— Помнишь Паулу? — спросил Марк, нимало не смутившись.
Как могла она забыть ее? И Марк знал это, не мог не знать!
— Когда Мэг сбежала с Ником Фалдингом из планового отдела, твой отец оказался в весьма затруднительном положении. Но, к счастью, появилась Паула, которая взяла на себя ее работу, и с тех пор она состоит на службе в компании.
Ах вот оно что! Эта особа ко всему прочему сумела стать незаменимой в компании, созданной ее отцом, в то время как она, Сузен, осталась не у дел…
— Когда же это случилось? — спросила она наконец, сумев поборов свои чувства.
— Вскоре после того, как ты покинула дом, — как-то небрежно ответил Марк. — О, наконец-то ланч! Умираю от голода.
Он убрал бумаги и с аппетитом принялся за еду. Сузен не пошевелилась — она сидела как громом пораженная. Паула продолжала преследовать ее! Но, может быть, Марк больше не питает к ней нежных чувств? Мысль об этой женщине причиняла ей страдания, в чем Сузен не хотела признаться даже самой себе.
— Значит, ты все еще встречаешься с Паулой? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос прозвучал равнодушно.
Марк поспешил изобразить улыбку, которая, однако, не обманула бы даже младенца.
— Разумеется, мы почти каждый день видимся на службе, — ответил он с набитым ртом. — Неплохо для ланча в самолете, — добавил Марк, знаком приглашая спутницу разделить трапезу.
Сузен тяжело вздохнула. Она знала, что расспрашивать дальше бесполезно: во-первых, потому, что Марка трудно заставить говорить, когда он этого не хочет, а во-вторых, ей не пристало проявлять слишком большой интерес к его личной жизни. Но в глубине души Сузен сомневалась, что ей когда-нибудь удастся излечиться от своего влечения к Марку, какие бы странные формы оно не принимало…
Наконец самолет совершил посадку. Было так здорово вновь стоять на твердой земле после стольких часов полета.
Марка и Сузен ждал автомобиль. В течение нескольких минут их багаж был погружен, и они поехали. Было жарко, дорога кишела людьми, яркие краски вокруг создавали радостную атмосферу. По обеим сторонам дороги лепилось множество лавочек и магазинчиков. Повсюду, где позволяло пространство, были развешены изделия местных мастеров: яркие плетеные коврики, вырезанные из дерева фигурки животных.
Когда они проезжали мимо, дети махали им руками и кричали приветствия.
— Здесь так же прекрасно, как всегда, — прошептала Сузен, впитывая в себя атмосферу праздника, наслаждаясь красочными сценами, мелькающими перед ее глазами. — Настоящий рай, — добавила она, увидев вдали ярко-голубую полоску океана.
— Будем надеяться, что на этот раз в райском саду не окажется змеи, — заметил Марк, не отрывая глаз от дороги.
— Это что, намек? — В Сузен снова закипело раздражение.
Но в этот момент вдали возникли очертания низкого белого строения, и у Сью защемило сердце при виде виллы, где она провела столько счастливых дней. Слезы подступали к глазам горячей волной, жгли изнутри и грозили прорваться наружу. Марк плавно остановил машину, но Сузен продолжала сидеть неподвижно, вдыхая аромат цветов, любуясь великолепием сада, яркими гроздями бугенвиллий, живыми пятнами шиповника, благоухающим жасмином.
Внезапно ей стало страшно. Марк смотрел на нее, но она не замечала ничего, погрузившись в мир своих переживаний. Она вздрогнула, когда Марк коснулся ее руки, и посмотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых блестели слезы. От волнения Сузен не могла вымолвить ни слова. Повинуясь внезапному порыву, Марк сжал ее руку, и она затрепетала, увидев нежность в синей глубине его глаз.
Только тогда ей удалось выдавить из себя:
— Я ужасно боюсь встречи с отцом. Я не выдержу этого, Марк!
— Все будет в порядке, — успокаивал он, по-прежнему сжимая ее руку, как будто хотел передать ей часть своей силы.
Но его прикосновение привело Сузен в еще большее смятение. Словно почувствовав это, Марк медленно разжал пальцы, давая ей возможность прийти в себя.
— Ну, выходи же, Сью, — подбадривал он, открыв дверцу машины.
Пока Марк помогал ей вылезти из маленького джипа, она ощущала его близость каждой клеточкой тела. Сузен стояла в нерешительности возле машины, как вдруг дверь распахнулась и она услышала родной голос:
— Сью!
Все остальное произошло в одно мгновение.
— Папочка! — закричала она, бросаясь к отцу. Слезы, сдерживаемые так долго, потоком хлынули из глаз, но Сузен не стеснялась их. — Папа! Папа! — твердила она словно заклинание, чувствуя, как добрые, ласковые руки, как когда-то в детстве, обнимают ее.
Теперь казалось странным, что отец мог так долго отвергать ее, не замечать ее мольбы о прощении.
— Ты хорошо выглядишь, — наконец смогла произнести Сузен, проводя ладонью по щекам, чтобы стереть влажные следы слез.
— В самом деле? — спросил Ричард, с сомнением посмотрев на дочь.
— Ты выглядишь лучше, чем я думала, — призналась Сузен и улыбнулась. Было так приятно снова видеть отца!
— Бет заботится обо мне. — Ричард с нежностью обнял за талию свою жену, подошедшую к ним. Та откликнулась на его ласку, Приникнув к нему всем телом. Вместе они являли собой картину преданности и любви, и это слегка омрачило радостный порыв Сузен.
— Я не сомневалась в этом, — сдержанно произнесла Сью и натянуто улыбнулась Бет. Хотя она и не ревновала теперь отца к мачехе с той остротой, как раньше, но в ее присутствии все равно испытывала глухое раздражение.
— Проходите. Я уже приготовила напитки, — пригласила их Бет, и они вошли в прохладный холл с полом, выложенным керамической плиткой.
С противоположной стороны холла раздались шаги… и Сузен, как громом пораженная, уставилась на свою старую соперницу. Паула небрежно кивнула всему семейству и отныне обращалась лишь к одному Марку.
— Рада снова видеть тебя, — сказала она низким, чувственным голосом. — Я вижу, ты разыскал Сью. Но стоило ли привозить ее сюда?
Сузен почувствовала, как волна гнева поднимается в ней. Невероятным усилием воли она заставила себя не реагировать на слова Паулы. Она приехала сюда загладить вину перед отцом, попросить прощения, а не устраивать новые скандалы. Сузен поспешно пошла вслед за родителями в просторную гостиную и все-таки невольно услышала начало ответа Марка:
— Не волнуйся. Я не спущу с нее глаз. Кроме того…
Слушать дальше было выше ее сил. А впрочем, чего она ожидала — торжественного приема по случаю ее приезда? Сузен знала, что ей будет нелегко доказать всем, что она стала другой, что в ней почти ничего не осталось от той взбалмошной девчонки, которая убежала из дома полтора года назад.
