она в самом деле оказалась у себя дома.
***
Время пролетело незаметно за милой беседой. Нина Романовна была рада за своего внука. «Слава Богу! Нашёл всё-таки ту, с кем хотел бы жить дальше!» – думала она, украдкой смахивая слезу.
Галина Алексеевна чувствовала себя здесь среди чужих ей людей уютно и спокойно, как будто знала их всю свою жизнь. Её поселили в комнате наверху.
– Здесь жил Георгий пока не построил свой дом, комната хорошая, удобная, вам понравится, Галина Алексеевна. – потом помолчав, спросила, – Можно, я вас Галочкой буду называть?
– Да, пожалуйста, как вам будет удобно! – и пожала руку Нины Романовны.
– Вот и славно. Хорошо, когда в семье без реверансов, да? – и глаза её прослезились.
– Ну, что вы, Нина Романовна, не надо. Почему вы плачете? Я тоже сейчас заплачу.
– Простите, меня старуху.
– Не надо! Вы старух, что ли не видели? Вы очень миловидная женщина средних лет.
– Где так врать научились, признавайтесь?
– Парадокс, у своей младшей дочери. Всегда меня поддерживала. Впрочем, все мои дети меня всегда поддерживали и продолжают это делать до сих пор. Даже теперь, иногда кажется, что не я их мама, а они мои родители. Вот так.
– Здорово! Как славно иметь такую семью. Я очень рада, что вы у нас. Расскажете мне о своих детях? – попросила Нина Романовна.
– Обязательно! С превеликим удовольствием! Вам ещё и надоест меня слушать, – весело рассмеялась Галина Алексеевна.
Они вышли на потемневший двор, в калитке появился Георгий.
– Добрый вечер, дамы.
Он давно уже их покинул. У него были неотложные дела в Москве и, видя, что Галине Алексеевне не нужна его поддержка, спокойно уехал.
– Я вам тортик привёз и классный чёрный чай. Но если ты, бабуленька, не возражаешь, я хотел бы показать гостье нашу главную деревенскую достопримечательность.
– Ты бы переоделся, что ли. Ну да ладно, твоё дело. Идите, а я пока в беседке всё к чаепитию приготовлю.
– Давайте, я вам помогу, – спохватилась Галина Алексеевна.
Но Нина Романовна своей властной рукой показала, что не стоит.
– Идите, потом.
Георгий галантно предложил ей свою руку, и они вышли вместе из калитки. Нина Романовна подумала: «Хоть бы всё получилось.»
***
– Куда вы меня ведёте? – полюбопытствовала Галина Алексеевна.
– В лес, конечно, – засмеялся он, но, видя как рассердилась Галина Алексеевна, пояснил. – Хочу вам показать старинный особняк, который хотим переделать в музей. Разместим там картинную галерею местных художников, оформим зал детских рисунков. Ещё хотим сделать экспозицию старинной утвари. Раньше это был особняк князя Васильева. В революцию хозяин бежал, дом был разграблен, но некоторые вещи кое у кого остались в деревне. Вот планируем за реальную цену всё это собрать. Вы историк, можете даже мне в этом помочь. Хотите быть причастной к возрождению поместья в Лопушках? – и он так расхохотался, что она невольно на него засмотрелась. – Подойдём поближе? Не боитесь?
– С вами не боюсь. Но уже темно, может завтра? До поездки в аэропорт?
Немного помолчав, спросила:
– Кто вы?
– Разрешите представиться, Георгий Борисович Петров, – он прищелкнул каблуками своих супер дорогих туфель и наклонил вниз голову, как в стародавние времена представлялись дамам кавалеры.
– Мадам Галина Алексеевна Павловская с длинной лапшой на ушах, – и она грациозно присела в поклоне.
Они вместе рассмеялись.
– Видите, как славно, – произнёс он, поднося её узкую красивую ладонь к своим губам. – Обещаю, всё вам рассказать. Идём домой.
– За последнюю неделю, я почти каждый день меняю своё место жительства.
– Это же прекрасно, верно? – он хотел поцеловать её, но она решительно отстранилась от него.
– Не надо. Боюсь привыкнуть, – отшутилась она.
«Ладно, настаивать пока не будем, а так хочется.» – подумал он с сожалением и взяв её за руку, повёл обратно домой.
***
Утром Нина Романовна сказала, что хорошо бы пойти в лес и набрать грибов. Обе они встали рано, спать не хотелось, и они направились в лес.
Вчера вечером распрощавшись с Георгием, Галина Алексеевна спокойно уснула, думая, что в этой просторной комнате когда-то раньше спал он. На полках стояли его любимые книги, фотографии. Но ей пока всё это было неловко рассматривать и, к тому же, она была очень уставшей.
По правде говоря, Галине Алексеевне никогда не нравился лес. Ей больше нравилась её родная, любимая степь, простор. Но вот её дети очень любили его и никогда не упускали возможность там побывать, особенно старший сын.
– Галочка, насобирали что-нибудь? – участливо спросила Нина Романовна, – нет, не расстраивайтесь. Мне иногда кажется, что грибы не всем показываются. А вам?
– Я согласна, мне они точно не показываются, и я не расстраиваюсь.
– Вот и молодец! Просто ходите и дышите соснами и ёлками. Но связи здесь нет. Поэтому не заблудитесь. Примечайте ориентиры и откуда пришли.
– Интересно, попробую. Спасибо, Нина Романовна.
Они ходили по лесу около часу. Нина Романовна насобирала полную корзину каких-то грибов. Каких-то для Галины Алексеевны, а сама Нина Романовна очень была довольна находкой.
– Мы сейчас их натушим, как Георгий любит, красотища!
– Я тоже люблю есть и готовить грибы, – сказала Галина Алексеевна.
– Да? А где же вы их берёте?
– В супермаркете! – и они вдвоём расхохотались.
Придя домой, дружно сели за работу и тушёные грибы были готовы через полчаса.
– Я что-то утомилась. Пойду прилягу, – сказала Нина Романовна и поднялась к себе в спальню.
Галина Алексеевна решила погулять по деревне, заодно рассмотреть тот особняк издали при свете дня. По дороге ей попадались деревенские жители, которые с любопытством разглядывали её и здоровались. Она с большой охотой отвечала им тоже «Здравствуйте». Наконец она подошла к особняку.
Типичная постройка конца девятнадцатого начало двадцатого века. Угадывалась былая красота и великолепие. Жаль было смотреть на облезлые колонны. Как бы здесь стало красиво, если сумеют довести строительство, реставрацию до конца.
По возвращению в дом, она поднялась к себе и услышала за дверью как спит, тихо похрапывая, Нина Романовна. «Пусть отдыхает, утомилась в лесу, неутомимая наша.»
Она осмотрелась в своей комнате. Уютно, приятно, хорошо. Подошла к полке. На ней лежали разные книги, новые и старые, и ещё какие-то специальные, то про строительство, то… А что это такое? Она увидела стопку исписанных листов. Кое-где текст был напечатан на пишущей машинке. Ей, когда она стала заниматься своей педагогической деятельностью, приходилось печатать планы, конспекты на такой вот машинке. Но в основном, страницы были исписаны от руки, почему-то разным почерком. На некоторых из них невозможно было разобрать ни одного слова, буквы были будто нацарапаны, на других, слова едва просматривались на бумаге, так как нажима почти не было, словно человеку совсем не хотелось писать, но почему-то писать было надо. Это привлекло её внимание. Она стала разбирать листочки, сначала не читая их. Так как читать было нечего, ничего не разобрать. По мере перебирания страниц, она невольно стала прочитывать кое-какие отрывки, так как почерк стал более разборчивым, и поняла, что
