Снова одарив Патрика ослепительной улыбкой, к явному неудовольствию Кейт, девушка вернула ему документ. Если Салли не смогла встретить нас, подумала Кейт, то нам с Ником придется ночевать в аэропорту, так как оставшихся от поездки денег не хватит на одну ночь даже в мотеле. А залезать в долги мне не хотелось бы.
— Она оставила это сообщение часа три назад, — сказал Патрик, протягивая ей паспорт и конверт.
Дрожащими пальцами Кейт распечатала конверт. Видно было, что Салли писала в спешке: строчки неровные, буквы скачут. У живущей в Веллингтоне бабушки Салли прошлой ночью случился инфаркт. Врачи сказали, что она больше суток не протянет. Салли с братом помчалась туда на машине, сказать бабушке последнее «прости». Подруга извинялась перед Кейт за то, что не смогла их встретить.
Господи, ну почему Салли не догадалась вложить в конверт ключи от своей квартиры? — расстроилась Кейт, но сразу устыдилась своего эгоизма. У близкой подруги при смерти любимая бабушка, а я думаю только о своих проблемах. Кроме того, даже имея на руках ключ от квартиры, мы с Ником не смогли бы добраться до нее, так как автобусы из аэропорта не ходят в район, где живет Салли. А денег на такси тоже нет. Ничего, успокаивала себя Кейт, ночевка в аэропорту не испортит нам впечатления от поездки.
— Что случилось? — спросил Патрик, увидев, что Кейт, прочитав послание подруги, расстроилась.
Она коротко рассказала, в чем дело.
— И что ты собираешься теперь предпринять?
— Мы с Ником что-нибудь придумаем.
Патрик внимательно посмотрел на нее, и под его взглядом, не желая казаться несчастной, Кейт распрямила плечи и высоко подняла голову.
— Вы можете переночевать у меня. Во сколько у вас завтра автобус?
— Он отправляется из Окленда в восемь тридцать утра, — ответила Кейт и, не удержавшись, добавила: — Еще раз спасибо тебе, Патрик, но мы не можем навязываться тебе со своими проблемами. Честное слово, я сама в состоянии…
— Я не сомневаюсь, что ты в состоянии, — нетерпеливо перебил он. — Зачем что-то придумывать, когда есть очень простой выход? Я живу в просторной квартире, утром вам надо будет лишь спуститься на лифте и пройти десяток ярдов до автобусной станции. Вы с Ником можете переночевать в комнате для гостей, — продолжал уговоры Патрик, пытаясь развеять опасения, которые могли возникнуть у Кейт.
Предложение действительно напутало ее, но в то же время она ощутила радостное волнение.
— Мама, давай поедем к мистеру Садерленду, — просительно сказал Ник и, не удержавшись, снова зевнул во весь рот.
Окончательное решение принял, разумеется, Патрик. Он взялся за ручку тележки с багажом и покатил ее вперед.
— Подожди! — крикнула Кейт.
Она схватила Ника за руку и бросилась за Патриком, едва поспевая за его быстрым шагом. Он подогнал тележку к своим спутникам, и Кейт с интересом отметила, как мужчина с женщиной встали при его появлении чуть ли не по стойке «смирно». Они почтительно внимали, пока Патрик что-то быстро говорил им. Подошедшая Кейт услышала лишь конец фразы:
— Встретимся завтра в девять утра. Спокойной ночи.
Они послушно кивнули, вежливо улыбнулись Кейт и Нику, быстро попрощались и ушли.
— Патрик… — начала было Кейт.
Но он, не говоря ни слова, подхватил свой небольшой чемодан, положил его на тележку и направился к выходу.
Кейт собиралась сказать, что он слишком много на себя берет, командуя всеми направо и налево, и что она сама знает, как ей поступать. Но, когда они вышли в темноту холодной дождливой ночи и Ник еще крепче вцепился в ее руку, Кейт махнула на все: пусть Патрик делает что хочет.
Она, конечно, жалела, что пошла у него на поводу, но, с другой стороны, что плохого может случиться, если они проведут одну ночь в его квартире?
Патрик подозвал такси, усадил сначала Кейт с Ником на заднее сиденье, затем сел сам рядом с водителем и назвал ему адрес.
— Ты не находишь, что это уже слишком? — пробурчала Кейт.
— Я только помог тебе принять правильное решение в трудной ситуации, и ты знаешь об этом, — спокойно заметил Патрик.
— Мне не нравится, когда на меня давят.
— Никто на тебя не давит, успокойся. Если тебе хочется поворчать, то, пожалуйста, сделай это, когда мы будем одни.
Ник сидел притихший — даже слишком притихший. Кейт, поняв свою оплошность, смущенно сказала:
— Ммм… Ник, правда, интересно ехать в такси по Окленду ночью?
— Да, — откликнулся мальчик. Минут через пять он прислонился к матери и заснул.
Кейт обняла сына одной рукой, чтобы он не пострадал в случае резкого торможения. Патрик, наверное, уже жалеет, что пригласил переночевать двух бездомных, мрачно размышляла она, пока такси мчалось по пустынным улицам спящего города.
Вскоре машина свернула с автострады и, проехав еще немного, остановилась у подъезда высокого дома. Добро пожаловать в весну, мысленно сказала Кейт, открывая дверцу такси.
Отпуск закончился, но она не сожалела об этом. Наоборот, каждый ее нерв трепетал в радостном возбуждении. Пока Патрик и водитель выгружали чемоданы, она наклонилась над спящим Ником и взяла его на руки. Вытащив сына из машины, Кейт с трудом выпрямилась. По лицу Патрика, увидевшего эту сцену, пробежала тень.
— Дай его мне, — попросил он, поставив чемодан на землю.
— Ничего, я сама.
— Он слишком тяжелый, ты не сможешь донести его до лифта, — возразил Патрик. — Позволь мне.
Кейт неохотно передала ему Ника, с тревогой посмотрев на безмятежно спавшего ребенка.
— Что-то не так? — Патрик держал мальчика, словно пушинку.
— Понимаю, это звучит глупо, но до сих пор я легко справлялась с ним.
— Ребенок растет, — пожал плечами Патрик и направился к подъезду. Поеживаясь от сырого воздуха, Кейт засеменила за ним. — В правом кармане пиджака лежит ключ, — сказал Патрик, подойдя к входной двери. — Достать, пожалуйста, и вставь в замочную скважину.
Кейт осторожно опустила руку в его карман, вытащила ключ и открыла дверь. Таксист, держа в каждой руке по чемодану, следовал за ними. На лифте, который напоминал крошечную гостиную, поднялись наверх. Кейт старалась не смотреть на мужчину, который бережно держал на руках ее сына.
Лифт остановился на площадке с единственной дверью.
— Открой ее тем же ключом, — велел Патрик. — Выключатель при входе справа.
Кейт толкнула дверь и зажгла свет. Они оказались в холле, обставленном итальянской мебелью темного дерева. На светлых стенах висели две абстрактные картины в желто-голубых тонах. В углу стоял красивый глиняный вазон с большим экзотическим цветком.
