– Отвернитесь, когда будете проходить мимо него. Он видел вас раньше. Продолжайте идти по коридору, пока не дойдете до гаража. Поднимитесь на третий этаж. Моя машина – коричневый «понтиак». Ну же, Мари.
Она не двигалась с места. Бертон положил руку ей на плечо и больно сжал его.
– Ну же, Мари!
Как сомнамбула, она повернулась и пошла через вестибюль. Она не видела удивленного взгляда Чака, она старательно выполняла указания Бертона. Каждую секунду ожидая, что ее остановят, она двигалась туда, куда ей указали, заучивая данные ей инструкций, пока они окончательно не запечатлелись у нее в мозгу.
Бертон повернулся к Чаку. Краешком глаза он увидел с удовлетворением, как девушка дошла до дверей гаража и скрылась внутри.
Чак изучающе оглядывал Бертона.
– Ты не сказал, что ты делаешь здесь так поздно.
– Встречал кое-кого.
– Ту девушку?
– Да.
Легкая улыбка придала мягкость мужественным чертам лица Чака.
– Давно пора. Дина Бенд, твоя бывшая любовь, уже снова вышла замуж и развелась, а ты до сих пор все зализываешь старые раны.
– Слышу речи закоренелого холостяка, – отозвался Бертон, отметив с удивлением, что упоминание имени его бывшей жены впервые не вызвало у него никаких чувств. – Тебе самому давно уже следовало бы найти себе кого-нибудь.
– Единственный, кого я хочу сейчас найти, – тот ублюдок, который совершил все эти убийства.
– Я очень хотел бы, чтобы тебе это удалось.
Кивнув на прощание, Чак отошел. Быстро шагая по третьему этажу слабо освещенного гаража, Джис выискивал взглядом белый шарф Мари. Подойдя к своей машине, он увидел ее, грустно притулившуюся на заднем бампере автомобиля.
– Теперь все худшее осталось позади, – мягко сказал он, присаживаясь на минуту рядом с ней и обнимая ее рукой.
Затем Джис помог ей подняться и, придерживая девушку за плечи, усадил на заднее сиденье машины. Они без приключений миновали ворота гаража и оказались на улице. Когда они, наконец, присоединились к потоку машин на главной магистрали, Бертон позволил себе облегченно вздохнуть.
– Ну, все. Получилось.
Мари размотала шарф и взбила свои короткие локоны. Ее загипнотизировали свет и шум уличного движения. Она покинула стены больницы. Пока что она была в безопасности, Интересно, сможет ли она сегодня заснуть?
– Что же дальше?
– Я отвезу вас туда, где вы сможете переночевать.
– Куда?
– К одному моему хорошему другу. Район там не самый лучший, зато Бенни Дигену можно доверять.
– Бенни?
– Мы с ним выросли вместе. Он художник… кроме всего прочего.
– Вы собираетесь оставить меня там одну? – Девушка чувствовала, что голос выдал, как катастрофически улетучивается ее смелость.
– Нет, – мягко пообещал он. – Я останусь с вами до тех пор, пока все не уладится и мы не найдем вам подходящее жилье и работу.
Оба вдруг поняли, что дорога из госпиталя приводит их к новому типу взаимоотношений. Не будет больше ни пациентки, ни врача, а будут лишь мужчина и женщина, волей судеб оказавшиеся вместе. Что последует дальше, было тайной, такой же, как и та, что послужила причиной их первой встречи.
Обиталище Дигена располагалось не в лучшем месте. Фактически в одном из худших. Это был пригород Нового Орлеана. Как и большинство больших городов в Штатах, здесь решали проблемы городской бедноты, расселяя ее в громадных, протянувшихся на многие мили районах-новостройках. Это создавало почву для превращения их в рассадник нищеты и преступности. Бенни хоть и не жил в таком районе, однако соседствовал с ним, причем с одним из наиболее печально известных.
Бертон затормозил перед строением, покрытым выцветшей салатовой краской, и остановился позади светло-зеленого фургона, являвшегося радостью и гордостью Дигена.
– На крыльце будьте осторожны, – предупредил он девушку, помогая ей выбраться из машины.
Вдвоем они осторожно обогнули дыру в полу крыльца, образовавшуюся из-за отсутствия доски. Диген упорно не желал ее заделывать. Он утверждал, что это отпугивает нежелательных визитеров. По ночам он выключал на крыльце свет и предоставлял возможность любому нарушителю его спокойствия возможность сломать шею или уцелеть, преодолевая препятствие. Это было дешевле, чем установка сигнализации, и эффективнее, чем использование сторожевой собаки. И типично для Бенни.
Бертон постучал, подождал и постучал снова. Наконец он толкнул скрипучую наружную дверь и тут же уткнулся лбом в следующую за ней, деревянную.
– Бенни, это Джис. – Едва он поднял руку, чтобы постучать еще раз, как и эта дверь распахнулась.
– Ну, ты и упорный.
В дверном проеме стоял, почесывая голую грудь, крепкий, среднего роста мужчина. Он был смугл, прямые блестящие черные волосы, остриженные под пажа, ниспадали ему почти до плеч, а лихие, закрученные вверх усы едва не доставали до мочек ушей.
– Ты не предложишь войти?
Мужчина отступил на шаг, сделав приглашающий жест рукой.
Продолжая придерживать девушку за плечи, Джис почти что силой затащил се в дом. Войдя в комнату, он подвел ее к заваленному газетами дивану и аккуратно усадил, смахнув их на пол.
– Я прибрался бы, если бы знал, что его высокопреподобие и сопровождающая его дама собираются нанести мне визит. – Бенни растянул рот в улыбке, слегка подталкивая Бертона в бок. – По какому поводу, Джис?
– Мне нужна твоя помощь.
Диген прищурился и, отведя взгляд от друга, перевел его на женщину на диване. Стаза девушки были закрыты, измотанная двумя ночами бессонницы, она была чрезмерно утомлена. Обоим мужчинам стало ясно, что она вот-вот заснет. Бен понизил голос.
– Что случилось?
– Мари была пациенткой госпиталя. Сегодня ночью я вытащил ее оттуда. Ее собирались переправить в федеральную больницу. Это безосновательно и жестоко. Она так же разумна, как и мы с тобой. Тебя-то, пожалуй, даже разумнее.
Диген улыбнулся, и уголки его рта утонули в обширных усах.
– И ты спас ее.
Джизус кивнул.
– Может ли она остаться здесь на несколько дней? Я думаю, что смогу оформить все это официально, когда шеф вернется в город. А до той поры ей нужно скрываться.
– Лучшего места тебе не найти. Ни один более-менее здравомыслящий человек не станет искать ее здесь, – согласился Диген. – Конечно, она может остаться. – Он окинул взглядом фигуру спящей Мари. – Мне даже будет приятно побыть и се обществе.
– Но ведь и я в этом тоже замешан, – сказал Джизус – В госпитале обязательно догадаются, каким образом она исчезла. Мне тоже придется скрываться. И учти, Бен, Мари – запретная зона. Понятно?
– Очень жаль. Теперь мне понятно, почему ты оказался замешан в это дело. Она – это что-то вроде… У меня есть лишняя комната. Вы оба можете ее занять. – Диген ухмыльнулся. – Не волнуйся, там есть две отдельные кровати.
