мы отложим разговор о нем. — Лукас обнял ее за талию обеими руками. Он не мог быть так близко к Пейсли и не прикасаться к ней. Ему хотелось расстегнуть маленькие пуговицы на ее платье и обнажить сексуальное белье. Он был уверен, что ее белье сексуальное. Пейсли любила кружево и атлас. — Что скажешь, если я буду готовить ужин три дня в неделю к твоему возвращению домой? — предложил он.
Пейсли подняла брови:
— Ты шутишь?
— Я не хочу, чтобы ты была со мной несчастной.
Она покачала головой:
— Я просто удивлена, что ты предложил готовить. А остальные четыре дня недели?
Лукас пожал плечами:
— Мы будем заказывать еду на дом или ездить в ресторан по твоему выбору.
Прищурившись, она поджала губы.
— Ты рассчитываешь таким образом уговорить меня родить тебе ребенка?
Лукас не мог не рассмеяться.
— Я не думал, что все будет так просто. — Теперь он выглядит как идиот. Но, увидев Пейсли такой расстроенной, он захотел ей помочь. Неужели ей так трудно в это поверить? — Не смотри на меня, как на врага.
Пейсли еще секунду пялилась на него, а потом удивила, обхватив руками за шею и уткнувшись в нее лицом.
— Я не знаю, что ты затеял, но сейчас ты мне нужен, — тихо сказала она и слегка отстранилась от него. — У меня не так много людей, на которых я могу положиться. Пока я не знаю, на что ты способен, но я должна тебе доверять. Сейчас, во всяком случае.
Ему стало совестно. Ему крайне не понравилось, что Пейсли сомневается в нем и в том, насколько может ему доверять. Он собирался мстить не ей, а Стерлингу. Да, он использует ее, чтобы добраться до этого старого ублюдка, но он не хочет обижать Пейсли.
Лукас не мог не думать о том, что, независимо от результата, Пейсли отчасти пострадает. Она хотела иметь отца, особенно после смерти своей матери. Но неужели она желает в отцы такого мошенника?
— Я предлагаю: ты даешь мне информацию о невесте, а я заказываю ужин на дом, — предложил Лукас.
Пейсли наклонила голову набок.
— Мне не верится, что ты не пытаешься меня раздеть.
Лукас рассмеялся и начал расстегивать верхнюю пуговицу на ее платье.
— Я не против этого. На самом деле у нас будет голый пикник.
— Иногда мне все‑таки надо противостоять тебе, — проворчала она.
Лукас перешел к следующей пуговице.
— Но не сейчас.
Она глубоко вздохнула, и ее грудь приподнялась.
— Не сейчас.
Он расстегнул пуговицы и распахнул платье. Шагнув назад, Лукас подумал, не забыть ли ему об ужине и невесте, отказывающейся оплатить заказ, и не заняться ли своей женой.
Она стояла перед ним в кружевном лифчике, трусиках и туфлях на шпильках и даже не пыталась быть сексуальной. Эта женщина умела быть естественно захватывающей.
Настанет ли время, когда Лукас не будет хотеть ее?
— Если ты и дальше будешь таращиться на меня, мы не поужинаем. — Она обошла Лукаса и направилась в коридор. — Сегодня твоя очередь готовить.
Да. Она определенно сведет его с ума.
Но оно того стоит.
Пейсли закончила разговор с невестой, которая решила сыграть повторную свадьбу, и ее мобильный телефон зазвонил. Она посмотрела на экран — Лукас. Странно. Обычно он присылал ей сообщения или просто приходил в бутик.
— Стерлинга отпустили под залог, — заявил Лукас.
У Пейсли подкосились ноги, сердце забилось чаще, а голова закружилась.
Сев за письменный стол, она вздохнула:
— Когда он вышел?
— Видимо, прошлой ночью, за несколько миллионов под залог, — сказал Лукас. — Я хотел сообщить тебе сразу.
Она посмотрела на старинные часы на столе, которые служили скорее украшением, чем прибором. И подсчитала, сколько времени осталось до закрытия бутика и как долго ей добираться до поместья Стерлинга.
— Даже не думай об этом, — предупредил Лукас.
— Ты не знаешь, о чем я думаю, — возразила она, крепче сжав телефон.
— Конфетка, я тебя знаю. Ты пытаешься придумать, как поговорить с ним, чтобы я не знал об этом.
Ей было наплевать, знает Лукас или нет. Сейчас она думала только о времени и о том, как скоро поговорит с человеком, который вполне может оказаться ее отцом.
— Но почему мне нельзя к нему поехать?! — воскликнула она. — Он, очевидно, знал мою мать. Может быть, она рассказала ему правду. Только он ответит на все мои вопросы.
Лукас громко выдохнул, и Пейсли практически увидела, как он потирает голову, пытаясь успокоиться. Она наняла его, чтобы он докопался до правды.
Несмотря на это, нет никаких причин, по которым она не может действовать самостоятельно. Возможно, Стерлинг ничего не знает, но ей придется его расспросить. Встреча с ним лицом к лицу — единственный способ понять, лжет ли он о том, что знал или не знал ее мать. Такие дела нельзя обсуждать по телефону.
— Предоставь это мне, — наконец сказал он ей. — Я не пытаюсь тебя ограничивать, но у меня свои методы и план. Обещаю, когда придет время, я сам отвезу тебя к нему.
Пейсли хотелось спорить и повесить трубку, закрыть свой бутик и отправиться домой к Стерлингу Перри. Но умом она понимала, что Лукас прав. Он — детектив и зарабатывает этим на жизнь. К тому же она сама обратилась к нему за помощью, поэтому идти против него глупо. Она полностью доверяла ему. Если бы он хотел что‑то скрыть от нее, то ни за что не рассказал бы об освобождении Стерлинга.
Пейсли просто стремилась ускорить расследование.
— Я не поеду, — ответила она. — Но мне это не нравится.
— Я запомнил. — Он тихо рассмеялся. — Я сегодня задержусь, но в семь привезут твою любимую тайскую еду. Я подумал, ты успеешь вернуться домой, отдохнуть и выпить бокал вина или чего‑то еще.
Ох, трудно злиться на человека, который каждый вечер устраивает ужин. Зачем он совершает эти незначительные поступки, заставляя Пейсли все сильнее привязываться к нему?
— В этом нет надобности, — сказала она ему. — Но я не откажусь от своего любимого ужина.
— В этом я не сомневался. — Он усмехнулся. — Дома тебя ждет небольшой сюрприз.
Казалось, они ведут настоящую семейную жизнь, а не выполняют условия временного соглашения, спровоцированного шантажом.
— Я люблю сюрпризы, — ответила она. — Но ты не обязан это делать.
— Я знаю, что не обязан, — заявил он. — Но не сильно обольщайся, сюрприз маленький.
Может быть, для него он маленький. Но Пейсли удивилась, что Лукас думает о ней и даже хочет устраивать сюрпризы. Он стремится делать ей подарки без причины. Но она
