под зад пинком турнули?
Что я там ему сказала в сердцах? От нервов половину забыла. Надеюсь, не перегнула палку. Олежу мне возвращать надо, подластиться, на жалость надавить, сказать, что люблю-не могу… А я не люблю, себе-то я могу признаться. Пыталась, но сердцу ж не прикажешь. Я жизнь красивую люблю, ради этого рядом с собой и старика б стерпела!
А Багрянцев молодой. Не идеальный совсем. Жадноватый мужичонка, в постели так себе, выпить любит да покурить, ленивый, не работящий совсем. Ничего, по идее, сам в жизни не добился, а гонору столько, что на десятерых хватит.
Но самое главное, что им вертеть можно. Вот рожу, похудею, верну прежнюю форму — и никуда от меня Олежа не денется! Ишь! План у него! У меня, между прочим, тоже план был. Кабы не он, носила бы я ребенка этой овцы и Олега, а так он — полностью наш. Что дает мне полное право на о-о-очень многое. Он еще поплатится за то, как со мной обошелся…
Рита
На подъезде к дому охватило оцепенение. По коже мороз побежал. Никогда не считала себя трусливой, но сейчас от страха не могла унять дрожь. Поджилки тряслись. Ноги одеревенели. И я не представляла, как войду в дом. Смотрела на жилище, где только сутки назад была счастлива. Теперь оно постылое и чужое.
— Давай, Рит, пошли, — устало вздохнул Олег, заметив, что я приросла к сиденью. — Ты устала, надо отдохнуть.
— Если ты думаешь, что я останусь, то очень ошибаешься.
— Это ты ошибаешься, если думаешь, что я тебя повезу куда-то.
— Представь себе, существует такси!
— Ага, или любовнику позвонишь, — крякнул он, выбираясь из машины.
Видимо, муж считал до того нереальным факт моей измены, что решил сделать из этого шутку. Интересно, он настолько верит в мою верность или я похожа на какую-то клушу, на которую никто не позарится? Он же сам сказал, что я красивая и мужиков привлекаю…
— Давай-давай, — пихнул в спину, не давая думать.
Поволокла ноги в сторону выхода, шла как парализованная в страхе увидеть бывшую подругу.
Меж тем мне надо было четко соображать и продумать, что и где взять. И быстро! Не отвлекаться на самобичевание, жалость к себе и посторонние мысли. Отправлю мужа вызволять Галю из ванной — она хоть и гадина, и, может, заслуживает любых мучений, но ребенок-то ни в чем не виноват. А сама пойду в комнату.
— Олег, иди открой Галю, — повернулась я к нему возле выхода, — твоей будущей жене не понравится, что ты ее закрыл.
— Рит, ну прекрати, — крепко стиснул он зубы, выглядя крайне сосредоточенным, — сейчас сядем обсудим, что делать.
Из меня рвались возмущения, но я благоразумно промолчала. Пока он пошел в сторону ванной, полетела к себе в комнату. Сгрузила необходимые вещи в чемодан для путешествий. На самое дно положила наличность из тайника. Взяла то, что планировала, с грустью оглядывая комнату-кабинет в последний раз.
Бывало, сидела допоздна, работала. Муж укладывался спать один. Наверное, сама я виновата, что к другой ушел. Не уделяла достаточно времени, проглядела. Дура я набитая, видимо. Под моим носом такое творилось, в глаза мне врали, а я улыбалась с лапшой на ушах и ничего не замечала.
Вышла наружу уже с чемоданом на колесиках. В гостиной на том же самом месте, где я их и застала, сидели мои дорогие неразлучники. Но за руки уже не держались. Недовольные какие-то. Мне так и хотелось подколоть, мол, а чего носы повесили? Только вот не до смеха мне было, совсем не до смеха. Не упасть бы тут на пол перед ними в позорной истерике.
— Рит, ты куда это? — вскочил Олег с дивана.
Мой же взгляд устремился мимо него к Галине. Не ответила и просто проигнорировала мужа. Мне было что сказать ей. Пару ласковых.
Обошла его сбоку и приблизилась к дивану, посмотрела на нее сверху. Было заметно, что она измучена, и если встанет, то с трудом. Огромный живот привлек внимание. Не могла его видеть! Всю выворачивало от одного только вида! От злости кровь прилила к лицу. И одновременно слезы на глаза наворачивались. Мы же вместе гладили живот, пинки ребеночка ловили…
Это всё теперь казалось жуткой издевкой.
Галя же со спесью и самодовольной полуулыбкой вскинула голову.
Сидела как полноправная хозяйка. На моем диване. Забрала мой дом, моего мужа, моего ребенка.
И так меня это взгребло, что я не выдержала и плюнула прямо ей в лицо, мгновенно стирая с него это гадкое выражение.
— Ты что, офигела? — выпучила она глаза и, убрав рукавом слюну, попыталась поймать меня пухлой рукой.
— Это я офигела? — отодвинулась я и набрала воздух в легкие, чтобы вернуть себе самообладание. — А ты не офигела сидеть с такой наглой мордой в моем доме?
— А ты мужа своего спроси, почему я здесь, — нагло заявила она и посмотрела в его сторону. Я проследила за ее взглядом, удовлетворенно улыбаясь, ведь он закатил глаза. Что привело Галю в ступор.
— Что, просчиталась, Галя? — поддела я, сложив руки на груди. — Верить Олегу — последнее дело. Ведь он и мне много чего обещал, а сам с тобой крутил-мутил. Не боишься, что с тобой так же поступит?
— Я ничего не просчитывала! У нас чувства, — резко и отрывисто выкрикнула она, — у нас ребенок. Это что-то да значит!
— Я бы не верила ему, — с наслаждением продолжала я давить на слабое место Гали.
Даже не подозревала в себе такого садизма. Мне нравилось видеть, как она страдает.
— Рит, ну хватит-хватит, — подошел муж ко мне, но я его лишь отпихнула.
Я в своем праве!
— Что значит хватит? — фыркнула ему в лицо. — Я только начала.
— Я тебя слушать не буду! — грузно поднялась Галя, стараясь вернуть себе былые позиции. — Ты просто бесишься из-за нас!
— Из-за чего мне беситься? Не мне первой, не мне последней изменили. Если вы любите друг друга, что я могу поделать? — пожала плечами, как будто меня ничего не волновало. — Жаль, что раньше мне не сказали, я бы время свое не тратила, — это сказала уже обоим.
— Время! — Галя с презрительной ухмылкой сложила на своем выдающемся вымени руки. — Времени у тебя теперь вагон будет, Рит, только вот детей не будет никогда. И ни один мужик на тебя не позарится, раз ты ему родить не можешь.
В глазах потемнело, будто она меня в солнечное сплетение ударила. Как она быстро нашла, чем мне ответить на
