Она высвободилась из его объятий и пристально посмотрела в глаза. Эти невинные голубые глаза.
— Какого черта ты носишь с собой пистолет?
Ей стоило большого труда произнести эти слова отчетливо и твердо. Но она вовсе не была уверена в том, что в самом деле хочет получить правдивый ответ.
— Черт возьми, я тебя спрашиваю. Зачем ты носишь пистолет?
Она едва сдерживалась, чтобы не ударить Михаэля по лицу. Она хотела, чтобы он хоть немного ощутил ту боль, которую почувствовала она, нащупав в его брюках пистолет. У нее было ощущение, словно земля ушла у нее из-под ног, и одним рывком ее вернули к действительности. Конец всем романтическим мечтам, которыми она грезила всего несколько мгновений назад, лежа в объятиях Михаэля. Романтическим мечтам, в которые она так хотела поверить хотя бы на одну только ночь.
— Мне не понятна твоя реакция. Это давало мне возможность в случае необходимости защитить тебя. Или ты забыла, что где-то неподалеку бродит убийца. Я должен был сохранять какое-то равновесие сил.
— Замечательно. Тебе ни разу не пришло в голову, что все случается со мною именно тогда, когда ты отсутствуешь?
Что ты хочешь этим сказать? — Его голос звучал холодно, а глаза сверкали таким опасным блеском, что ей стало страшно.
— Ничего.
— Не намекаешь ли ты на то, что я имею отношение к тем, кто на тебя нападает?
— Михаэль, я в таком смятении, что и сама порой не знаю, что говорю.
— Но ты не имеешь права ни на секунду думать о том, что я хочу нанести тебе вред.
— Тревор думает… — Она тут же поняла, что было очень неразумно упоминать имя Тревора. Все равно что размахивать красной тряпкой перед носом быка.
— И что же считает Тревор?
— Что ты возник именно в тот момент, когда началась эта история с Джонатаном.
— И ты разделяешь это мнение?
— Конечно, нет. — Но она чувствовала, что Михаэль ей не поверил. Он сжал кулаки.
Прежде чем она успела собраться с мыслями, ей стало ясно, что Михаэль покидает ее. Он быстро уходил вниз по тропинке, и Кортни испугалась, что уже не сможет вернуть его. Она вскочила и бросилась вслед за ним. Хоть он и злился на нее, но, разумеется, убийцей не был.
— Михаэль! — Он не обернулся на ее зов.
— Михаэль! — На этот раз он глянул через плечо, не сбавляя шага.
— Мне очень жаль. Пожалуйста, подожди меня.
Но он не остановился. «Ну, и ладно, — решила она. — Если он не пожелал принять ее извинения, то пусть отправляется к черту. Она сама доберется до конюшни, даже если ей придется ползти на четвереньках». В следующий миг она поскользнулась и упала на землю.
— Михаэль!
На этот раз ее голос проник сквозь броню его неприступности. Он вернулся к ней и, не говоря ни слова, погрузил себе на плечо. Как ребенка, который не приносит ничего, кроме огорчений, он донес ее до конюшни, усадил в свою машину, сел за руль и поехал.
Молчание становилось все более тягостным. В конце концов Кортни не выдержала:
— Как ты узнал, где меня искать?
— Об этом нетрудно было догадаться. Когда мы с Патриком подъехали к твоему дому и никого там не нашли, я понял, что ты нарушила обещание и одна отправилась в горы.
— Разве Тревор не сказал тебе, чтобы ты меня подождал?
— Его не было дома.
— Странно, он собирался приготовить ужин.
— Ну, тогда он, безусловно, отправился в супермаркет. — Голос Михаэля был полон насмешки. — А Тревор знал, что ты задумала?
— Нет, — коротко ответила она.
— Это точно?
— Я сказала ему только, что поеду на конюшню. Больше ничего.
— Тревор в состоянии помножить два на два.
— Михаэль, ты не можешь всерьез подозревать Тревора. Это практически член нашей семьи.
Патрик и Тревор стояли у дома. Мальчик смотрел на него с той же настороженностью, что и отец. Увидев Кортни, Тревор изменился в лице.
— Ты ужасно выглядишь, — сказал Патрик, когда Кортни вышла из машины.
Кортни взъерошила волосы на голове мальчика.
— Я замечаю, что у тебя такие же манеры, как и у твоего отца.
Тревор бросился к Кортни. Его глаза выражали тревогу, он положил руку на ее плечо.
— Дорогая, что с тобой случилось?
— Я просто упала с лошади, — твердо сказала она. — Ничего плохого. Я сейчас приму горячую ванну и снова буду в порядке. — Она посмотрела на них, не уверенная, что спокойно может оставить эту троицу. — Ну как? Без меня у вас все будет в порядке?
— Конечно, — ответил Тревор. — Через час ужин будет готов.
Она взглянула на Михаэля:
— Ты с Патриком останешься к ужину?
Михаэль бросил на Тревора мимолетный взгляд и кивнул.
Кортни сделала себе душистую ванну с пеной. Она опустилась в воду до подбородка и закрыла глаза. Теплая вода ощущалась как блаженство. Не так как руки Михаэля на ее коже, но все же. У него такие длинные крепкие пальцы, чуть-чуть шероховатые и очень нежные.
Кортни открыла глаза. Шероховатые пальцы… Это бывает у человека, который работает руками. Это должно ей что-то сказать о Михаэле. Он был умен и образован, но, конечно, не адвокат или банковский чиновник. Почему он избегает малейшего упоминания о своей жизни? Что это за тайна? Или ему есть что скрывать? Все ее представление о мире пошатнулось. Она совершенно не представляла себе, что будет делать, если он не окажется тем надежным человеком, за которого она его принимала.
Она надела легкое платье с длинными рукавами, мягкая ткань которого выгодно подчеркивала ее фигуру. Затем она попыталась с помощью косметики убрать синяк под глазом. Но это ей не удалось. Хорошо бы пару дней просто полежать в постели. Это было бы гораздо приятнее, чем перспектива провести вечер с Тревором и Михаэлем, которые так враждебно относились друг к другу.
— Кортни! Ужин готов! — донесся снизу голос Тревора.
Когда она через пару минут вышла на террасу, Михаэль и Патрик уже сидели за накрытым столом. Михаэль восхищенно уставился на ее платье. Ее кожа начала гореть, она физически ощущала его взгляд.
Михаэль медленно поднялся и обошел вокруг стола, чтобы подвинуть ей стул. Легким движением он провел рукой по ее голым плечам. Приятная дрожь пробежала по телу Кортни. Руки этого мужчины обладали особой магией, прикосновениями он подчинял ее своим чарам. Он знал это так же хорошо, как и она сама. Она накрыла его руку своей, и они обменялись долгим взглядом. Они понимали друг друга без слов. Они знали, что их время скоро придет.
Вскоре на столе появилось блюдо со спагетти. За ним последовала миска с салатом. Кортни посмотрела на Тревора. Он улыбался, но на его лице можно было легко прочесть ярость. Он что? Ревнует? Или есть другая причина?
