– Кого позвать к телефону? – спросила она и услышала в ответ:
– Эдвина Колларда.
Ну вот, ситуация начинает потихоньку проясняться, холодно подумала Анна. Слава Богу, никакой таинственности. Это звонок не Джулиусу, а его сыну. Можно было догадаться об этом сразу по легкому акценту, хотя английский язык был безупречен.
– Кто его спрашивает? – спросила Анна отчасти по привычке, отчасти из-за любопытства.
– Вас это не касается, дорогая. Позовите Эдвина, если он, конечно, дома. Уверена, он еще не спит. – На том конце провода послышался смешок. – По ночам… как бы это сказать точнее, он особенно энергичен.
Анна не нашлась с ответом, да его и не требовалось. Для этой женщины, отказавшейся назваться, Эдвин явно был больше чем другом, и ей хотелось сохранить инкогнито.
– Это тебя, – бросила Анна, возвратившись в гостиную.
– Кто? – спросил Эдвин недовольно.
– Не имею понятия. – Можно было бы, конечно, уточнить, что это женщина, с неприязнью подумала она, но с какой стати я буду ему докладывать! Пусть сам выясняет, кто звонит. Наверное, одна из многих. И вслух сказала: – Она предпочла не представляться.
Он вышел, закрыв за собой дверь, и вскоре из соседней комнаты послышался его приглушенный раздраженный голос.
– Вы должны быть уже в постели, – обратилась Анна к Джулиусу, заставив себя улыбнуться и быть такой, как всегда. Внутри все кипело от отвращения к Эдвину, от отвращения к самой себе, от того, что его овладело непонятное смущение. – Уже поздно.
– Я знаю, – ответил он и вдруг весело улыбнулся. – Ты проводишь меня наверх?
– Да, конечно.
Она взяла Джулиуса под руку, но, поднимаясь по лестнице и укладывая старика в постель, не переставала думать об Эдвине, о звонившей ему женщине, пытаясь предположить, о чем они могли разговаривать. Вер-нувшись к себе и пытаясь уснуть, она наконец решила, что просто напрасно тратит время, думая о нем. Пользы от этого все равно никому не будет. И тут же стала убеждать себя в том, что в конце концов у нее есть гордость и она вполне способна противостоять обаянию этого любимца женщин. Выбраться из водоворота этих мыслей никак не удавалось. Нравилось ей или нет, но пришлось признать, что она влюбилась.
Порвав с Тони, Анна свято верила, что больше не будет интересоваться мужчинами. Потом, когда прройдет время и она совершенно забудет его, может быть, около нее появится кто-то другой, но такой же добрый, заботливый и бескорыстный. Сейчас же возникла ситуация, которая не могла Пригрезиться даже в самых фантастических снах: ей понравился человек, казавшийся полной противоположностью Тони. От этой мысли даже перехватило дыхание. Значит, она испытывает к Эдвину Колларду лишь самое низменное физиологическое влечение? Это пугало, поскольку прежде подобные чувства не были ей известны. Более того, Анна никогда и не допускала, что они могут у нее возникнуть. Однако физиологическое влечение, она рассудила, не более чем временное неудобство. Постепенно пройдет. Жизнь должна протекать своим чередом. Потревоженная поверхность воды со временем успокаивается и становится снова гладкой и блестящей. И ей хочется именно этого.
Впервые за многие годы она не услышала утром будильник и проспала. Ее разбудил Джулиус, постучав в дверь.
Она выбралась из постели, чувствуя себя виноватой под его озабоченным взглядом.
– С тобой все в порядке, дорогая? – ласково спросил пожилой человек, и она кивнула.
– Не знаю, что случилось. – Она протерла глаза и поборола зевоту. – Наверное, это потому, что вчера очень долго не могла уснуть.
– Должно быть, что-то тревожило тебя, – спокойно сказал он. – Надеюсь, ты не забыла, что сегодня библиотечный день?
– Дайте мне пять минут.
– Ты женщина, и я даю тебе час. – Потребовалось значительно меньше времени, чтобы принять душ и одеться: аккуратная плиссированная кремовая юбка, в тон ей кремовая блузка со складочками, коса, уложенная на затылке кольцом.
– Ты выглядишь так, словно собралась преподавать в воскресной школе, – заявил Джулиус со свойственной ему прямотой.
– Как приятно услышать подобный комплимент, – ответила Анна улыбнувшись.
Он уже позавтракал, и она быстро выпила чашку кофе. Эдвина не было видно, да она и не думала, что встретится с ним сейчас. Половина десятого – можно надеяться, что он уже ушел и не вернется до позднего вечера. А она постарается сегодня лечь пораньше, до его прихода, или, по крайней мере, укроется где-нибудь в тихом уголке. Если не видеть его хотя бы несколько дней, она снова овладеет собой и сможет спокойно общаться с ним.
Но сбыться этим мечтам было не суждено. Он стоял около лестницы и со скучающим видом просматривал почту, которую оставляли на маленьком столике в холле. Одна рука в кармане, вполоборота к ним – в такой позе его сильное тело казалось особенно красивым и грациозным. Темные брюки и двуцветная, зеленая с коричневым рубашка. Похоже, собрался на какую-то деловую встречу.
– Доброе утро. Сегодня прекрасная погода, – весело сказала Анна.
Он не ответил на приветствие.
– Куда это вы собрались?
Вопрос был адресован Джулиусу, который тут же ощетинился, вероятно, по привычке, но все же сообщил, что они идут в библиотеку.
– Естественно, не вдвоем?
– Естественно, вдвоем, – возразила сердито Анна.
– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Джулиус.
Эдвин окинул их взглядом и холодно улыбнулся.
– Потому что мне нужна помощь твоей… – он сделал паузу, – медсестры. Ты же умеешь печатать?
Анна неприязненно посмотрела на него.
– Смотря что ты имеешь в виду. Если тебе нужна секретарша, то лучше обратись в агентство. Боюсь, я не соответствую твоим требованиям.
– Вряд ли ты имеешь понятие, какие у меня требования. – Он вновь перевел взгляд на отца. – Ты можешь пойти один?
И Анна с ужасом увидела, что Джулиус кивнул. Прощай, враждебность, привет, дружелюбие! Она не могла поверить.
– Хорошо. Тогда я пошел.
Анна проводила его взглядом и поплелась вслед за Эдвином в домашнюю библиотеку. Он уже ждал ее, сидя за компьютером.
– Что все это значит? – прокричала она. Он повернулся.
– Не нужно разговаривать со мной таким тоном, – лениво проговорил Эдвин. – У тебя замашки школьного учителя, и мне это совершенно не нравится.
– А я и не хочу, чтобы это нравилось. – Анна покраснела. – Я не нанималась к тебе. Как ты смеешь вести себя так, словно вправе приказывать мне? – С каждой минутой она распалялась все больше, у него же на лице застыла холодная улыбка.
– Ты все сказала? – спросил он спокойно. – Тогда бери стул и садись. Я покажу, что делать.
