Грейс едва не застонала. Она посмотрела на часы. Все ее внутренности сжались от тревожного предчувствия. Грейс выключила экран и пошла к матери:
— Мама? Ты что здесь делаешь?
Триш улыбнулась дочери.
— Привет, дорогая! — она обняла Грейс. — Извини, я надеюсь, ты не занята?
Грейс отрицательно покачала головой:
— Все в порядке? С Таш все нормально?
— Конечно, все в порядке. Я просто проходила мимо, вот и решила зайти и узнать, не захочет ли Брент прийти к нам на барбекю в выходные.
Грейс моргнула. Ее мать свихнулась, не иначе.
— Мм… мам, — сказала она, подхватывая ее под локоть и отводя в сторонку, чтобы Габби не услышала. Медсестра была милейшей девушкой, но заядлой сплетницей, а ее интерес ко всему, что касалось Брента, граничил с одержимостью. Она уже успела поведать Грейс о том, как часто Брент ходит на свидания. — Он очень занятой человек, мам и потом… Не думаю, что Бренту могут быть интересны наши семейные посиделки.
— О, но, дорогая, раньше ему нравилось бывать у нас в гостях.
Ему и вправду нравилось. Брент нигде не чувствовал себя так хорошо, как среди ее шумной чокнутой родни.
Грейс вздохнула:
— Мам, это было двадцать лет назад. Брент…
— Привет! Что такое? Кажется, кто-то меня звал?
Грейс краем глаза заметила мощный торс Брента и зажмурилась. Не может быть, ей это снится!
— Брент! — Триш рассмеялась, когда он заключил ее в крепкие объятия.
— Миссис Перри! Какой приятный сюрприз! Я так рад видеть вас снова, через столько лет!
— О, прошу тебя. — Она легонько стукнула его по груди. — Называй меня Триш!
Грейс закатила глаза. Ее мать вздумала флиртовать с ним?
— Как поживаешь? Грейс говорит, ты заведуешь отделением неотложной помощи в этой больнице.
— Триш, прими мои соболезнования по поводу Джули. Грейс сказала мне. Это так ужасно.
Впервые с момента появления Брента улыбка исчезла с лица матери. У Грейс защемило сердце.
— Да, ужасно. Нам очень ее не хватает.
Брент взял руки Триш в свои и крепко сжал их. Он был поражен тем, как постарела мать Грейс. Он понимал, что виной всему — горе, сквозившее во взгляде пожилой женщины.
— Се ля ви, — пробормотала Триш, пожав плечами, и откашлялась, смаргивая слезы. — Слушай, я как раз говорила Грейс, что в эти выходные мы устраиваем семейное барбекю и будем очень рады, если ты к нам присоединишься. Ну, знаешь, в память о былых временах. Было бы так приятно снова пообщаться с тобой.
Брент на секунду замешкался. Такого он не ожидал.
— Я сказала маме, что ты, скорее всего, занят.
Брент взглянул на Грейс. По ее виду было понятно, что она с большей радостью пригласила бы на барбекю вирус геморрагической лихорадки, чем его. Но затем он снова посмотрел на Триш, и грусть в ее глазах одержала верх. Он не мог видеть, когда кто-то так сильно расстраивается.
— С удовольствием присоединюсь к вам.
Лицо Триш озарилось улыбкой.
— Правда?
— Правда! — весело воскликнул он.
Триш захлопала в ладоши и быстро обняла Брента:
— О, это великолепно! Я скажу Лукасу, он будет счастлив. Мы часто вспоминаем тебя. Не правда ли, это будет прекрасно, дорогая? — спросила она, оборачиваясь к Грейс.
Грейс кивнула:
— Просто супер.
Не слишком воодушевленный ответ Грейс вызвал у Брента улыбку. Триш, к счастью, ничего не заметила — она быстро посвятила Брента в детали мероприятия и удалилась.
Они стояли в приемном покое и смотрели ей вслед.
— Извини. Я понимаю, ты не жаждешь моего присутствия. Просто… — он посмотрел на нее. — Она выглядела такой расстроенной. У меня язык не повернулся отказать ей. Но если ты против, я не пойду.
Грейс кивнула, различив в золотистом сиянии его карих глаз тревогу и сострадание.
— Теперь ты уже не можешь дать задний ход, Брент.
— Но ты не хотела, чтобы я соглашался, да?
Он неожиданно очень напрягся, и огонь в его взгляде обжег ее, пробежав по позвоночнику и отозвавшись где-то глубоко внутри.
— Мне кажется, общаться в неофициальной обстановке — не самая лучшая затея, — ответила она уклончиво.
Брент скользнул взглядом по ее губам. По губам со вкусом ванили и меда. Чего она боится?
— Мы же решили, что будем друзьями, так? Разве друзья не могут общаться?
Что ж, на это ей было нечего возразить… Вот только на нее он смотрел совсем не по-дружески. А ее сердце совсем не по-дружески на это отзывалось.
Грейс глубоко вдохнула и сознательно сделала шаг назад. Почему они вообще оказались так близко друг к другу?
— Конечно, могут, — строго произнесла она. — Да и семья будет рада снова тебя увидеть.
Брент осознал, что они стоят в приемной, совсем рядом с регистратурой, и на них с любопытством уставилась Габби, а кроме нее, несколько пациентов, ожидавших своей очереди.
Он, как и прежде, терял голову в присутствии Грейс.
— Отлично. Значит, решено. В воскресенье в полдень.
— В воскресенье в полдень, — повторила она.
Жаркий же будет полдень…
Звонок в дверь раздался ровно в полдень. Грейс в этот момент резала лук. Из-под ее ножа вылетала мелкая соломка — она отважилась на такой вид нарезки, решив, что очки защитят ее глаза от луковых испарений.
Грейс протерла покрасневшие глаза чистым кухонным полотенцем — ее предположение явно было ошибочным.
Она вымыла руки под краном и почувствовала, как участился пульс. Это точно был он — все остальные приехали еще час назад.
— Я открою! — крикнула она.
Брент уже собирался снова нажать на кнопку звонка, когда дверь резко распахнулась и откуда-то снизу раздалось:
— Ты кто такой?
Брент посмотрел вниз, поверх букета ярко-красных гербер, который держал в руках:
— Я — Брент. А ты, наверное, Бенджи, да?
Бенджи недоверчиво покосился на незнакомого мужчину:
— А ты откуда знаешь?
— Я видел твою фотографию в сумке у тети Грейс.
Грейс замедлила шаги, услышав разговор. Она прислонилась к стене с обратной стороны прихожей, рассеянно вытирая руки и активно напрягая слух.
— Ты знаешь тетю Грейс?
— Мы с ней давние друзья. Вместе учились в медицинском.
Бенджи поразмышлял пару секунд, затем произнес:
— Так это ты разбил ей сердце? Мама всегда говорила, что тетя Грейс не вышла замуж, потому что парень в университете разбил ей сердце.
Брент моргнул, на мгновение потеряв дар речи.
— Ну… — Что он должен был ответить на это? «Вообще-то, мой юный друг, все было как раз наоборот»?
Если сердце Грейс и было разбито, то она это очень тщательно скрывала. Воспоминания о том, как резко она оборвала их отношения, вихрем закружились у него в голове. Ее убийственное заявление о том, что она уезжает доучиваться в Брисбен, где он больше не сможет отвлекать ее от дела, прозвенело у него в мозгу, как удар гонга.
