А в кухне Оливье врубил музыку на полную громкость. Звучал Гендель, его любимый композитор. Маленький коллектив помощников давно привык к тому, что шеф обожает классическую музыку. В последнее время он не мог творить, придумывать и создавать новые сорта шоколадных десертов — просто настроения не было, поэтому занимался обычными делами на кухне кафе.
Гендель был немцем, который работал в Лондоне. Мать Оливье происходила из Германии. Влюбилась в швейцарского парня, вышла замуж и отправилась за ним в Веве, где он работал в семейной фирме. Они жили на вилле неподалеку от города, но, когда отец бросил их, мать забрала троих детей и уехала домой, во Франкфурт…
Оливье сыпал сахарную пудру в яично-творожную массу и взбивал суфле. Раньше он занимался только шоколадом, но, с тех пор как все начали требовать «тот самый шоколад», он испытывал стойкую аллергию к какао. Люди будто с ума сошли: каждый второй заказ — на этот шоколад. Дюррану быстро надоело его делать, такой ажиотаж не мог не сказаться на вдохновении. Кондитер не желал быть конвейером. Слова похожие, но пересекаться эти понятия не должны.
— Оливье, оглох, что ли? Телефон! — взревел сомелье Стефан, перекрикивая музыку.
— Слышу! Не ори! Суфле ждать не будет! Скажи, что я перезвоню.
— Это с телевидения.
— Из Парижа? — Оливье с надеждой вскинул голову. Вдруг его опять пригласят на эту передачу, в которой он впервые увидел Софи, и вдруг он снова встретит ее…
— Из Цюриха, — пророкотал Стефан.
Оливье вернулся к своему суфле.
— Я перезвоню. Или пусть перезвонят они. Неважно…
Он залил суфле в форму и сунул в духовку. Потом вытер руки о полотенце, которое использовал вместо фартука, закрепляя прищепкой на боку. Мрачно посмотрел на вновь подошедшего Стефана: тот протянул ему записку.
— Это важно. Тебя хотят пригласить на новое кулинарное шоу.
— Раньше ни одна живая душа не интересовалась кондитерами, — издевательски заметил Оливье, но бумажку взял. — А теперь мы вдруг в моде. Даже неспециализированные журналы вдруг запестрели взбитыми сливками и шоколадной глазурью. Смотреть противно.
Стефан глядел на шефа во все глаза.
— Оливье, ты что? Ты ж всегда тащился от таких приглашений!
— А толку? — буркнул Дюрран. — Я достиг славы и теперь не могу придумать ничего новенького, это просто проклятие какое-то.
Стефан покачал головой и ухмыльнулся:
— Еще один повод, чтобы сходить на это шоу. Следующей красотке скорми что-нибудь другое. Если и она отреагирует бурно, все забудут про конфеты с лесными ягодами. Правда, накинутся на новое лакомство…
— Смешно.
Оливье нехотя отправился в директорский кабинет, чтобы оттуда спокойно позвонить по записанному Стефаном номеру — все-таки телевидение, реклама, а реклама сейчас необходима. Чем популярнее станет сам Оливье, тем скорее, возможно, у него появится шанс откладывать деньги на будущее.
В кабинете никого не было: по вечерам Матье ходил в кафе конкурентов и всегда первым узнавал новости меню.
Оливье с комфортом устроился в мягком хозяйском кресле и едва сдержался, чтобы не закинуть ноги на письменный стол.
Великолепно! Может, ему стоит потребовать свою долю в семейном бизнесе, вместо того чтобы день за днем впахивать у плиты? Многие даже представления не имеют, что это за каторга. Однако ничего лучшего лично для себя Оливье не мог представить. Он со страстью отдавался своему делу — как ничему другому. За одним исключением: он с такой же страстью готов отдаться Софи.
— О, месье Дюрран! — Жизнерадостность в голосе редакторши просто зашкаливала. — Большое спасибо, что вы так быстро перезвонили. Ваш коллега передал, какая у нас к вам просьба?
— Вы хотите пригласить меня на кулинарное шоу.
Вообще-то Оливье не стоило особого труда заставить свой голос звучать восторженно. Но сейчас соответствующих чувств он не испытывал, и попытка быть любезным, кажется, провалилась.
Дама на том конце провода обиженно замялась.
— Э… да… мы запускаем новую программу и подумали, что вы — именно тот, кто… э… своим шармом сумеет помочь успеху первого эфира.
— И что я должен делать?
«Изготовить молочный шоколад с лесными ягодами?» — чуть не добавил он. Сама мысль об этом внушала ему отвращение.
— Шоу называется «Любовь к обеду», — принялась объяснять редакторша. — Это кулинарное состязание. Соревнуются два кулинара. Выигрывает команда, которая первой приготовит блюдо. Выигрыш идет на благотворительные цели — в пользу той организации, которую назовет победитель.
— Команда, которая первая приготовит? То есть я буду готовить не один?
— Э… нет… с дамой вашего сердца. И эту даму вы должны покорить своим искусством, иначе проиграете.
Оливье схватился за голову и захохотал:
— Прежде чем звонить, хоть бы навели справки обо мне. Я живу один.
— Ну и что? — обиженно откликнулась женщина. — Это же не значит, что у вас нет дамы сердца. На передаче появится шанс завоевать ее расположение и даже убедить выйти замуж. Только вместо кольца вы преподнесете ей приготовленное вами блюдо. Нужно только уговорить ее выступить в одной команде с вами.
Мысли в голове Оливье закружились со скоростью миксера. Готовить для дамы сердца? На публике? Что за идиотская идея…
Кого бы пригласить? Только одно имя всплывало на поверхности его взбитых в пышную пену мыслей.
Софи.
Что за дичь! Жареная дичь… Оливье даже хмыкнул. Никогда холодная Софи не снизойдет до того, чтобы выступить с ним вместе в еще одном шоу. Тем более в таком, где ему предстоит падать перед ней на колени и делать предложение. А может, все-таки стоит попробовать? Что он теряет?
Замену ей, в случае чего, он найдет с легкостью. Выбор велик…
— Когда передача? — спросил Оливье.
— Через неделю. Вы согласны?
— Естественно, — буркнул лучший кондитер «Свисс Роше».
На следующий день Софи согласилась пообедать со Стивом и ушла с работы чуточку раньше. Когда на ее столе зазвонил телефон, в кабинете уже никого не было.
Фанни, замещавшая Софи, недовольно покосилась на часы, потом на аппарат, но трубку все-таки сняла:
— Фанни Марше. Чем могу быть полезна?
— Это Оливье Дюрран. Можно поговорить с Софи Лойес?
От неожиданности Фанни чуть не упала со стула.
— Оливье Дюрран… Кондитер?
— Да. Можно поговорить с ней?
— Она на совещании.
Фанни протянула руку и выудила с полки тот самый глянцевый журнал. Никто так и не решился его выкинуть. Раскрыла и уставилась на фото своего телефонного собеседника, пытаясь соединить образ продувного парня на фото с энергичным голосом из трубки.
