— Что могло со мной случиться? Я ведь обычная лечащая медсестра.
— Дело в том, что такие типы как он, могли причинить вред моим близким. А ты для меня более, чем близка, Вера, — последние слова он говорит полушепотом и обхватывает рукой в районе талии.
— Разве он мог видеть нас вместе?
— Он наблюдал за нами с улицы, когда мы находились на застекленном балконе второго этажа больницы. Есть несколько подтверждающих фотографий, которые были присланы мне с текстом угрозы.
— Ненормальный.
— Да. Поэтому я боялся за тебя. И, благодаря одному своему хорошему другу, присматривал за тобой на расстоянии.
— Друг действительно оказался хорошим. Совершенно не заметила и не почувствовала, как ты «присматривал» за мной, — опять упрекаю, но с долей иронии.
— Ну, конечно, он же мастер своего дела, — подмигивает Олег, и мы смеемся. — Теперь все страшное позади, Вера. Преступник получил по заслугам.
— Слава Богу, с тобой все в порядке. Это главное.
— Главное, что ждет впереди, — начинает говорить загадочно.
— И что же?
— Много всего интересного. Ты готова?
С ним становится тепло, становится спокойнее. Он здесь. Он со мной. Мой Гуров. Ощущая его близость, я полностью растворяюсь в нем, прижимаю к себе крепче, от чего Олег коротко стонет и ослабевает свои объятия.
— Что случилось? Рука?
Слишком обеспокоенная его состоянием, начинаю осмотр поврежденной конечности. Чтобы добраться до нее, мне приходится расстегнуть несколько больших пуговиц и увидеть в его руке, которая все еще согнута в локте, маленький, совсем малюсенький, белый пушистый комочек.
— Это?..
Не сразу до меня доходит, что Олег держит щенка, которому, даже понятия не имею, сколько: три недели, месяц?
— В своей записке с желанием ты хотела маленькое светлое чудо. Надеюсь, я угадал.
Взгляд Олега сосредоточен на мне, когда он раскрывает шире в районе груди, чтобы продемонстрировать щенка. Но не достает из теплого места. Холодно ведь.
— Это же щенок лабрадора? — моргаю часто, поскольку не верю своим глазам.
— Да. Твой маленький комочек счастья.
Я хочу взять эту прелесть в руки, но не берусь лишать его теплого местечка.
— Он может замерзнуть, — говорю Гурову, продолжая осматривать свой подарок с огромным интересом.
— Не переживай, мы на такси.
— Какой же он хорошенький, — моему умилению нет предела. — Похож на Снежка.
— Так и есть. Теперь у тебя будет две собаки.
— Ты хочешь сказать, что…
— Да, с недавних пор Снежок полностью принадлежит мне, а я — принадлежу тебе. А значит, — Олег проводит пальцами по моей щеке, спускаясь вниз к подбородку. — Я твой, Вера.
Он не оставляет ни единого шанса, чтобы возразить. Тянет за подбородок, скрепляя последние слова мягким поцелуем. Боже, как же я скучала по нему.
— Погоди, комочек, — не хотя отстраняюсь от Гурова и помогаю застегнуть его пальто, чтобы спрятать исполненное свое желание.
— Теперь, целуй, — выходит как приказ, но мужчина не отказывается, соглашается с лукавой улыбкой на губах, приговаривая, что занимался бы этим со мной всю свою оставшуюся жизнь.
Снежок не перестает крутиться возле нас — целующейся влюбленной пары. Он подпрыгивает, достаёт лапами выше колена, и отталкивается с невероятной силой, заставляя обоих поднять головы и устремить взгляды в разноцветное небо, усыпанное фейерверками и салютами.
— С Новым годом, Вера, — чуть погодя шепчет в губы Олег. — С новым счастьем.
