Она раскрыла чемоданчик, вынула из него бумаги и больше не взглянула в сторону Анны. Та вышла из гостиной и поспешила обратно на кухню.
Так, значит, ее пригласил Эдвин. Прелестно! Просто замечательно! Удивительно, как это она еще не попросила показать спальню, где могла бы подождать его возвращения.
Еда, естественно, совершенно остыла, Анна все выбросила, быстро вымыла тарелку и приготовила себе кофе. Она собиралась после ужина сразу лечь, но теперь решила подождать, пока вернется Эдвин. Он, как только придет, обязательно заглянет на кухню, которую, как и все домашние, считал центром дома. Анна просидела там сорок пять минут, пока не услышала шаги за дверью.
Он явно не ожидал встретить ее здесь. Остановился в дверях, серые глаза сузились, затем вошел, снял пиджак, повесил его на спинку стула и ослабил галстук.
– Ты сидишь с таким видом, – проговорил он не спеша и повернулся, чтобы достать из холодильника вино и воду, – словно потратила пять фунтов на всякую ерунду, а потом обнаружила, что нет денег на последний автобус, чтобы вернуться домой.
– Очень смешно, – холодно бросила Анна. – Наверное, ты собираешься прочесть мне лекцию, что я вел себя крайне неуважительно, заставив тебя напечатать несколько коротеньких писем. – Он быстро, оценивающе взглянул на нее и сел напротив. – Тебе известно, что иногда ты очень привлекательна?
Анна тут же покраснела и заерзала на стуле. Что бы там ни было, подобные замечания до сих пор приводили ее в замешательство, заставляя забыть, кто перед ней.
Эдвин встал, и она подумала, что он вернется к холодильнику за вином. Но вместо этого он подошел к ней сзади, наклонился и положил руки на спинку стула. Лицо оказалось так близко, что чувствовалось тепло его дыхания на шее.
– Так что же все-таки тебя тревожит? Ты должна все выбросить из головы, иначе можно свихнуться.
Она почувствовала, что не может пошевелить и пальцем, не то что ответить на эту расчетливо саркастическую реплику.
Он выпрямился, вернулся на свое место и налил минеральной воды в высокий стакан.
Теперь, когда он не маячил за спиной так близко, что пропадала всякая способность соображать, ей удалось обрести дар речи и она сказала со сдержанной улыбкой, не глядя на него:
– Спасибо за заботу. – Он, конечно, снова улыбается. – Но ты ошибся. Мне нечего выкидывать из головы. На самом деле на кухне ты застал меня совершенно случайно. – Она потупила взгляд, поскольку это было неправдой. – Но раз уж я здесь, то должна сказать, что твоя подружка ждет тебя в гостиной.
На секунду у него перехватило дыхание, потом вырвался стон, который не удалось сдержать.
– Когда она приехала?
Значит, он не отрицает, что Мария Фелуччи – его подружка. Она и не думала, что будет иначе, но все равно почему – то это задело ее. Никто не любит, когда его разыгрывают, а теперь она получила прямое доказательство, что флирт, который волновал ее, от которого бросало в жар, для него не более чем игра.
– По меньшей мере час назад, – сказала Анна. – Разве ты тотчас не бросишься к ней? Она, наверное, уже сходит с ума от скуки, хотя и сказала, что у нее полно бумаг, которые нужно просмотреть.
Он встал и озабоченно нахмурился.
– Интересно, зачем она все-таки приехала. – Продолжая хмуриться, он ушел.
Анна осталась на кухне и заварила себе чай. С какой стати ложиться раньше из-за того, что в доме появилась подружка Эдвина? Она не позволит этой женщине вмешиваться в ее собственную жизнь. Поэтому, сидя за чашкой чая, заставила себя остаться на месте, даже когда в холле послышались голоса и звук приближающихся шагов.
Пальцы так сильно сжали чашку, что стоило больших усилий расслабить их. Но она не поднялась из-за стола и даже не сделала вида, что собирается идти спать. Какого черта она должна так себя вести?
Эдвин открыл дверь, и в кухню вместе с ним вошла Мария. На ее прелестном кошачьем личике еще сияла улыбка, вызванная, видимо, какой-то интимной шуткой. Но едва увидела Анну, как улыбка сбежала с лица и в глубине карих глаз появился суровый блеск, как в тот момент, когда она появилась на пороге этого дома.
Каким-то образом Марии удавалось выглядеть так, словно она только что вышла из салона красоты. Ни малейшего следа от долгого перелета, тряски в такси и часового ожидания в гостиной. Просто удивительно! Анне даже захотелось, чтобы на ней самой было сейчас что-нибудь более изысканное, чем юбка с блузкой. Эта одежда, в которой она всегда чувствовала себя прекрасно, сейчас рядом с Марией казалась старомодной и нескладной.
– Вот мы и снова встретились, – сказала Мария и прикоснулась к руке Эдвина – легкий, но многозначительный жест. – Как это замечательно. – Однако глаза оставались холодными. – Нужно было составить мне компанию в гостиной. Мы могли бы поболтать. Ведь это интереснее скучных бумаг.
Она быстро сказала что-то Эдвину по-итальянски, тот засмеялся.
– Здесь мы не должны говорить по-итальянски.
– По крайней мере, – поправила его Мария, как-то сдавленно усмехнувшись, – на людях.
– Ну что вы, пожалуйста. – Анна так старалась улыбнуться, что у нее свело скулы. – Продолжайте без стеснения. Ваш разговор совершенно неинтересен мне. – Именно это можно было заключить из тона ее слов. Эдвин поднял брови, поняв скрытый смысл. – На самом деле я уже собиралась уходить, – добавила она.
Эдвин посмотрел на нее недоверчиво.
– Правда? Перед ней стояла почти полная чашка. – А почему бы тебе не остаться и не допить чай в нашем обществе?
– Да, конечно, – холодно сказала Мария. Она села за стол и устремила на Анну взгляд своих необычайно суровых карих глаз. – Ты не должна уходить. У нас еще будет время побыть наедине, ведь так, дорогой?
Эдвин не ответил. Направился к холодильнику, не обратив внимания на жест Марии, которым она приглашала его сесть рядом, достал начатую бутылку вина и два стакана.
– Ты составишь нам компанию или будешь пить чай?
Анна покачала головой и сказала с той же улыбкой, которая теперь, казалось, навсегда приклеилась к лицу:
– Я привыкла к чаю.
– Да, я так и подумал.
Мария выслушала этот диалог явно неодобрительно.
– Ты не пьешь? – Она рассмеялась. – Как это здорово, дорогая! А я просто обожаю вино. Особенно шампанское. Дома просто не пью ничего другого. Ведь так, Эдвин?
– Правда? – вежливо спросила Анна, подавив в себе желание поинтересоваться, как же эта милая женщина справляется с похмельем. С каждой минутой она испытывала все большую неловкость и старалась побыстрее допить чай и уйти. Не было никакого желания видеть, как Эдвин сядет рядом с Марией, а та снова мягко, но властно дотронется до его руки.
