Даже если так, подумала она, какой жест…
— Трент, это потрясающе, прелестно и так трогательно…
Он остановил ее:
— Прежде чем ты скажешь еще что-нибудь, хочу заметить, с моей стороны это был абсолютно эгоистический поступок.
— Разве?
— При моем новом положении нам придется ходить на всякие приемы, и твоя…
Кэрри рассмеялась:
— Мои старые тряпки не подойдут? Да ни в малейшей степени!
— И для новой работы тебе тоже была нужна новая одежда.
Кэрри подошла и обняла его. Без малейших колебаний Трент обнял и прижал ее к себе. Его мускулы, его запах, то, как ее грудь прижималась к нему, — все это становилось для Кэрри привычным.
— Я не из тех девушек, которые отказываются от прелестных подарков, которые им очень хочется иметь.
— Нет?
— Да, я обожаю тряпки, чувак.
— Ты назвала меня… чуваком?!
Она отошла от него, смеясь:
— Спасибо тебе.
— Пожалуйста. Я пойду закончу готовить обед, а то ты еще напьешься, у тебя закружится голова, и ты будешь приставать ко мне…
— У меня никогда не кружится голова.
— Ну, может же парень помечтать! Разве нельзя? — выходя из комнаты, пробормотал Трент.
— Мистер Тенфорд, вам звонит миссис Дэвис.
Трент даже не оторвался от работы — имя незнакомое, а у него через десять минут совещание.
— Примите сообщение.
Секретарь не уходила.
— Она говорит, это очень важно, — услышал он ее голос.
— Все всегда важно, запишите сообщение.
— Она говорит, что это касается вашей… тещи.
— У меня нет… — он остановился на полуслове, только сейчас сообразив, о чем говорит секретарь. Ну да, теперь у него есть теща.
Трент взял трубку:
— Переключите звонок.
— Да, сэр.
— Говорит Трент Тенфорд, — сказал он в трубку, недоумевая, зачем он мог понадобиться матери Кэрри.
Кэрри очень мало говорила о матери — что она живет на Манхэттене, что она художник — все это он знал от информатора.
— Мистер Тенфорд, говорит Ванда Дэвис, сиделка миссис Грей.
— Сиделка?
Зачем сиделка?
— У нас здесь сложности.
— Какого рода сложности?
Женщина заколебалась.
— Вы не знаете, где Кэрри?
— На работе, — он вдруг встревожился, сам не понимая почему. — В чем дело?
— Я не сумела дозвониться Кэрри. Миссис Грей в очень возбужденном состоянии. Кэрри удается ее успокоить, и мы обычно обходимся без травм и «скорой помощи».
— Что? Миссис Грей больна?
— Да, знаете, она… Ох, простите, я думала, вы в курсе…
Трент на несколько секунд задумался — о своем новом положении, о совещаниях, которые он назначил одно за другим именно на сегодня.
Затем спокойно сказал Ванде:
— Не вызывайте «скорую помощь». Я сейчас приеду. Продиктуйте адрес.
Кэрри страшно волновалась, подходя к квартире матери. Она была на совещании с участием партнеров и новых клиентов, и всех попросили выключить мобильные телефоны. Никогда она больше не будет так делать, надо было выключить звук, оставить только вибрацию, этого было бы достаточно.
Вернувшись в офис и прослушав пять сообщений от встревоженной Ванды, Кэрри объяснила всем, что у нее в семье случилось что-то непредвиденное, и сразу же поехала к Рейчел.
Первое, что она увидела, войдя в квартиру, была измученная сиделка, которая нервно ходила по кухне, часто останавливалась и крестилась.
Кэрри бросилась к ней:
— Ванда! Что произошло?
При виде Кэрри женщина вздохнула с явным облегчением и бросилась к ней, качая головой:
— Я не знаю. Она говорила о вашем отце.
— Господи, — прошептала Кэрри.
— Ведь так бывало и раньше, и… ничего не случалось. И в этот раз я думала, что она уже успокоилась, пошла готовить суп, но она вдруг страшно возбудилась, стала кричать, плакать, говоря, что она должна найти вашего отца, заставить его все выслушать, вернуть его.
— Нет!
— Она пыталась встать и уйти! Подходила к двери, сумела открыть ее, чуть не вышла!
— О господи! — прошептала Кэрри, чувствуя, как ее желудок завязывается в узлы: мать не пыталась выходить из квартиры уже полгода.
— Я никогда не видела ее в таком состоянии, не представляла, что делать. Я позвонила вашему мужу.
Внутри Кэрри все куда-то провалилось. Она не говорила Тренту о болезни матери. Кэрри пока не знала, можно ли доверять ему такое глубоко личное, тем более такое ужасное и такое невыносимо болезненное…
— Он с ней уже полчаса, — объяснила Ванда.
— Что?!
У Кэрри помутилось в голове. Вообразить этих двоих вместе — немыслимо!
— Он ее сразу успокоил, как только пришел. Не представляю, как ему удалось?
Кэрри едва слышала слова Ванды, направляясь в комнату матери.
Дверь была слегка приоткрыта, и Кэрри сразу увидела свою мать, которая спала. Ее бледное лицо было очень спокойным и совсем молодым, как у юной девушки. Трент сидел на стуле рядом, с книгой в руках.
Услышав шаги Кэрри, он обернулся и приложил палец к губам.
— Только что уснула, — прошептал он.
Кэрри подошла к нему, положила руки ему на плечи, посмотрела на спокойное, умиротворенное лицо матери:
— Как она?
— Хотела бежать из дома, чтобы найти твоего отца, — тихо сообщил Трент.
Слезы текли по щекам Кэрри. Как объяснить матери, что отец оставил их много лет назад и им стало намного лучше без него? Но Рейчел все чаще и чаще проваливалась в прошлое. Запутанные яркие воспоминания, которые в памяти Кэрри были лишь призрачными штрихами, в голове ее матери были живыми и вполне реальными.
— Как тебе удалось ее успокоить?
— Я сказал, что найду его — для нее и для тебя.
— Нет… Трент…
— Я должен был, Кэрри. Она спросила, кто я… Я сказал, что я твой муж.
— И что она?..
— Сначала она не помнила, что ты ее дочь. Потом, перед тем как уснуть, показала на меня и сказала: «Ты муж Кэрри».
Кэрри сжала его плечи. Она не могла поверить, что Трент здесь и сделал это ради нее.
— Что ты читаешь?
— «Гордость и предубеждение». Твоя мать сказала, что это один из ее любимых романов, поэтому… Во всяком случае, ее это успокоило. Знаешь, для романа эта книга не так уж и плоха.
— Приятно узнать, что ты одобряешь литературный гений Джейн Остин. — Переведя дыхание, Кэрри спросила: — Слушай, почему бы тебе не вернуться на работу? Я останусь здесь.
— Нет, — потряс он головой.
— Что значит — нет?
— Твоя первая неделя в компании…
— Я думаю, они поймут.
— Не поймут. Они тебя уволят.
