обо всем, что случилось.
– Не спится?
Я вздрогнула, услышав голос Игоря, и перевела на него растерянный взгляд.
– Не спится, – отозвалась я тихо, рассматривая мужское лицо.
Соломон тоже выглядел помятым. Оно и понятно, свалились ему с Машей как снег на голову. Я чувствовала себя неловко, но мне некуда было идти, кроме как на улицу. В крайнем случае, на пристань, в прохудившуюся лодку. Мужчина подошёл к чайнику и тоже налил воды. Пить из крана было опасно, хоть вода на вид и была чистой, но запах от неё исходил специфический. Мы, местные жители, набирали воду в роднике, кто был побогаче, те покупали в бутылках или пробивали скважины. Водопроводная вода годилась лишь для огородов.
– Игорь… спасибо Вам… – я неотрывно смотрела на мужчину.
Говорят, что гордыня страшный грех, но я не умела принимать чужую помощь вовсе не потому, что хотела взять грех на душу, а потому, что до этого дня нам никто не помогал. И я не понимала, зачем ему все это сдалось. Неужели у него не было своей личной жизни, чтобы вникать ещё и в нашу?
– На ты, Аня. Давай перейдём на ты, я старше тебя, да, но не настолько, чтобы ты мне выкала, – Игорь помрачнел и нахмурился. – Присядешь? Я все равно собирался на днях с тобой поговорить, и раз тебе не спится, то уверен сейчас самое подходящее время. Хочешь, выйдем на улицу, чтобы не разбудить Машу?
– Хорошо, – я сделала несколько глотков воды и почувствовала себя значительно лучше. – Давайте… давай, – поправила я саму себя, – выйдем на улицу. Всё равно не усну.
В воздухе пахло дождём. И совсем скоро они зарядят, а после них придут холода, а пока погода стояла очень тёплая. Даже и не вспомню, когда такая осень была в последний раз. Коснулась кончиками пальцев листьев дикого винограда, что рос возле дома и обернулась. Игорь стоял позади и смотрел на меня изучающим взглядом. Мне не по себе стало от его глаз, что следили за мной. Да что там, я с мужчинами редко когда пересекалась. А тут…
– Я понимаю, что я для вас совершенно чужой человек. Но я бы хотел вам помочь с Машей. Меня не стоит бояться, – Игорь снял с себя ветровку и накинул мне на плечи. А я дёрнулась от этого жеста.
Смущенно смотрела в мужское лицо. Понимала, что рано или поздно придётся поговорить и, возможно, даже попросить его о помощи с оформлением всех документов для опеки над Машей. Но что Игорь сам затронет эту тему, никак не ожидала. Сердце затрепыхалось в груди, и я сцепила руки в замок.
– Спасибо, я совсем не знаю, что мне делать дальше и как проходит процедура оформления опеки, но Машу в детский дом я не отдам! – категорично заявила я. – Если это возможно…
– Возможно, – кивнул Игорь. – И о Маше я хотел тоже с тобой поговорить. У вас нет жилья и денег. Нет прописки, фактически вам некуда идти. Маша мне все рассказала. Про родителей, про пьянки, что ты работаешь в каком-то магазине уборщицей, сводите концы с концами. Но это все неправильно. Да, я посторонний для вас человек, но позволь мне помочь. Вы можете жить в этом доме столько, сколько будет необходимо. Если ты захочешь, я заберу вас с собой, у меня есть свободная квартира, я помогу тебе с учёбой и с работой, Маше с садиком, а потом и со школой.
– Зачем? – я уже едва унимала дрожь, слушая вкрадчивый и тихий голос Игоря.
Соломон говорил убедительно, но я с детства была научена, что бесплатный сыр бывал только в мышеловках. И только я протяну руку к лакомству, как могу лишиться чего-то важного и ценного. В данном случае мне хоть и нечего было терять, но довериться постороннему человеку, которого видела всего несколько раз в жизни – опрометчивый шаг!
– Что, зачем? – Игорь растерянно на меня смотрел.
Но я пребывала в куда большем замешательстве.
– Зачем Вам это нужно? – я не заметила, как снова перешла на Вы. – У меня нет денег, я не смогу с Вами расплатиться, – говорила я прямо.
Нет, Игорь ни намеком, ни взглядом не давал понять, что этот час расплаты и вовсе когда-то придёт. Но… Ведь рано или поздно он придёт? Или мужское сердце было настолько добрым и безграничным на такие щедрые поступки и жесты? Ни за что не поверю. Ни одна живая душа в посёлке нам ни разу и ничем не помогла. Даже куском хлеба и лишней конфетой для Маши. Что уж было говорить о чужом человеке, душа которого потемки.
– И это я тоже понимаю. Но разве я что-то говорил о деньгах? Поверь, у меня их достаточно, чтобы обеспечить вас обеих, и даже весь посёлок в целом. Но до него мне нет никакого дела, – с жаром заявил мужчина. – Процесс опеки и вовсе пройдёт без сучка и задоринки, если… мы распишемся. Маша автоматически попадёт и под мою опеку, а ты на законных основаниях получишь прописку и ежемесячное содержание.
– Что? – пискнула я. Мне хотелось схватиться за сердце, я смотрела на мужчину испуганным, затравленным взглядом. Он предлагал мне несусветную глупость, на которую я никогда не соглашусь!
– Шанс получить опеку над Машей в твоем случае ничтожно мал, но вероятен. А брак… Мы оба понимаем, что за ним не будет стоять ничего, кроме вашего благополучия. В любой момент, когда ты встретишь подходящего парня, получишь развод. Мы можем даже жить отдельно.
– Вы сошли с ума, да? – недоверчиво ухмыльнулась я, не веря по-прежнему своим ушам.
Видимо я все же спала, потому что на реальность это походило мало.
– Нет, я не шучу. Я предлагаю тебе варианты, – Игорь стоял рядом со мной и даже не шевелился, когда меня уже трусило так, словно я находилась в лихорадке. – Брак – формальность, он не обязывает тебя жить со мной под одной крышей, спать в одной постели. Но это самый простой и быстрый способ решить вопрос с опекой. У вас нет жилья. У тебя нет работы. Я узнал обо всех нюансах в органах опеки. Оформление документов займёт время. Пока я урегулировал вопрос на местном уровне. Но это очень длительный процесс. Даже несмотря на то, что ты ее родная сестра, существуют законы. Не хочешь брак, я могу снимать вам жилье, сделать временную прописку, но даже и в этом случае, как ты понимаешь… Те деньги, которые положены вам от государства, это маленькие крохи.
Он напирал, словно
