Она вспомнила, кто перед ней. Джон Леконсфилд. Известный герой-любовник. Проще говоря, бабник. Человек, на счету которого сплошные любовные победы, ни одного отказа.
Мужчина, которому Вероника Картер никак не может подарить свою девственность, хотя именно этого страстно жаждет ее тело.
Рассудок пока еще проигрывал инстинкту, но его тонкий голосок звучал все тверже.
В этот момент Джон назвал ее по имени, и Вероника окончательно опомнилась. Краска стыда залила ее щеки, девушка даже зажмурилась, представив, что она собиралась сделать еще мгновение назад.
Она вывернулась из его объятий, дрожащая, растрепанная, полуобнаженная, отшатнулась к стене и беспомощно вскинула руку с растопыренными по-детски пальцами.
— Я… я слишком много выпила!
Голос дрожал. Вероника потупилась, чтобы не видеть лица Джона, и тут увидела свою обнаженную грудь. Теперь румянец просто сжигал ее щеки.
Джон почти прорычал в ответ:
— При чем здесь вино?
— Его было слишком много… Я не знаю, что на меня нашло… Мне надо сесть… Господи, я сейчас завизжу, наверное… Что это было?
— Я могу тебе объяснить…
— Не надо!
— Вероника!
Она отшатнулась, почти упала в кресло, а Джон бросился к ней. Она действительно едва не завопила, но он успокаивающе вскинул руки.
— Послушай… послушай меня, Вероника, пожалуйста! Почему ты… что тебя остановило?
Его глаза казались черными в полутьме кухни, а еще в них горело пламя. Адское пламя, которое наверняка ждет и Веронику Картер, если она и впредь будет слушать свое глупое и разнузданное тело!
Она откашлялась и постаралась, чтобы ее голос звучал твердо.
— Личная гигиена, например. Я не люблю случайных и коротких связей.
Джон Леконсфилд не стал спорить. Он просто очень медленно и очень легко провел пальцем по ее волосам, нежно коснулся маленького ушка… Вероника вспыхнула и задрожала. Волны возбуждения вновь загуляли по всему телу. В глазах лорда Февершема поблескивала откровенная насмешка.
— Ты ведь не веришь сама себе. Кроме того, почему наша связь должна быть короткой?
Ага, длинной. На целых три ночи. Или на четыре.
Она откинулась на спинку кресла, ускользая от его пальца и одновременно отчаянно злясь на собственное тело, так подло предавшее ее в самый неподходящий момент.
— Что это ты делаешь?!
— Тс-с! Не шуми, дорогая. Я хочу удержать тебя от поспешных и необдуманных действий. У меня есть неплохое решение для проблемы Джеки.
Вероника недоверчиво глядела на него, не понимая слов.
— Что-о?
— Я его нашел не прямо сейчас, хотя это произошло сегодня. Пока ждал тебя, а ты его укладывала.
— И что это за решение?
Поразительно, но если не считать руки, которая вкрадчиво поглаживала ее обнаженное колено, Джон Леконсфилд казался совершенно пришедшим в себя.
— Для начала давай придем к некоторым выводам. Во-первых, мы оба согласны, что Джеки должен лучше узнать своего отца и подружиться с ним.
— Ну да… Я ведь никогда этого не отрицала.
Неужели в его план входило ее совращение? Господи, пусть это будет не так! Дура, дура, тысячу раз идиотка, что с тобой, тебе же не шестнадцать лет, ты вполне можешь управлять собственными гормонами!
— Отлично. Во-вторых, мне надо вернуться домой. Телефон — прекрасное изобретение, но работа есть работа. От меня зависит огромное количество людей, я не могу их подвести.
— О!.. Тогда тебе надо ехать.
Она не смогла скрыть разочарованных ноток и немедленно обругала себя за это, мысленно, разумеется. Ругай, не ругай, а проклятый лорд все прекрасно понял. Его улыбка ясно говорила: «Я буду вертеть тобой, как хочу!»
— Одна проблема. Я не уеду без Джеки. А он не уедет без тебя.
— Не уедет. Это точно. Стало быть, кому-то придется уступить. Я полагаю, это будешь ты.
— Не думаю.
Ужасы прошлой недели вернулись. Вероника забыла обо всем на свете и резко подалась вперед. Самодовольный мерзавец, если он думает, что сможет вертеть ей по своему усмотрению…
— Я не отдам его тебе! Ты не можешь нас разлучить!
— А это и не нужно.
— Как это?
— Так это. Вы оба поедете со мной. Отправимся немедленно, пусть он спит, так даже лучше.
— Ты что, с ума… Да разве это возможно?!
— А в чем проблема? Соберем его вещи и любимые игрушки, сядем в машину — и через пять часов будем на месте. Вероника, задумайся, ведь это самое лучшее решение для всех… нас.
Нас? А кто такие «мы»? Вероника открыла рот и немедленно его закрыла. В груди разгоралось иное пламя — пламя ярости.
— Понятно. Вот, стало быть, к чему все это было? Цыплята в белом соусе, постирушки, продукты в холодильнике, «ты-так-устала-Ве-роника-позволь-я-поухаживаю»… Думал, я размякну и соглашусь на все?!
— Вероника, я…
— … А заодно, чтобы не тратить время, можно и переспать со мной, не так ли? Очень удобно, днем я ухаживаю за Джеки, ночью увеселяю его отца… Няня и подстилка в одном флаконе. Не дождешься!!!
Она бушевала, не давая Джону и слова вставить, а в груди разгоралась горькая обида. Как она могла поддаться на все эти пошлые уловки?! Подумать — просто представить на секунду! — что Джон Леконсфилд испытывает к ней настоящие чувства! Неудивительно, что он так быстро овладел собой. С самого начала он действовал согласно своему тайному плану!
— Вероника!!!
Она в бешенстве полыхнула на него синим пламенем глаз, уже налитых слезами, и увидела, что лорд хмурится.
— Я не собирался соблазнять тебя, а потом использовать. Это не мой стиль, знаешь ли. Кроме того, будь это так, я бы не остановился на полпути. Я довел бы дело до конца, как привык поступать во всем.
— Еще лучше! Изнасиловал бы меня, да?
— Да, если тебе проще называть любовный акт этим словом.
— Ага! А потом я, расслабленная и благодарная за бесподобную ночку, пала бы к твоим ногам и молила о счастье сделаться твоей наложницей и служанкой? Джон чуть улыбнулся.
— Если бы я мог этого добиться всего лишь одной ночкой, как ты выражаешься, я бы этим гордился.
— Ты невозможен!
— Я честен. Вероника, постарайся остыть хоть на минуту и рассудить здраво. В машину мы можем сесть уже через час, еще пять часов — и рассвет мы встретим в Дартмуре, всю дорогу вы с Джеки можете спать.
— Интересно, сколько же времени ты отводил на секс со мной? Десять минут? Полчаса? Потом быстренькое изложение твоих планов, моя капитуляция — и отъезд… Так? А что, если бы мой оргазм затянулся? Ты бы попросил меня поторопиться?
Теперь Джон расхохотался.
— Ты неподражаема. Но на подобный убийственный вопрос нужно отвечать честно. Так вот, я был застигнут врасплох случившимся, Вероника. Для меня это неожиданность, как и для тебя. Я собирался просто предложить тебе поехать со мной и пожить в моем доме, пока Джеки не привыкнет ко мне. А потом я к тебе прикоснулся и…
