— Чего ты хочешь? — Голос ее звучал резко.
Впервые в жизни Энтони Форнари не находил слов. Мгновенное ощущение твердости в паху повергло его в шок. Уже несколько лет его тело так не реагировало на присутствие женщины. Увиденное Энтони сейчас превзошло все его ожидания и воспоминания. Агнес превратилась в зрелую, изысканно красивую женщину. Собранные назад волосы только подчеркивали совершенство ее черт, а строгая деловая блузка не скрывала великолепной линии шеи и соблазнительной ложбинки между грудями.
— Хорошо же ты встречаешь старого друга, — наконец пробормотал Энтони. — Так это твои владения.
Офис Агнес, с окнами на две стороны, был светлым и просторным. В настоящее время Агнес являлась членом совета директоров банка и справедливо гордилась занимаемым положением.
— Как видишь, — сухо проронила она.
— Ты преуспела, я ведь всегда говорил, что ты добьешься успеха.
Энтони окинул взглядом рабочий стол Агнес и приблизился к ней. Рука Агнес по-прежнему лежала на телефонной трубке.
— Прости, что прервал твой разговор с любовником, но нам с тобой кое-что нужно срочно обсудить.
Суставы на руке, сжимающей трубку, побелели. Агнес поняла, что выдает себя, и, осторожно опустив руки на колени, постаралась прохладно улыбнуться в ответ. Светская львица, которую Агнес когда-то только разыгрывала перед Энтони, сейчас во плоти сидела перед ним. Она не желала, чтобы Энтони или другой мужчина чувствовали свое превосходство над ней.
— Не представляю, что мы с вами можем обсуждать, мистер Форнари. Насколько мне известно, вы — клиент банка Гектора Реймонта, а я не имею привычки переманивать клиентов своего отца.
Все сказанное доставило Агнес огромное удовольствие. Ей не было известно, знает ли Энтони, что Гектор Реймонт — ее отец. Но она дала ясно понять, что не позволит больше обращаться с собой как с низшим существом, которое можно скомкать и выбросить как вчерашнюю газету.
— Да, я слышал. Удивляюсь, почему ты не приняла предложения работать в банке отца. Припоминаю, Лестеру Хейкоку эта идея была по душе.
— Он до сих пор так думает! — зло выпалила Агнес, рассерженная тем, что Энтони посмел упомянуть тот злосчастный вечер. — Но мне нравится работать именно в том банке, в котором я имею честь состоять в штате, и в делах я не приветствую семейственность. — Агнес пожала плечами. — Не стоит мешать удовольствие с делом.
Пусть думает что хочет. Весь последний год Агнес встречалась с Лестером. Именно по этой причине она брала отпуск и ездила на Багамы, чтобы спокойно принять решение: Лестер сделал ее предложение руки и сердца.
— Очень мудро с твоей стороны. Но я отказался от их услуг несколько месяцев назад.
Новость изрядно удивила Агнес. Ни Лестер, ни Роджер, ее единокровный брат, который после ухода отца на отдых возглавлял банк, никогда не упоминали этот факт.
— Я не знала, — равнодушно проронила Агнес. — Если у тебя нет ко мне дел... Я сегодня очень занята. — Она запрокинула голову и в упор посмотрела на Энтони. — У нас заведено договариваться о встрече заранее, я занятая женщина.
Сарказм в ее голосе убивал наповал, но Энтони ничуть не смутился.
— Я уверен, что так и есть, Агнес. Ты слишком занята.
Она удивленно вскинула брови.
— Слишком занята! И кто мне это говорит! Самый отъявленный, сумасшедший трудоголик! — съязвила она. — Женитьба изменила тебя. Как твоя семья? Надеюсь, все хорошо.
Агнес была довольна, что смогла задать светские вопросы, и весьма удивлялась тому, что при этом ничего не почувствовала.
— У меня нет семьи. Бруно был последним, поэтому я здесь.
Агнес побледнела. Взволнованная визитом Энтони, она совсем забыла о смерти Бруно. Как она могла быть столь бесчувственной?
— Мне очень жаль, Энтони, мне действительно очень жаль. Я узнала печальную новость только сегодня утром... я уезжала отдыхать... До сих пор не могу поверить! Мне жаль, что я не присутствовала на похоронах. Пожалуйста, присаживайся. — Агнес жестом указала на кресло напротив ее стола и, вызвав секретаря, попросила принести кофе.
Энтони опустился в указанное ему кресло.
— Оставь сожаления для других, Агнес. — Его голос звучал сухо и повелительно. — Мы оба знаем, что Бруно терпеть меня не мог, а то, что он все завещал тебе, только подтверждает этот факт.
— Что завещал?! — воскликнула Агнес. — Я не верю тебе. Бруно не мог так поступить.
И тут она опять вспомнила о письме, в котором говорилось о ее интересе.
— Да, он поступил именно так, и не разыгрывай невинность, меня не обманешь! — Энтони хлопнул ладонью по столешнице. — Ты не могла не знать, что унаследуешь долю Бруно в нашем семейном бизнесе.
Он умолк, выжидая, когда уйдет принесшая кофе секретарша. Девушка с благоговением поглядывала на Энтони.
— Спасибо, — поблагодарил он, одарив ее широкой улыбкой.
Агнес подумала, что Нэнси вот-вот упадет в обморок. В том, что она впустила Энтони без доклада, не было ничего удивительного. Мужское обаяние открывало перед ним любые двери.
При появлении Энтони в офисе Агнес испытала шок, но теперь смятение прошло, и другое, более опасное чувство угрожающе разрасталось в ней. Энтони все еще обладал властью над ее женским началом.
Агнес торопливо взяла чашку и сделала большой глоток. Дни, когда она была сексуальной рабыней Энтони, давно канули в Лету. Раньше она могла испытать желание от простого прикосновения или взгляда. Энтони разрушил все, когда назвал ее объектом секса, отличным любовным материалом. Он сказал, что из нее не получится хорошая жена, бросил ее и женился на Франческе.
В течение долгих месяцев Агнес задавала себе один и тот же вопрос: чего я стою? Ее самооценка безнадежно упала. Агнес действительно была помешана на сексе, но только тогда, когда рядом находился Энтони. И, как следствие собственной переоценки, она изменила стиль одежды, почти не осознавая этого. Теперь Агнес одевалась элегантно, но консервативно, отказавшись от коротких юбок и от глубоких декольте. Агнес умеренно пользовалась косметикой, свои длинные волосы закалывала в тугой узел на затылке. Но она не догадывалась, что стала выглядеть еще более привлекательной.
Дверь за Нэнси закрылась, и Агнес вернулась от размышлений к настоящему. Она расправила плечи и снова была в форме.
— Не надо учить меня, что я могу делать и что мне запрещено, — отрывисто произнесла она, взяла со стола письмо и протянула Энтони. — Прочти. Я получила его только сегодня, и у меня не было времени ответить, поскольку пришел ты.
Когда Агнес передавала документ, пальцы Энтони коснулись ее руки, и он ощутил мягкость бархатной кожи. Золотистые глаза Агнес слегка прищурились — она была уверена, что Энтони сделал это нарочно, но он, не глядя на нее, уже разворачивал документ.
