Впрочем, мне все равно. Убивай.
— Я не хочу тебя убивать, — он гладил меня по волосам.
— Но ты ведь и не отпустишь меня?
— Не знаю. Может да, а может нет. Но получив свое освобождение, тебе не станет лучше. В данном случае свобода равна рабству. Не воспринимай себя как мучительницу или пленницу.
— Но так и есть, — возражаю я его бессмысленным доводам.
— Относись к ситуации проще. Тебе это понравится, если ты захочешь, — он проводит пальцем по моим губам. — Я не твой спаситель, Софи.
— Кто же ты?
— Здесь я твой бог. Молись мне, проси, чего хочешь, не зли меня, не болтай лишнего, слушайся меня и не говори “нет”.
— Ты ненормальный, — шепчу я. — Просто сумашедший.
— Возможно. А у тебя нет выбора, — он накрыл мои губы своими. Его жадный и требовательный поцелуй лишь сильнее подтверждал его слова. Он был точно голодный зверь, который набросился на свою добычу. Бесцеремонно отымев меня своим языком, он отстранился. Его руки все еще держали мое лицо.
— В следующий раз, когда попытаешься сбежать, тебя пристрелят на месте. А ты не хочешь умирать, я тебе не верю. Так что не делай глупостей, Софи, — он встал с кровати.
— Уже уходишь? — спрашиваю я удивленно.
— Да.
— Почему?
— Ты сбила мне весь настрой своими откровениями.
— Извини, — понимаю, что некоторые слова были лишними.
— Приведи себя в порядок. И обдумай мои слова, — он взял меня за подбородок. — До завтра, — чмокнул в макушку и ушел.
После нашего разговора мне стало немного легче. Мне давно нужно было выговориться, хотя выбрала я явно не того человека. Но я сбросила груз со своей души, пусть и небольшой. Мучившие меня мысли вырвались наружу. Может он и был прав, говоря, что это был не только мой выбор, но и тех, кого я потеряла. Эми сама выбрала смерть, а родители выбрали мою жизнь вместо своих.
Возможно, когда-нибудь я смогу их отпустить и простить себя за это. Теперь у меня времени навалом для подобных размышлений. Мне уже не выбраться отсюда самой, а отпускать меня никто не собирается. Я здесь надолго, а, может, и навсегда.
К тому же, оказалось, что у меня хороший персональный психолог. Но как быстро игрушка надоест своему хозяину и куда он ее потом выкинет?
“Относись к ситуации проще”.
Другими словами он предложил мне просто смириться. И я смирилась. Я заперла свои воспоминания, мотивы и цели в самом далеком уголке души. Теперь моя жизнь была в руках одного человека. Он и впрямь стал моим богом.
Глава 10
Через два дня после моего душеизлияния, мой мужчина надел на мою шею потерянный крестик отца. Я не могла поверить в то, что он нашел его, нашел для меня и нашел именно его. Но когда мне развязали глаза уже в моей комнате, я увидела его и поняла, что ничем не приметный крест на тонкой черной веревке и вправду был моим, а точнее отцовским. Я была бесконечно благодарна своему безымянному господину, и мое отношение к нему стало весьма неоднозначным.
Наши встречи перестали иметь своей целью только грязный и принудительный секс. Мы встречались так, будто пытались целый день выкрасть именно этот момент. Для меня все было понятно: мне было безумно скучно одной, а с ним я могла поговорить, причем на самые разные темы. Что касается его, то для меня это было некой загадкой. Он как то признался мне, что время, которое он проводит со мной, является его единственным отдыхом. Но я не решалась спросить, чем же таким сложным он здесь занимается. Вообще, тема того, что происходило в этом здании и в поселении в целом, была запретной. Поэтому я решила для себя, что все, что происходило между нами, остается в нашей спальне комнате. Здесь мы не были врагами, для нас не существовало войны. Были только мы, и нам было очень хорошо вместе.
Как-то я ему рассказала о том, как бегала к соседям воровать малину. Каково же было мое удивление, когда вместе с обычной едой мне стали приносить ягоды. Я понятия не имела, откуда здесь все это доставали, но с того дня мое меню стало гораздо разнообразнее.
Когда я пожаловалась на скуку, мне начали приносить книги и холсты с карандашами. Учитывая мои обычные ежедневные упражнения (тело я старалась держать в форме), занятия на весь день мне были обеспечены. К тому же, наши встречи стали длиться гораздо дольше. Мы много болтали с ним и постоянно спорили. Он говорил мне, что я не принимаю его мнение лишь из-за глупого упрямства. Но что сказать? Он был абсолютно прав. Ругаться с ним в шутку мне нравилось, и потом смеяться до легкой боли в животе тоже.
Он расстегивал мне руки, хотя и удерживал запястья своими руками. А когда он уходил, он обратно укрывал мое тело плащом. Я больше не чувствовала себя пленницей. На мне оставалась лишь долбанная повязка. Сколько я его не просила, он не разрешал ее снимать, и я не могла его ослушаться.
Это были самые нездоровые отношения, которые можно представить. Но они были. Я привязывалась к нему, ждала каждую нашу встречу и, конечно же, сходила с ума от того удовольствия, которое он мне доставлял. А еще я чувствовала, что ему со мной так же хорошо. Не мог человек просто так уделять мне столько внимания и своего времени. Это было заметно даже по его прикосновениям, таким нежным и ласковым.
Прошел месяц с тех пор, как я попала сюда. Я сидела на кровати после ужина и дочитывала очередную книгу, когда в дверь постучали. Это было странно, потому как ко мне никогда не стучались. Вряд ли это была Мари. Я отложила книгу и с волнением ждала то, что будет дальше. Снова постучались. Я встала и подошла к двери, за которой ничего не было слышно.
— Кто там? — шепотом спрашиваю я.
Через щель под дверью к моим ногам залетела бумажка.
— Что это еще такое? — произношу я уже совсем тихо.
Я услышала шаги, которые вскоре стихли.
