бобби. Джейн смаковала шоколад, думая об их страсти, которая была подобна электрическим разрядам. Не романтическая страсть, а жаркая, отгороженная злостью и нуждающаяся в искуплении. Бобби Коллахен мог очень легко разбить ей сердце. Какой надо быть дурой, чтобы предоставить ему такой шанс.
Она покосилась на его лицо. Такое грубое, такое сексуальное. В глазах тысяча эмоций, и половина из них — счастье и надежда, и забота о других, и глубокое чувство сострадания. Интересно, когда-нибудь правда принесет освобождение его душе?
— Ромео и Джульетта, — задумчиво произнесла она, отправляя в рот кусочек мороженого.
— Извини? — повернулся к ней Бобби. — Не понял.
— Это то, что случилось. С нами. Ты читал эту трагедию в старших классах?
— Да, что-то такое… Парень и девушка влюбились, а потом ушли.
Она усмехнулась и прижала холодную ложку от мороженого к его груди.
— Они УШЛИ, как ты деликатно выразился, из жизни. Сами. Потому что их семьи страшно враждовали и никогда бы не разрешили Джульетте и Ромео быть вместе.
— У меня нет семьи, дорогая.
— Это так, в принципе, — пояснила она.
— Что ты хочешь сказать? Что мы умрем, если будем продолжать видеть друг друга?
— Нет, конечно, нет, — засмеялась она. — Но мы можем кончить серьезной обидой. — Смех перешел в натянутую улыбку.
Выражение его лица изменилось за доли секунды. Из игривого стало загадочным.
— Полагаю, все возможно. Это известно уже давно. — Он поковырял ложкой в растаявшем мороженом. — Но…
— Но что?
— Возможно, наслаждение сейчас стоит боли потом? — он поискал ее взгляд.
— Это вопрос!
— Я всего лишь говорю, что у нас есть то, что случилось между нами сейчас. Зачем беспокоиться о будущем?
— Я знаю, зачем. — Джейн опустила ложку в мороженое. — Я женщина, а мы всегда думаем о будущем.
Бобби поставил миску на стол и пересадил Джейн к себе на колени.
— Знаешь, я очень много думаю о тебе.
— Не уверена, что говорила именно в таком смысле. Но я тоже думаю о тебе.
— Да?
— Да, — ответила она, улыбаясь. Груз на сердце постепенно исчез. Бобби накрыл пледом ее плечи.
— О чем ты сейчас думаешь? — спросил он.
— Об этой ночи, — улыбнулась она.
— Ах да. Об этой ночи.
— О твоих глазах, — прошептала она.
— О твоей коже… — Он нашел ее шею и приложил губы к точке, где бился пульс.
— О твоем рте. — Она закрыла глаза.
Он притянул ее лицо к своему и завладел ее губами. На этот раз в его поцелуе не было злости, только желание. Она почувствовала вкус шоколада и холода. Его тяжелое, голодное дыхание заставило трепетать от возбуждения каждый нерв. Груди налились в ответ. Такая мгновенная реакция всего лишь на поцелуй была для нее внове. Бобби затих, потом вздрогнул. Он отодвинулся от нее. Она увидела, что глаза у него потемнели и от желания стали почти черными. Он с трудом дышал.
— Я тебе сделала больно? — озабоченно спросила она.
— Еще нет, Джульетта.
Чувства у Джейн смешались. Почему он так сказал? Отодвинулся от нее и сказал такие слова? В глубоком смятении она на мгновение закрыла глаза. Желание и отчаяние бурлили в крови.
— Сейчас я отвезу тебя домой. — Он нежно приподнял ее и поставил на пол.
— Я тебя не просила об этом.
— Знаю. — Он взял ее за руку и повел с веранды к машине.
Усталая, возбужденная, в полном смятении, она вошла в парадную дверь дома брата. Отношения, начинавшиеся как легкий флирт, превратились в нечто далекое от забавы. Бобби, похоже, испытывал мучения в моменты интимной близости. Джейн не могла понять, в чем дело. Или он и вправду не хотел ее? Или та удивительная ночь, которую они провели вместе, сняла покров тайны с их отношений?
Для девяти вечера дом Шакира и Риты был необычно темен и тих. Джейн прошла по слабо освещенному коридору в кухню. Приятно взять в спальню чашку горячего шоколада. Это поможет, когда она попытается не думать о голубых глазах Бобби Коллахена.
За поворотом в коридор вырывался поток желтого света, слышался тихий смех. Свет и звуки шли из библиотеки Шакира. Джейн неслышно остановилась на пороге. Шакир и Рита, держась за руки, сидели на коричневой кожаной кушетке. Они беседовали с кем-то, занимавшим белое кожаное кресло с высокой спинкой. Джейн не могла видеть посетителя.
Когда Джейн вошла, Шакир поднял голову. Казалось, на его лице борются приветливая улыбка и озабоченный взгляд. В раздражении Джейн захотелось сообщить, что ему нет причины волноваться. Бобби Коллахен сегодня почти не дотрагивался до нее. Но она не успела, Шакир опередил ее:
