Ларри не нашелся, что ответить, и воскликнул:
— Если тебя интересует мое мнение, то знай: я считаю его грязным, мерзким ублюдком!
— Ну, Ларри, потише, пожалуйста. И признайся, Нэт все же тебе нравится. Он здесь всем нравится. Его нельзя не любить.
— Иногда он и правда мне нравится, — проворчал Ларри, — но временами я его смертельно ненавижу.
— Да, я сама чувствую примерно то же. Как знать, может, именно этим контрастом, этим противоречием он и привлекает всех.
— Возможно, ты права. Но в любом случае, если появится возможность, загляни ко мне. Вдруг Нэт решит отпустить тебя. Тогда вспомни, что я жду тебя, жду с нетерпением. Сегодня у меня чертовски скверное настроение, и хотелось бы хорошенько встряхнуться.
Соблазнительная брюнетка слегка кивнула, потягивая пиво. Ларри, не отрываясь, смотрел на нее. Пожалуй, то, что она так откровенно принадлежала Нэту Холланду, заставляло его еще сильнее желать сегодняшней встречи с ней. Все-таки она хороша! Даже просто разглядывать ее было очень приятно. К тому же у нее определенно тяга к любовным приключениям. Она любит любовь. Мужчина, сжимающий в объятиях это роскошное тело, обладает всем, что только может пожелать.
Ларри нашел под столом гладкую ногу девушки и начал медленно ее гладить. Брюнетка улыбнулась и незаметно подалась к нему всем телом. Видеть его ласку никто не мог, они это знали.
— Клянусь, у тебя самые красивые ноги на свете. И не только ноги. Меня так и тянет к тебе. Давай пошлем все к черту и пойдем ко мне.
— Звучит заманчиво, но нет, сейчас не могу. Я не отказываюсь, просто сейчас пока не могу.
— Пойдем, по-моему настал момент, чтобы оставить с носом твоего парня. Устрой забастовку! Ты просто обязана это сделать, хотя бы для того, чтобы проучить его, если уж у тебя нет другой причины.
— Нет, Ларри. Я же сказала: не могу. — Голос девушки прозвучал для Ларри с безнадежностью кладбищенского колокола.
— Наверное, тебе надо это бросить. — Она, улыбаясь, кивнула на его руку, продолжающую гладить ее колено. — А то почувствуешь себя вконец несчастным, почти сиротой.
Он не захотел убрать руку. Черт возьми, может же человек в конце концов хотя бы помечтать!
— Вы, очевидно, из тех героев, которые никогда не сдаются? — с иронией поинтересовалась Сью Де Берри.
Ларри вздрогнул, но взгляда от нее не отвел. Сью, как и раньше, возлежала под ярко-оранжевым зонтом, вытянувшись, как ленивая кошка. Эта блондинка с ее потрясающей сливочно-нежной кожей была так хороша, что у него перехватило дыхание. Проглотив застывший в горле комок, он спросил:
— Что вы имеете в виду? Я просто пытаюсь быть общительным.
— Вы забыли добавить «клянусь», — засмеялась она.
— Вы до того холодны, что к вам страшно подступиться. Хотите знать правду? Ну тогда слушайте: я все еще надеюсь затащить вас в постель.
— По крайней мере, похоже на правду, — заметила Сью.
— Вот и хорошо, — мрачно произнес Ларри. — Можно мне тут присесть, пока я придумаю удачную тему для разговора, или мне следует заняться этим в стоячем положении?
— Садитесь, Бога ради. И уж постарайтесь найти тему позанимательнее. — Он опустился на горячий песок рядом с ее полотенцем. Она перекатилась на бок, лицом к нему. — А для начала скажите, что же произошло у вас с той огненно-рыжей девицей, которую вы недавно здесь прогуливали. Не удалось с ней справиться?
— Уймите свое воображение, она совсем девчонка.
— Аппетитная приманка в мышеловке — кажется, это так называется у мужчин?
— Примерно.
— Она в вас по уши влюблена, я сразу заметила.
— Детская влюбленность, это бывает.
— Сколько же ей лет?
— С точки зрения закона она уже взрослая — вот все, что мне известно.
— Тогда в чем дело? Что вас останавливает?
— Прошу вас, забудьте о ней. Почему мы вообще должны ее обсуждать? Меня гораздо больше интересуете вы.
Сью не обратила внимания на его просьбу.
— Вы случайно не влюблены в нее?
— Господи, нет, конечно! Вы считаете, я сошел с ума?
— Что же здесь ненормального? — усмехнулась блондинка. — Она прехорошенькая малышка.
— Да, она довольно привлекательна, но еще ребенок во многих отношениях. Во всяком случае, я в нее не влюблен. Я вообще не имел намерения влюбляться, пока не встретил вас.
— Ну нет, только не это. Я вне игры.
— Никогда не поверю. Вы — воплощение женственности. Пожалуй, в вас даже слишком много женского очарования для…
— Старика, вы хотели сказать?
— Я бы так не выразился, но вообще это как раз то, о чем я подумал.
Сью Де Берри звонко рассмеялась.
— Вы ошибаетесь! Полковник — настоящий мужчина, во всяком случае он гораздо сильнее и мужественнее, чем кое-кто представляет. Вы когда-нибудь задумывались о таких вещах?
— Нет, но я не могу вам до конца поверить. Ничто не заставит меня с этим согласиться.
Она шаловливо погрозила ему пальчиком.
— Вы, похоже, считаете, что я нуждаюсь в помощи, и как преданный друг непременно хотите оказаться рядом? Я права?
Ларри ухмыльнулся.
— Может быть.
— Что же, благодарю, — заявила она. — Если мне потребуется помощь, я, конечно, вас призову.
— Чем скорее, тем лучше. Вы не можете представить себе, как я стремлюсь доказать вам свое дружеское расположение.
Она заметила с иронией:
— Очень мило с вашей стороны.
— Всегда буду счастлив оказать вам услугу и вообще выручить вас.
— Что ж, ждите случая, если угодно. Только следите за давлением, а то ведь долгое ожидание очень вредно для здоровья.
— Спасибо за совет. Буду ждать. Причем в боевой готовности — с пальцем на молнии брюк.
— Ваши шутки дурно пахнут.
— Простите меня, — с готовностью извинился Ларри, улыбаясь.
Помолчав минуту, Сью спросила:
— Который сейчас час, интересно?
— Вот уж не знаю. Я принципиально не ношу часов. Думаю, около пяти.
— Господи, неужели так поздно? Сегодня я провела на пляже слишком много времени. Почти весь день.
— Вы собираетесь куда-то поехать?
— Нет.
— Тогда что значит для нас время! Останьтесь еще, вы — главное украшение нашего пляжа и вообще самая красивая женщина из всех, кого я встречал в жизни.
Ее взгляд засветился лукавством.
— На этой стадии самцы всех видов, родов и пород начинают задыхаться от желания.
— Это вы сказали. А я бы пожертвовал правой… нет, левой рукой, чтобы позаниматься с вами любовью.
Перевернувшись на спину, Сью чуть приподняла круглое колено, явно стремясь его подразнить.
