— О Боже! — с ужасом произнес Джеймс. — Это что еще такое?
— Пингвин, — пробормотал Джордж.
— Я вижу, — неестественно спокойным голосом сказал Джеймс. — Ребята, выйдите отсюда… пожалуйста. Переоденьтесь и ждите меня внизу в гостиной. А вы, Поппи, отвечаете за сохранность этого, — и он показал на маленький пушистый комочек, радостно плавающий в ванне, — ценой вашей жизни!
— Что вы собираетесь делать? — спросила Поппи, когда насмерть перепуганные мальчишки выскользнули из ванной.
— Что делать? Звонить в зоопарк. А потом я доберусь до обоих и сверну им шеи.
Он вышел, а Поппи присела на край ванны, наблюдая за маленькой птичкой. Она потрогала рукой воду, с облегчением обнаружив, что она холодная. Не дать ли пингвиненку чего-нибудь поесть. Хотя, что именно? Не сардины же из банки. Нет, лучше подождать, что скажут Джеймсу в зоопарке.
Ждать пришлось недолго. Джеймс появился в ванной с телефоном в руке и посмотрел на пингвиненка.
— Он выглядит совершенно нормально, — сказал он в трубку. — Да, я очень вам признателен. Конечно, я оплачу все необходимые расходы и счет ветеринара. Да, конечно. Мы не спускаем с него глаз. Он в ванне, и окно закрыто. Холодная ли вода? Сейчас проверю.
Поппи отчаянно закивала, и Джеймс подтвердил эту информацию, затем еще раз извинился и закончил разговор.
— Ох, — сказал он, потирая ухо. — Они там не очень обрадовались. Оказывается, в этом возрасте пингвинята в неволе и так часто болеют, а уж в случае стресса… Вот бедняга.
Поппи протянула к пингвиненку руку, и он клюнул ее в ладонь. Вот вам плата за дружелюбие.
— А чем его кормить? — спросила она, потирая руку.
Джеймс отрицательно покачал головой.
— Мы ничего не будем делать. Они уже едут. Я готов убить этих мальчишек.
Он говорил почти спокойно, но Поппи чувствовала, что он едва сдерживается.
— Знаете, Джеймс, надо будет этого человека из зоопарка попросить, чтобы он серьезно поговорил с ребятами, объяснил им, что они натворили.
Джеймс невесело усмехнулся.
— Боюсь, сначала ему захочется серьезно поговорить со мной. Может, предложить ему заняться их воспитанием? У них наверняка есть свободные клетки.
Поппи улыбнулась в ответ на горькую шутку.
— Почему они это сделали, Поппи?
— Возможно, им нужно какое-нибудь животное в доме.
— Животное? Вы с ума сошли!
— Джеймс, у многих детей есть животные. Разве у вас в детстве никого не было?
Он пожал плечами.
— Старая злющая кошка. У меня был хомяк, так она его съела.
Поппи подавила смешок. Он взглянул на нее.
— Это совсем не смешно. Этот человек из зоопарка был в ярости.
— Еще бы. Но не волнуйтесь, Джеймс, с пингвиненком все в порядке.
— Этого никто не знает. Потребуется не менее трех недель карантина, чтобы выяснить, не подхватил ли он какую-нибудь заразу… Мы должны были догадаться, когда они так дружно заспешили домой. Клянусь, без личного досмотра я их теперь на порог не пущу. А то еще обнаружишь потом в постели тарантула или змею.
Поппи поперхнулась.
— Надеюсь, они ограничатся пингвином. Побудьте здесь с малышом, Джеймс, а я пойду посмотрю, как они там, и накормлю их ужином до приезда этого служителя. Хорошо?
Она спустилась в гостиную. Притихшие и перепуганные, ребята сидели на диване, ожидая неминуемой казни.
— Похоже, на этот раз вы перегнули палку, — сказала им Поппи.
Уильям начал плакать.
— Папа нас убьет, — горестно запричитал он.
— Не думаю, — сухо сказала Поппи. — Хотя ему наверняка этого хочется. И более того, я считаю, что на сей раз вы это заслужили.
— Поппи, поговори с ним, — заныли оба.
Она помотала головой.
— Нет. Вы его дети, и он имеет право призвать вас к порядку. Вы повели себя глупо и легкомысленно и теперь должны сами отвечать за последствия. К сожалению, и за пингвиненка тоже. Теперь он может заболеть и даже умереть. Подумайте об этом, пока мы ждем служителя из зоопарка.
Теперь уже зарыдали оба. Поппи подошла к двери кухни и повернулась.
— А больше вы никого с собой не прихватили?
Заливаясь слезами, они отрицательно помотали головами.
— Я очень рада. — Она ушла на кухню, думая, не слишком ли сурово обошлась с ними.
Ужин еще не был готов, когда раздался звонок у двери.
Человек из зоопарка был предельно серьезен и официален. Кроме того, что ему пришлось бросить все дела и ехать за птенцом, ситуация осложнилась тем, что налицо была кража, причинение страданий живому существу, нанесение эмоциональной травмы молодому животному, за чем почти неизбежно следует серьезное заболевание. Когда он закончил свою речь, близнецы снова были в слезах и жалко бормотали, что никогда в жизни больше не сделают ничего подобного.
— Я должен был бы передать это дело в полицию и навсегда запретить вам посещение нашего зоопарка, но, думаю, мы найдем более разумное решение. Я попрошу вашего отца сделать взнос зоопарку на пожизненное содержание этого пингвина…
Поппи увидела, как Джеймс сжал челюсти.
— Сколько это будет стоить?
— Пятьдесят фунтов в год в течение всей его жизни.
— И сколько они живут?
Человек улыбнулся, откровенно наслаждаясь ситуацией.
— Около тридцати лет.
— Это… это же 1500 фунтов! — трагическим шепотом воскликнула Поппи. Мальчики испуганно раскрыли глаза, но Джеймс не сказал ни слова. Он вынул чековую книжку и в полной тишине выписал чек на 2000 фунтов.
— Вот, пожалуйста, — сказал он, протягивая чек. — Мне очень жаль, что мы причинили вам такое беспокойство. Я надеюсь, что для птенца это обойдется без печальных последствий.
— Я тоже надеюсь. Спасибо за взнос.
Мальчики тенью проследовали за смотрителем до двери. Осмелевший Джордж спросил:
— Можно мы приедем посмотреть, как он будет себя чувствовать? Мы обещаем хорошо себя вести.
— Только если ваши родители не будут спускать с вас глаз, — немного смягчившись, ответил смотритель.
— Я пристегну их к себе наручниками, — сказал Джеймс, — в том случае, если буду настолько туп, что бы снова привести их в зоопарк.
Смотритель забрал клетку с пингвиненком и, кивнув, вышел. Джеймс повернулся к мальчикам.
— А теперь спать.
— Но мы еще не ужинали.
Уильям потянул Джорджа за рукав.
— Пошли быстрей.
Поппи посмотрела на Джеймса. Тот покачал головой. Как жестоко, подумала она, но, с другой стороны, это был непростительный поступок. Может, это наказание пойдет им на пользу.
— Чистить зубы, умываться — и в постель. Я поднимусь к вам через несколько минут, — сказала она им.
