Они распишутся только через год после рождения Нины и попробуют строить «нормальную, среднестатистическую» семью. Но эти усилия будут предприняты только в угоду обществу, которое, естественно, никогда не узнает, что творится за стенами квартиры этой самой семьи.
Белла слепо любила этого мужчину. Она порой считала себя сумасшедшей, в пустое пространство задавая вопрос: разве можно так любить? Девушка прощала ему постоянные измены, но просила только об одном: чтобы тот всегда возвращался домой. Пари было заключено.
На удивление, стать примерным отцом он смог. Мужчина действительно любил дочь так, как никогда никого в жизни. Он постоянно читал ей на ночь философские детские сказки, воспитывал любовь к искусству и литературе, приучал к труду, проводил для нее интересные экскурсии. Делал всё, чтобы девочка старалась не чувствовать его отчужденность по отношению к матери. Но Нина всё же ее ощущала, видела, что папа холоден к матери, словно лёд, который та постоянно пыталась разбить, но тщетно.
Когда Нине было 10 лет, папа завёл себе постоянную любовницу. Тоже студентку. Третьекурсницу. По классике, в общем. Ту самую, которая, фактически, захватит его волю, подчинит себе, из-за которой совсем молодой из жизни уйдет Белла... которая позже станет его женой и мачехой Нины. Он будет называть эту девушку своей единственной любовью, не стыдясь при этом присутствия дочери и даже её матери.
Нина запомнила этот день так отчетливо, как будто он не просто произошел вчера, а словно повторялся изо дня в день. Однажды, придя с очередного «свидания» с этой ведьмой (тайком Нина прозвала любовницу отца именно так), папа молча начал собирать чемоданы. Мама бросилась к нему, вопрошая, моля не делать этого. Нину закрыли в другой комнате, но она через дверную щель могла наблюдать за родителями и разобрать некоторые фразы.
— Ты вынудила меня, — кричал он, резко бросая рубашки в чемодан, — жениться на тебе! Ты ненормальная, Белла! Ты свихнулась от своей любви ко мне! Ты меня душишь ею, не даешь мне кислорода! А я вольный, свободный! Я всегда был и должен быть свободен. А твоя любовь для меня сродни тюрьме. Помилуй, а! Я больше не хочу быть твоей зависимостью!
Белла судорожно зарыдала, скорчившись на полу в три погибели. Любимый мужчина только что зарядил мощную оплеуху, даже не дотронувшись до нее. Правду же говорят — слово может ранить острее и пронзительнее ножа.
— Я же давала тебе достаточно свободы, — задыхаясь от плача, еле слышно проговорила она.
— Значит недостаточно, если ухожу. Не волнуйся, Белла. Наша дочь не почувствует нехватки отцовского внимания. Я никогда от нее не откажусь, — голос отца был таким уверенным и ледяным, что Нина почувствовала, как по ее детской спинке бегут мурашки.
Когда дверь за мужчиной захлопнулась, Нина приоткрыла дверь и выбежала к матери. Она устроилась на полу рядом с ней, подлезла подмышку и приобняла ее.
— Мамочка, я буду любить тебя всегда. Ты самая лучшая для меня! — восклицала девочка в попытках хоть как-то приободрить мать. Белла повернула заплаканное лицо к дочке и прислонилась губами к ее лобику.
— Знаю, дочка. Я тебя тоже. Всегда.
Они пролежали так несколько часов. Молча. Не шевелясь. Ничего не говоря друг другу. Каждая — в своих мыслях. Молчание нарушила Белла.
— Дочь, запомни: никогда не совершай моих ошибок.
— Каких это, мама? — искренне удивлась девочка.
— Не пытайся изменить человека, подстроить под себя, попытаться вмешаться в его жизнь. Уверена, что в ста процентах случаев тебя будет ожидать провал. Особенно, если это касается мужчин.
— Но что это значит, мама?
— Вырастешь — поймешь. Да, и еще: никогда не оставайся там, где тебя не хотят видеть. Не навязывайся. Просто уходи. Не будь как я. А теперь давай, поднимайся! Пойдем мыться и готовиться ко сну.
***
На утро Нина, как обычно, побежала к маме в постель. У них была традиция: тот, кто просыпается раньше, идет в спальню к другому, чтобы поцелуем разбудить. Сегодня первая проснулась дочка и с радостными пожеланиями доброго утра прыгнула к маме в кровать. Она привычно поцеловала мамочку, но в этот раз быстро отшатнулась. Губы у той были мертвецки холодны. Да и сама Белла лежала без движения. Нина заволновалась, начала трясти маму, кричать, чтобы та немедленно поднималась. Но ответа не было. Девочка трясущимися руками, захлебываясь от слез, позвонила отцу. Тот пообещал приехать через двадцать минут.
Белла умерла во сне. От передозировки снотворным. Вскрытие показало, что таблеток было выпито не так много, чтобы случился передоз. Но дело в том, что у Беллы была язва желудка, при которой даже одна таблетка конкретно этого препарата могла привести к летальному исходу. Знала ли об этом девушка, принимая снотворное? Навсегда останется загадкой. Нина предпочитает думать, что не знала. Так легче, чем принять тот факт, что Белла могла осознанно пойти на этот шаг, оставляя маленькую дочь сиротой.
Глава 18
Сентябрь
Первый рабочий день не за горами. Всего пара недель осталась. Волнительно. Особенно после такого внушительного перерыва. Абсолютно новая сфера деятельности, коллектив, конечно же, зарплата, а значит и жизнь.
Нужно отдать должное Нине: несмотря на то, что она нарочито специально не подпускала его к себе ближе, чем это допустимо, если вы стараетесь изображать друзей, девушка за прошедшие летние недели смогла стать для него больше, чем подругой. Про себя он называл ее ангелом и однажды, когда Нина весело щебетала об университете, рассказывая ему о разных причудах преподавателей и студентов, вводя, так сказать, в курс дела, он жестом остановил ее и, проникновенно глядя девушке в глаза, спросил:
— Чего ты никогда не спрашивала, почему я дал тебе прозвище «ангел?»
Девушка лишь легонько улыбнулась и произнесла:
— Тут же все очевидно, разве нет?
— Разве да? — вопросом на вопрос ответил мужчина.
— Ну, конечно, — Нина смущенно пожала плечами, — ты же считаешь меня спасителем. И тут ты прав: я тебя подтолкнула. Помогла, так сказать, встать на путь истинный и взяться за голову. Оттого и ангел, правильно?
Он рассмеялся:
— Отчасти, да... Но, ты знаешь... — он замялся в нерешительности, будто подбирал аккуратные слова, — я понял, что никогда не встречал раньше таких людей, как ты. Ангелы ведь не живут на земле. А тут ангел во плоти, — он хохотнул и продолжил. — Ты воистину прекрасный человек — такая светлая, чистая. Познакомившись с тобой ближе, я думал, что это скорее твой недостаток — какая-то излишняя наивность, чрезмерная вера в добро даже несмотря на массивные удары судьбы, о которых ты до сих пор открещиваешься, не желая посвящать меня в свои кошмары...
Нина молча потупила взор. «Ну вот, сейчас начнется... Постоянно он хочет выпытать у меня то, о чем мне бы хотелось забыть...»
— Послушай, — решительно начала она, но он снова жестом остановил её.
— Изначально твоя линия поведения меня настораживала, я все время будто подвох искал, ведь тоже привык получать от жизни смачные оплеухи. Но каково было мое удивление, когда я понял, что ты не играешь, ты именно такая, какая ты есть. И вдруг ко мне пришло осознание, что я тоже, возможно, впервые в жизни в обществе с тобой не хочу казаться или притворяться. Я хочу быть. Понимаешь? — горячо, будто пытаясь достучаться до Нины, произнёс он.
— Понимаю, — на выдохе тихо произнесла девушка. — Мне с тобой тоже очень комфортно, — последнюю фразу проговорила почти шепотом, осторожно, опасаясь, что он воспримет её слишком буквально. И он воспринял. Тотчас же просияв от услышанного, мужчина потянулся к Нине и на несколько мгновений припал губами к её губам. Нина инстинктивно закрыла глаза, но потом вдруг резко отшатнулась, словно от удара током. Поймав на себе неловкий и испуганный взгляд мужчины, она подскочила, схватила сумочку и побежала к двери. Он поднялся вслед за ней, хотел остановить, произнес что-то неразборчивое, несвязное. «Нина, я... это не то, что... не уходи...». Когда дверь за ней захлопнулась, он ухватился за волосы и, причитая, скатился вниз по стенке.
