— Ну, начать с того, что судя по твоим рассказам, в тебе вряд ли что было и до твоей болезни.
Да как он смеет?!
С трудом подавив желание расплакаться, она с ненавистью взглянула на Тома.
— Ты собрался показать мне что-нибудь еще или уже пора отправляться домой?
Ведущая к автостоянке тропинка была покрыта мокрыми опавшими листьями. Теплые дни, сменяющиеся морозными ночами, превратили утренний иней в скользкую кашицу. Приостановившись, Том следил теперь за своей спутницей, ожидая ее приближения.
Поскользнувшись на ковре из опавших листьев, девушка не удержала равновесия и стала падать, но он вовремя поддержал ее.
— Еще в Библии сказано о справедливом возмездии, настигающем грешников, — рассмеялся он.
Том был так близко…
— Если бы справедливое возмездие настигало истинных грешников, то сейчас я бы сидела дома и не имела бы счастья видеть тебя!
Кора попыталась вырваться из его объятий.
Но вместо этого он прижал ее еще крепче. Даже сквозь толстую ткань куртки она ощутила жар его тела. Свободной рукой Том сжал кончики ее пальцев…
— Кажется, ты забыла поблагодарить меня за свое чудесное спасение. Не, определенно, тебе нужно взять несколько уроков хорошего тона…
— Твои уроки мне не нужны! — резко оборвала его Кора.
Взгляды их встретились.
Она изо всех сил хотела казаться строгой и неприступной, но дьявольские искорки в его темных глазах смущали ее, не давали сосредоточиться.
— Пусти… — охрипшим от волнения голосом начала Кора. — Ты абсолютно не в моем вкусе! — твердо закончила она наконец.
— Совершенно не нужно влюбляться в меня. Это лишнее. Все что я хочу — чтобы ты написала портрет моего брата.
— Но я повторяю уже в сотый раз! Я не могу! — Кора вдохнула в себя пахнущий опавшей листвой морозный осенний воздух. — Как ты не можешь понять! Оставь меня в покое!
— Твоя мечта сбудется только после того, как я получу портрет, — упрямо повторил Том.
— Забудь об этом.
Отступив на полшага назад, Кора обхватила рукой шершавый ствол дерева.
Том попытался снова привлечь ее к себе.
— Мы не сдвинемся с места до тех пор, пока ты не согласишься.
— Хватит. Давай расстанемся по-хорошему. Возможно, ты уверен, что твой мужественный облик оставит в моем сердце неизгладимый след, но, не волнуйся, я переживу нашу разлуку!
— Ты вынуждаешь меня идти на крайние меры! — Он выпустил ее из объятий. — До дома по крайней мере три часа пути пешком!
— У меня большой туристический опыт! — с раздражением бросила она в ответ.
Пожав плечами, Кора повернула в сторону автостоянки.
Первое время они шли молча.
— Ты злишься потому, что я не поцеловал тебя, — первым нарушил тишину Том.
— Ты так уверен в своей неотразимости? Это смешно. До сих пор твои поцелуи вызывали у меня только злость.
— Опять врешь. Я не верю, что ты такая уж дурочка и не смогла заметить нашего влечения друг к другу. Ты мечтаешь обо мне с той самой минуты, как я включил свет на кухне твоей старшей сестры. Что? Разве я не прав?
— Поверь, мне очень лестно услышать, что я могла привлечь твое внимание и произвела на тебя столь неизгладимое впечатление, но, нужно признаться — твое влечение без взаимности. К сожалению, ты мне совсем не нравишься, даже наоборот, я мечтаю только о том, чтобы никогда больше не видеть твоего лица!
— Думаешь, я умру, если не затащу тебя к себе в постель? — цинично бросил в ответ он.
— Кажется, вопрос о постели у нас пока не стоит.
— Это только пока.
— О господи! Ты мне угрожаешь? — не одержавсь Кора. — Я не соглашусь на это даже под дулом пистолета.
— У тебя есть любовник в Оклахоме?
Резко остановившись, Кора смерила его презрительным взглядом.
— Это не ваше дело, мистер Тактичность!
— Значит, нет, — сделал вывод Том.
— Есть у меня любовник или нет — это не имеет сейчас никакого значения. И я хочу, чтобы ты знал, я ненавижу мужчин, постоянно сующих нос в чужие дела.
— Насколько я понял, ты уже записала меня в категорию таких мужчин? — насмешливо протянул Том.
— Без сомнения.
— Ты странная девушка. Никак не могу понять, что меня так привлекает в тебе. Ты упрямая, совершенно не умеющая слушать полезные советы, ты не обладаешь никакими особенными внешними достоинствами…
— Прекрати! — Кора побледнела от ярости. — Я больше не могу выносить твоих грубостей!
Остановившись, Том присел на ствол поваленного дерева.
— Подумать только, тебе уже двадцать пять лет, а ты, совершенно не думая о своем здоровье, сломя голову мчишься через всю Америку, забывая даже пообедать. Забираешься через окно в пустующий дом. Никогда не запираешь входные двери. Ищешь ссоры с мужчиной, который всегда прав. Ты ведешь себя как девчонка, — задумчиво покачал он головой.
— Ты думаешь, все это поможет тебе получить мое согласие?
Вместо ответа он схватил ее за руку и насильно усадил рядом с собой.
— Пресвятая Дева! Очевидно, если бы не ты, я давно погибла бы от собственной глупости! Наверное, рядом со мной ты чувствуешь себя суперменом. Как жаль, что на тебе такая толстая куртка! Это мешает мне разглядеть мощные мускулы на твоем безупречно сложенном теле.
Лицо Тома выражало полнейшее хладнокровие. Прищурив глаза, он молча вглядывался в свою разъяренную попутчицу. Наконец, широко улыбнувшись, он беспечно произнес:
— Свежий воздух пошел тебе явно на пользу, крошка. У тебя даже появился румянец.
— Не заговаривай мне зубы! — Кора поглубже засунула озябшие руки в карманы куртки. — Скажи, ты так ведешь себя и в суде? Резко меняешь тему, чтобы как можно быстрее сбить свидетелей с толку? А я-то была уверена, что адвокаты — самые человечные и справедливые люди на свете.
— Не всегда. Жизнь — сложная штука, девочка. Ты уже взрослая, пора расставаться с детскими представлениями об устройстве мира. Ладно, пойдем, а то ты превратишься в ледышку, и мне придется корить себя всю оставшуюся жизнь.
Том взял ее за руку и, не слушая возражений, повел к машине.
Не сказав друг другу больше ни слова, они выехали за пределы парка и свернули на шоссе. Одинокий красавец олень проводил удаляющуюся машину задумчивым взглядом больших влажных глаз, а затем одним прыжком скрылся в лесной чаще.
Подъехав к дому, Том распахнул дверцу машины и галантно подал девушке руку.
— Спасибо, — буркнула Кора, собираясь как можно быстрее исчезнуть.
— Я все еще надеюсь тебя уговорить, — негромко бросил он ей вслед.
— Я уже объяснила тебе причину своего отказа. Сто раз.
