У двери она, с трудом разжав зубы, произнесла:
— Те фотографии… Мне бы хотелось, чтобы ты объяснил…
— Завтра утром.
— Но я…
— Послушай, сейчас глубокая ночь и мне страшно хочется спать.
Предполагалось, что эти слова должны удовлетворить ее любопытство, но она подозревала, что Крис старается выиграть время.
Книга ее больше не привлекала, и через пару минут Энни отложила ее в сторону. Бесчисленные вопросы никак не могли оставить в покое ее уставший мозг.
Кто сделал эти фотографии? Почему их сделали без ее ведома? Для чего они Крису? Почему он солгал, когда она спросила, как ему удалось так легко найти ее в аэропорту?
Только на рассвете, когда защебетали первые ранние пташки, Энни немного успокоилась и наконец заснула.
Решительный стук в дверь разбудил ее. Затуманенными глазами она взглянула на часы. Было почти девять.
Она приподнялась на локте, и тут дверь распахнулась. Вошел Крис, неся стакан с апельсиновым соком. Раньше он никогда не входил к ней в комнату. Энни смутилась.
Крис был сегодня в серых брюках и темно-зеленой рубашке с распахнутым воротом. Его черные волосы, еще влажные после душа, слегка вились. Глаза лучились весельем. До чего же хорош! — подумала Энни с замиранием сердца. Он раздвинул жалюзи, и в комнату хлынул солнечный свет. Усевшись на краю кровати, Крис окинул Энни оценивающим взглядом, и она покраснела, оттого что не успела умыться и привести себя в порядок.
Наклонившись, Крис поцеловал ее в кончик носа и уголок рта, а потом прижался лицом к шее и дотронулся до нее языком. Она была не в силах пошевелиться.
Оторвавшись от нее, Крис заметил:
— Не многие женщины, проснувшись, свежи, как розы, и сладки, как мед.
Ей послышалось что-то неискреннее, фальшивое в его тоне, и, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она сухо сказала:
— Уверена, ты разбираешься в этом и тебе есть с кем сравнивать.
— Не сердись, злючка! — Белозубая улыбка озарила загорелое лицо. — Пей сок, а я пока попрошу у тебя прощения. Извини, что я был груб с тобой прошлой ночью. Но половина четвертого — не самое подходящее время для разговоров. — Энни промолчала, и ему пришлось спросить: — Что ты хочешь узнать?
— Кто и зачем сделал эти фотографии? И как они оказались на твоем письменном столе?
— Начну с последнего вопроса. Мне дал их твой брат.
— Почему же ты ничего не сказал, когда я спросила, как тебе удалось так легко узнать меня?
Крис пожал плечами.
— Зная, что фотографии сделаны без твоего ведома, я решил, что лучше промолчать.
Она хотела задать следующий вопрос, но он опередил ее:
— Теперь, кто их сделал и зачем… Джон не видел тебя с самого раннего детства. Любая женщина могла оказаться здесь и заявить, что она — это ты… — Энни посмотрела на Криса с недоумением, и он поспешил добавить: — Есть немало людей, которым ничего не стоит своровать или достать фальшивый паспорт.
— Не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться выдавать себя за меня, — возразила Энни.
— Ты сама невинность, моя дорогая! На этом деле можно было бы неплохо поживиться.
Так вот почему он так детально расспрашивал ее обо всем в первый вечер. Казалось, что это был почти допрос…
— Твой отец в завещании ничего тебе не оставил, — продолжал Крис. — Но Джон теперь состоятельный человек и собирается предоставить в твое распоряжение довольно приличную сумму, а также позаботиться о твоем доме и работе…
— О… — прошептала Энни.
— Поэтому твой брат привлек сыскное агентство, чтобы проверить все, что касается тебя. Детективы удостоверились, что ты — это ты, сделали фотографии и прислали их сюда, чтобы можно было опознать тебя. Теперь ты удовлетворена?
Удовлетворена ли она? Конечно, его объяснение выглядело достаточно убедительным. Но ведь у него было достаточно времени, чтобы придумать все это. Хотя, с другой стороны, зачем бы ему что-то придумывать?
Она кивнула, и Крис, улыбнувшись, поднялся с кровати.
— Как только будешь готова, мы отправляемся. Сегодня плывем по Темзе. Нас ждут лондонские мосты и Тауэр. — И, засмеявшись, он вышел из комнаты.
Собираясь, Энни продолжала думать о Крисе. Впрочем, последнее время она только этим и занималась. Ей казалось, что, проводя с ним по многу часов каждый день, она неплохо узнала его и могла теперь судить о том, что он за человек.
Да, он порой вел себя высокомерно, и иногда его суждения казались чересчур резкими. Но в то же время он мог быть приятным собеседником, с уважением выслушивал ее мнение и часто соглашался с нею. Конечно, он был опытен в искусстве обольщения и, кажется, вовсе лишен сентиментальности. Однако Энни случайно выяснила, что он много денег тратит на благотворительность. Об этом ей рассказала миссис Кемпбелл, которая, по поручению Криса, помогала ему в этих делах.
— Как же, девочка, конечно! — воскликнула она, увидев, что Энни удивлена. — Он добрый и щедрый человек. Никогда не жалеет денег на тех, кто действительно нуждается.
— Не делай из меня святого, — фыркнул Крис, когда Энни передала ему слова миссис Кемпбелл. — Просто я могу себе это позволить.
Он умел держаться безукоризненно, даже если это и не доставляло ему удовольствия. Как-то раз они обедали в очаровательном индийском ресторанчике. Неожиданно около их столика появилась Элис. Вслед за ней подошел высокий молодой человек, выглядевший весьма флегматичным. Элис бросила злобный взгляд на Энни, а затем перевела глаза на Криса. Она глядела на него в упор восхищенным и полным неприкрытого желания взором.
— О, Крис! — воскликнула она, обольстительно улыбаясь. — Ты получил мое приглашение?
Лицо Криса напряглось.
— Да, конечно. — Он встал и, обращаясь к Энни, очень просто сказал: — Я должен исправить свою оплошность. Энни, познакомься. Это Элис.
Энни улыбнулась:
— Здравствуйте.
— Привет, — холодно произнесла Элис.
— Может быть, ты познакомишь нас со своим другом? — предложил Крис.
Элис нехотя выполнила его просьбу. Ее спутник, светловолосый гигант по имени Майк, дружелюбно пожал им руки. Его невозмутимость и спокойствие, с которыми он воспринимал поведение Элис, понравились Энни.
Не обращая внимания ни на кого, кроме Криса, Элис принялась настойчиво допытываться у него:
— Так ты придешь на мой день рождения?
— Только если ты пригласишь нас обоих. Мне хотелось бы прийти с Энни.
Маленькими белыми зубками Элис прикусила нижнюю губу. Она явно была разочарована, но, вздохнув, покорно согласилась.
— Разумеется. Пожалуйста, приходите оба.
— Пойдем, дорогая. Нам пора, — сказал Майк и, помахав рукой на прощание, увел Элис.
