самая правильная и разумная идея, но иных вариантов у меня нет. Точнее, есть один. Такими темпами меня через полгода вынесут из офиса вперёд ногами. Не знаю, как остальных, но подобный расклад меня не устраивает.
Но прежде, чем лишаться поддержки семьи, руководства бизнесом, относительной независимости и финансов, я должен решить один крайне важный вопрос.
Нужно придумать, что сделать с Сергеевым.
Ублюдок никогда не простит мне Милану. Ни мне, ни моим детям, ни детям их детей.
Семен Савельевич выяснил, что Дэниель не в курсе о местонахождении его дочери. Что побег из страны, новые документы и новую жизнь для неё организовал именно я.
Теперь я кровный враг опаснейшего человека. Один неверный шаг и он уничтожит меня. Сожрёт с потрохами и не подавится. Тварь.
Но перед этим с наслаждением расправится со всеми, кто мне дорог. Авария, покушение, взлом дома… Сергеев явно продемонстрировал свои намерения.
Только и я далеко не дурак. Ни единого раза он не смог довести начатое до конца. А я смогу. Я его уничтожу!
Мои люди ищут на него компромат. Собирают досье. Шпионят. Неустанно следят.
Ублюдок оступится. И тогда я сделаю шаг!
Разделаюсь с ним. Он понесет наказание. А я смогу спокойно выдохнуть и продолжить жить своей жизнью. Никого и ничего не боясь. Без нужны просчитывать наперед каждый шаг и обеспечивать всем членам семьи безопасность.
— Габриель! — раздраженный голос отца раздается из динамиков автомобиля.
Бля! И зачем я только позволил автоматически принимать звонки, если нахожусь за рулём?!
— Да, отец, — отвечаю ему ровным тоном. В зародыше душу начинающий зарождаться гнев. Нельзя выходить на эмоции. Проиграю.
— Мне София звонила! Опять рыдала! Сказала, что ты ее ударил и выгнал из спальни. Грозилась рассказать обо всем отцу! — отец едва сдерживает свою ярость. Я даже на расстоянии знаю, что его сейчас трясет.
— Пусть рискнет, — заявляю ему равнодушно, чем ещё сильнее привожу в бешенство.
— Щенок! Дурак! Совсем рехнулся?! — мужчина в возрасте срывается на крик.
— Отец, — вздыхаю. — Со своей женой, — особенно подчёркиваю слово "своей". — Я в состоянии разобраться самостоятельно!
— Тогда самостоятельно сделай так, чтобы она мне не звонила каждый час и не ныла в трубку! И чтобы ничего не рассказала отцу!
— Сделаю, — бросаю сухо. Он отключается. В салоне снова повисает мертвая тишина.
Аррр!!! Как же все бесит! Несколько раз ударяю по приборной панели, бью по рулю. Кулаки начинает саднить, но мне похрен. Если не выплесну эмоции, то разорвет на куски.
Меня переполняет злость. Ярость ослепляет. Звук клаксона стоящего позади автомобиля выдергивает в реальность. Красная пелена перед глазами.
Авто передо мной трогается с места, стремительно набираю скорость вслед за ним. Выезжаю на свободный участок дороги, врубаю музыку на полную, нажимаю на газ. Даю волю эмоциям.
Не особо помню как добрался до больницы, где лежит Настенька. Да это уже и не важно! Главное, что я здесь.
Захожу в помещение, без проблем узнаю в каком отделении моя девочка. Несколько купюр в руки медсестры делают свое дело и меня провожают по запутанным коридорам до места.
Гинекология. Странно. Злата утверждала, что у Насти нервный срыв.
Ох, уж странные эти женщины… Другой мир.
Пофигу! Разберемся! Я уже приехал в больницу, назад пути нет. Отступать в своем решении ей помочь я не намерен.
Подхожу к дверям в отделение. Замираю. Сердце гулко бьётся в груди.
Она здесь. Она рядом! Стоит сделать несколько шагов и я увижу Её!
Но вместо этого я разворачиваюсь и иду в противоположную сторону. К ординаторской.
Найти лечащего врача оказалось задачей не из лёгких, в итоге я забил на его поиски и отправился напрямую в кабинет заведующего отделением. Хоть кто-то находится на месте!
Мы крайне продуктивно поговорили. Тимофей Павлович, кстати, оказался отличным мужиком!
Рассказал, что у Настеньки было нервное истощение, что обнаружились некоторые проблемы по гинекологии и что обещал, что возьмет ее лечение под личный контроль.
Наотрез отказался её перевозить в частную клинику. Девушку ни в коем случае нельзя ни волновать, ни подвергать даже самым малым физическим нагрузкам и тряске.
Я отступил. Спорить с профессионалом не понимая сути произошедшего не собираюсь. Он врач. Ему видней.
Вместо того, чтобы продолжать настаивать на том, от чего Насте лучше не станет, мы приступили к обсуждению рабочих моментов.
Платная палата, круглосуточная сиделку если потребуется, необходимые лекарства, новое оборудование для больницы.
Я намерен обеспечить врачей всем, что нужно! Готов приобрести любую аппаратуру! Похрен на стоимость!
Мне нужно, чтобы у Насти все было в порядке. Чтобы не было никаких негативных последствий по здоровью.
Название болезни не уточнял, оно мне не нужно. Я все равно нихрена не разбираюсь в болячках. Особенно, в женских.
Одно знаю точно, физическому насилию она не подвергалась. Для меня это важно.
Значит, Михаил будет жить. Пока.
Я оставил свой номер, обещал на днях ещё раз заехать и уточнить правильные ли препараты подобрал для покупки. К тому же Тимофей Павлович должен подобрать новый аппарат УЗИ и подсказать надёжного поставщика.
По телефону не стоит обсуждать такие вопросы.
Тимофей Павлович проводил меня до медицинского поста, показал типовую палату, само отделение. Заверил, что предметами первой необходимости Настенька обеспечена.
Туалетная бумага, полотенца, правда, бумажные, мыло, посуда и еда, всего этого хватает в избытке. При необходимости санитарка выдаст сорочку, пленку чтобы вытереться.
Телевизор, душевая кабина, санузел есть в каждой палате. Койки хорошие, новые матрасы, недавно в отделении закончился капитальный ремонт.
Я осмотрелся. С виду не сильно хреново, чувствуется недавний ремонт.
После разговора с заведующим отделения понял, что других вариантов пока все равно нет. Настя в порядке, но не транспортабельна. Беспокойство постепенно начало отступать на второй план.
Зайти бы в палату, поговорить, объясниться. Узнать о самочувствии из первых рук.
Но я не решаюсь. Ей нельзя волноваться.
От моего появления станет лишь
