Дэнни же обеспокоенно оглядел комнату и спросил:
— А где Лорен?
Лесли потупила взгляд и прикусила нижнюю губу:
— Видишь ли, Дэнни, Лорен что-то неважнецки себя чувствует. Кажется… кажется, она простыла, — продолжала она, взглянув на Дэнни.
Темные глаза Дэнни выражали тревогу:
— Она прекрасно себя чувствовала с утра, ты уверена, что эта обыкновенная простуда?
— Ну да, разумеется, — невозмутимо ответила Лесли.
— Вы померили ей температуру? — вставил Грегори.
Этот вопрос застал ее врасплох, и она ответила уже гораздо менее уверенно:
— Да нет. Я не понимаю, чего устраивать панику? Ну, чихает человек, что с того? Уверена, через день-другой все как рукой снимет.
— Она, по крайней мере, легла? — по тону Дэнни было ясно, что слова Лесли нисколько его не убедили. Он поспешно направился к двери.
Лесли сложила руки на груди, судорожно соображая, как ей спасти их гениальный план. Ведь если Дэнни войдет сейчас к Лорен и увидит, как та гримируется под больную, им уже не отвертеться. Какого черта двое взрослых мужчин так разволновались из-за какой-то пустяковой простуды?
— Она в ванной, — сказала Лесли первое, что пришло ей в голову, надеясь, что ей удастся таким образом выиграть время.
Но тут, к счастью, появилась сама Лорен. Она прижимала к красному носу платок, глаза ее болезненно блестели.
— Привет, — протрубила она явно в нос, посмотрев сначала на Дэнни, затем на Грегори и уже потом на сестру.
С трудом сдерживая смех, Лесли постаралась принять как можно более серьезное выражение лица, села со вздохом в кресло и опять закурила.
— Думаю, коньки придется отложить до лучших времен. Лорен противопоказано куда-либо выползать в такую погоду, — процедила она сквозь зубы. "О, Боже, помоги мне не расхохотаться!"
Грегори посмотрел на нее с явным сожалением, но тут вмешалась сама Лорен:
— Нет, нет, вы идите, я прекрасно посижу дома одна. Полюбуюсь на вас в окошко.
— Да, да, вы идите, а я побуду с тобой, Лорен, — добавил Дэнни.
Лесли чувствовала, что Грегори пристально смотрит на нее, и постаралась не подать вида, что она отнюдь не в восторге от такой перспективы. Меньше всего на свете ей, честно говоря, хотелось оставаться наедине с Грегори. Вот так так! Хотела помочь сестре, а в результате заработала еще одну головную боль! Как же она не подумала о том, чем все это может обернуться? Она настолько была озабочена тем, как помочь Лорен, что совсем позабыла о своих собственных интересах! Ну, разумеется, как может Дэнни бросить больную Лорен дома одну и отправиться кататься на коньках? Никак не может. Значит, с кем суждено Лесли Гарднер разделить компанию?! Ну, конечно же, с Грегори Уилсоном!
"Дура! — мысленно обругала она себя. — Конечно, на катке мы будем на виду, не то что в конюшне, но все равно…" И только она хотела открыть рот, чтобы возразить, как Грегори уже ответил:
— Отлично, мы можем заодно поискать елочку.
Дэнни и Лесли кивнули.
— Правильно, — сказала Лорен в нос. — А вечером мы все вместе ее нарядим.
— Но мы же никогда не ставили елку заранее. А до Рождества еще целых десять дней, — Лесли использовала последний шанс спасти ситуацию.
— Видишь ли, Лесли, придется пойти на компромисс, — объяснил Дэнни, — у нас в семье было принято наряжать елку в первое воскресенье после дня Благодарения, а у вас ждали до самого Рождества. Мы с Лорен решили, что будем ставить елку где-нибудь посерединке между этими числами. Но если ты непременно хочешь дождаться Рождества, мы нисколько не будем против.
Лесли подняла руки вверх.
— Нет, нет, я с радостью поищу елочку, — ответила она с улыбкой.
Грегори тоже кивнул.
— Мы можем даже сгонять на "джиге" на северный выгон. Помнится, в прошлом году мы именно там нашли красавицу.
— Точно, она была хороша, — согласился Дэнни. — Знаешь, этим летом мы с Лорен заприметили одну именно там, примерно милей западнее охотничьей хижины отца. Ты помнишь, дорогая, — обратился он к Лорен, — это было как раз на том памятном пикнике?
— Помню, это превосходная елка.
Лесли не знала, что и сказать. Неужели они не понимают, что делают, посылая ее черт знает куда вдвоем с Грегори Уилсоном?!
— Одну минутку, я только переоденусь, — пробормотала она, а про себя подумала: "Скоро стемнеет, уж лучше отправиться с ним на прогулку засветло".
Грегори сел рядом и заглянул ей в глаза.
— Оденься потеплее, — сказал он заботливо.
— Именно так я и сделаю. — "Будь уверен, я закутаюсь с головы до ног", — хотела добавить Лесли, но не стала и молча вышла из комнаты. "Придется срочно "лечить" сестру, — думала она. — Я помогла ей заболеть, я помогу ей и исцелиться. Если Лорен проваляется в постели хотя бы один день, я просто тихо тронусь?!"
Затем она услышала, как Лорен говорит тем временем Грегори:
— Там в холодильнике есть бутерброд, Грег. Ты можешь перекусить, пока Лесли переодевается.
"Перекусить, ну, разумеется! — усмехнулась про себя Лесли. — У братишек Уилсонов два излюбленных занятия, и жратва одно из них".
Закрыв дверь на ключ, она скинула с себя одежду и с удовольствием увидела в зеркале свое стройное обнаженное тело. Ее кожа была удивительно гладкой, если не считать крошечного шрама, оставшегося после аппендицита.
Лесли натянула теплое нижнее белье — вязаную фуфайку с длинными рукавами и рейтузы, плотно обхватившие ее тело. Сверху она надела ярко-синие брюки и белый шерстяной свитер. Усевшись на стул возле зеркала, она расчесала волосы, завязала их синей лентой в игривый хвостик и, посмотрев на свое отражение, подмигнула себе и показала язык. Ее сердце билось, и она прекрасно знала отчего. Еще минута — и она застегнула куртку, взяла с собой перчатки, лыжную шапочку-маску и спустилась вниз.
Грегори поджидал ее возле дома с двумя парами коньков в руках. Она натянула на лицо маску, на руки — перчатки, поплотней застегнула куртку. Стоял семнадцатиградусный мороз, и на Грегори холодно было смотреть. От стужи его защищали только потертые джинсы и белый вязаный свитер с высоким горлом.
— Ты уверена, что достаточно тепло одета? — тем не менее спросил он, беря ее за руку.
— Думаю, да, — она мило улыбалась сквозь маску, но в глаза ему смотреть избегала, ее взгляд был прикован к облакам.
— Мне не хочется, чтобы ты схватила простуду, вроде той, что у Лорен, — сказал он с усмешкой.
— Ты о чем? — удивилась она.
Его рот расплылся в улыбке:
— Видишь ли, твоя сестрица нас надула. Эта простуда всего-навсего розыгрыш. Когда мы остались с ней на кухне вдвоем, она позабыла о своей роли и заговорила нормально — ничуть не более простуженно, чем ты и я.
